Юг в огне
Шрифт:
Выставив охрану вокруг города, делегаты вернулись в город, и съезд продолжал свою работу.
Тринадцатого апреля съезд избрал Центральный Исполнительный Комитет и Совет Народных Комиссаров Донской Советской социалистической республики. Председателем ЦИК был избран Ковалев*, казак станицы Кривянской, а председателем Совнаркома Подтелков.
_______________
* Ковалев Виктор Семенович, большевик с 1905 г. В 1906 г. за
революционную деятельность был осужден царским правительством на
двенадцать лет каторги. Вернулся
Но разгромленная донская контрреволюция не прекратила борьбы против советской власти. По станицам открыто стали разъезжать конные шайки офицеров и вербовать в свои отряды казаков.
В Ростов стали проникать тревожные слухи о том, что в станицах Егорлыкской, Мечетинской, Кривянской, Раздорской и ряде других казаки подняли восстание против советской власти. Через короткое время, пришло известие, что полковнику Мамонтову удалось поднять станицу Нижне-Чирскую, а полковнику Денисову - станицу Заплавскую.
В то же время шли вести и о том, что остатки "добровольческой" армии, разбитые под Екатеринодаром, под предводительством Деникина, принявшего командование над добровольцами после смерти Корнилова, устремились с Кубани на Дон.
В довершение ко всему с Украины грозно двигались к Ростову немецкие оккупанты.
В связи с создавшимся положением 16 апреля по инициативе Орджоникидзе был организован Чрезвычайный штаб по борьбе с контрреволюцией в Донской республике.
В состав штаба вошли Орджоникидзе, Ковалев, Подтелков, Кривошлыков и некоторые другие. По существу этот Чрезвычайный штаб под руководством Орджоникидзе взял в свои руки власть в республике.
Контрреволюционная волна захлестывала станицы и хутора Дона. Ежедневно то в одной, то в другой станице вспыхивали мятежи против советской власти.
Отогнанные от Ростова и выбитые из Новочеркасска советскими войсками белогвардейские отряды есаула Фетисова и других офицеров обосновались в станице Кривянской, в трех верстах от Новочеркасска. Штаб этих белогвардейских отрядов расположился в станице Заплавской, куда стали стекаться отряды из мятежных станиц. Вокруг этого штаба скопилось уже до семи тысяч повстанцев при шести орудиях и тридцати пулеметах.
В самом Ростове в эти дни было неспокойно. Ежедневно происходили грабежи, убийства, налеты анархистов-бандитов.
Однажды в штабе стало известно, что из Таганрога на станцию Гниловскую прибыли два эшелона с вооруженными анархистами. Они намеревались захватить Россию.
Орджоникидзе отдал распоряжение железнодорожной администрации, чтобы один из эшелонов был оторван от другого и загнан в тупик.
Когда это было сделано, анархисты ворвались в вагон наркома железных дорог Донской республики Безруких и, страшно бранясь и потрясая оружием, стали требовать, чтобы он их эшелон, загнанный в тупик, присоединил ко второму.
Расправа над Безруких, казалось, была неминуемой, но в это время к нему в вагон вошел Орджоникидзе. Увидев, какой опасности подвергается нарком
– Брось револьвер!
– приказал он.
Анархист, почувствовав силу этого человека, трусливо заморгал.
– Тебе чего надо?
– огрызнулся было он.
– Ничего, - сквозь зубы гневно проговорил Орджоникидзе, - говорю, брось револьвер!
– и еще сильнее сжал его руку.
– Да не жми!
– взревел от боли анархист, выпуская из руки наган. Вот черт-то!.. Ну и силища!..
Орджоникидзе отпустил его руку. Анархист нагнулся было поднять револьвер, Орджоникидзе, предупреждая его намерение, отшвырнул носком сапога револьвер в сторону.
– Ну, это ты брось!
– строго крикнул на него Орджоникидзе.
– А то тебе хуже будет.
Второй анархист, пристававший к Безруких, не целясь, выстрелил в Орджоникидзе. Пуля с визгом пролетела над ухом Орджоникидзе, зацепив его кудрявые волосы, и с треском впилась в зеркальное стекло вагона. Подоспевшие спутники Орджоникидзе разоружили бандитов.
...Получив от Ленина предупреждение о том, что немцы намереваются оккупировать Россию, Орджоникидзе приказал эвакуировать из города на юг ценное имущество.
...Однажды Орджоникидзе позвал к себе Подтелкова.
– Что будем делать, товарищ Подтелков?
– спросил он.
– Положение создалось довольно серьезное... Надо что-то придумать...
Развернув на столе карту Донской области, Орджоникидзе провел карандашом по территории северных округов Дона - Хоперскому и Усть-Медведицкому.
– Знакомые места, а?
– взглянул он на Подтелкова.
Подтелков сразу же все понял.
– Правильно, товарищ Орджоникидзе!
– воскликнул Подтелков.
– Надо пробраться в эти округа... Убежден, что на Хопре и на Медведице я в пару дней соберу несколько полков, надежных полков, революционных. В них, товарищ Орджоникидзе, все спасение... Эти полки помогут нам установить крепко советскую власть на Дону, подавить все контрреволюционные восстания.
Предложение было убедительное. Всем было известно, что в Хоперском и Усть-Медведицком округах прочно установилась советская власть. Фронтовое казачество там крепко поддерживало большевиков.
Штаб обороны назначил мобилизационную комиссию в составе пяти человек: Подтелкова, Кривошлыкова, Ивана Лагутина, Константина Мрыхина и Мельникова. В помощь мобкомиссии было выделено сто десять человек, в число которых входили: вооруженная охрана из фронтовых казаков и политотдел из двадцати казаков-коммунистов. Среди этих коммунистов были вахмистр Востропятов и Прохор Ермаков, который в то время уже вступил в партию.
* * *
В Ростове Прохор жил у Виктора. Узнав от Подтелкова о предполагаемой экспедиции в верховные станицы Дона, участником которой будет и он, Прохор, радостно взволнованный, пришел к Виктору.