Юная Венера (сборник)
Шрифт:
– Стойте, где стоите, доктор. Дождитесь моих людей.
– Это вы, капитан? Следуйте за мной, и я отведу вас к пропавшим шахтерам.
– Вы не подчинились приказу, доктор. Но если вы сейчас вернетесь назад, я закрою глаза на ваш проступок.
– Они поднялись сюда, ища место, где будут в безопасности. – Катя указала в сторону деревьев.
Беспилотник наклонился и рванулся в атаку, Катя спрыгнула с края обрыва и покатилась по крутому склону в облаке пыли и мелких камней, остановившись среди жестких фиолетовых кустов, оцарапанная и задыхающаяся. Корягу она потеряла. Беспилотник пикировал
Трое матросов остановились, пропуская несущийся вниз искореженный беспилотник, и снова полезли вслед за ней.
Катя изо всех сил карабкалась вверх по склону. На вершине она остановилась, пульс барабанил в ее голове, кровь и пот застилали глаза – разлетающиеся осколки оцарапали ей лицо. Мужчины были уже близко. Старпом что-то крикнул ей, и она, повернувшись, похромала дальше, морщась от сильной режущей боли в лодыжке. Горячий воздух охватил ее, как лихорадочный жар, мир сжался до крошечного пятачка грязных камней у нее под ногами. Она карабкалась по крутому обрыву на четвереньках и осознала, что достигла вершины, только когда тени деревьев упали на ее лицо.
Они цеплялись корнями за почву среди черных валунов, стволы вертикально тянулись в небо, а жесткие горизонтальные ветки были покрыты пучками пурпурных иголок.
На сухой подстилке из опавшей хвои лицом вверх лежал человек, глаза его запали, на потрескавшихся губах застыла пена. Катя подумала, что он мертв, но человек повернул к ней голову, вздрогнул и застонал.
Ноги его были сломаны. Она видела кость, торчащую из голени сквозь рваную штанину. Поодаль лежала винтовка. Катя решила, что он выронил ее, когда падал.
Она опустилась на колени рядом с ним, взяла человека за руку и спросила, где его друзья. Он закатил глаза. Сначала Катя подумала, что у него обморок, а затем догадалась и посмотрела вверх. Там, высоко в ветвях, прятались тени, еле заметные среди мокрых пучков длинных игл. Атавистический обезьяний рефлекс заставлял их спасать свои жизни на деревьях.
Катя держала руку человека до тех пор, пока старпом и двое матросов не поднялись вслед за ней.
– Не понимаю, как он не убил тебя, – сказала мать.
– Чернов не собирался меня убивать, – ответила Катя. – Просто он зациклился на врагах, убежденный, что все произошедшее – результат дьявольских козней американцев. Да, он пытался остановить меня, но хотел спасти меня от того, что считал помешательством. Когда его люди увидели, что я отыскала шахтеров, все закончилось.
– Полагаю, на этот раз мы должны быть благодарны тому жесткому кодексу чести, которого придерживаются мужчины.
– Аркадий называл его героем. Он и действовал, как герой.
– А теперь герой ты. Моя дочь, спасшая мир от войны.
– От нелепой стычки, обусловленной этим самым кодексом чести. И я слишком во
Они обедали вдвоем с матерью. Экипаж экраноплана и Катю только что выпустили из карантина, и мама еле вытащила ее из толпы репортеров и зевак. И теперь они сидели в спокойной и тихой столовой Союза Инженеров с видом на бурлящий внизу Космоград и синюю полоску залива за ним.
Другие посетители открыто таращились на них, но на этот раз не потому, что они оказались единственными женщинами в зале. На Кате была блузка и брюки-карго, в которых ее выпустили из госпиталя; мама была одета в строгий белый костюм, подчеркивающий ее стройную фигуру. Она смотрела на дочь через свои бессменные очки в красной оправе.
– Ты не ошиблась, милая моя, – сказала она. – Шахтеры действительно заразились чем-то, вызывающим галлюцинации.
– Но это не вирусы и не паразиты. Инфекция никакого отношения к свиньям не имела. И у нас есть только косвенные доказательства, что болезнь связана с рыбой.
Прошло несколько недель испытаний в военно-морском госпитале, прежде чем обнаружилось, что шахтеры заразились одним из видов прионов – инфицирующих агентов (похожих на неправильно упакованные типы белков), встречающихся в нейронах мозжечка, в небольших подкорковых структурах мозга, отвечающих за страх и удовольствие. Прионы катализируют ошибочный синтез белков, вызывающих дисбаланс в нейротрансмиттерах и, как следствие, повышенное чувство тревоги, отчего генерировалось огромное количество адреналина и других гормонов. А причинами психических срывов и галлюцинаций, которыми страдали шахтеры, были попытки рационализировать неконтролируемую эмоциональную бурю.
Кате очень хотелось доказать, что прион находился в крови рыб, выбросившихся на мель. Что касается свиней, они были заражены обычными паразитами, что влияло только на их дыхательную систему и не передавалось человеку. Она была права в том, что шахтеры обезумели потому, что заразились, но во всем остальном она ошибалась, поскольку развивала свои идеи по земным аналогиям. Примеры, приводимые ею, были неправильны, она пыталась применить земные мерки к венерианским реалиям.
– Я видела совсем разные вещи, – говорила она матери, – а пыталась связать их со своими теориями. По крайней мере в этом капитан Чернов был прав.
– Зато он ошибался во всем остальном. Ты слишком много на себя берешь, – ласково сказала мама.
– Интересно, откуда это во мне?
– Те бедолаги, которых вы спасли, выздоровеют?
– Им назначено серьезное медикаментозное лечение и когнитивная терапия. Страх смерти уже прошел, но вычистить из мозга прионы будет нелегко.
– Звучит так, будто ты нашла себе новую тему для исследования.
– Это интересно, если только проблема не слишком узкая, – ответила Катя. – Важно знать, что прионы вызывают широкие поведенческие изменения, но могут быть и более тонкие эффекты. Мы считаем, что живем вне биосферы Венеры, но ясно, что это не так. Все мы, русские, американцы, англичане, имеем больше общего, чем те, кто остался на Земле. Мы пришли с Земли, но живем-то на Венере. И Венера входит в нашу кровь и мозг.