Юнга с "Чектурана"
Шрифт:
Он увеличил одно из вирт-окон, рассматривая видео изображение.
– Да че… – отозвался в динамиках Вархава – все в мясо… А консолька, смотри, ещё фурычит…
На экране появилась огромная перчатка: космолётчик осматривал повреждённую панель. Пощёлкал пальцем по светящимся датчикам.
Мэнни сверился с показаниями искина.
– Там порыв должен быть, метра на два ниже…
Изображение медленно поплыло вниз и луч фонаря осветил вмятину шириной в метра полтора.
– Да тут, млять, не порыв, тут Марианская впадина…
– Двух РЕМов хватит?
– Да, я думаю и одного хватит. Только того, с лаэртской
– ЛЭров нету больше, ЛЭРы все на стапелях. Чадро, говорит, там ПАТЧу подчистую голову снесло…
– Я у шлюза, принимайте, – раздался голос Чадро.
И Абсент перешёл в предшлюзовой отсек – принимать. Джекканти побежал следом. Здесь в прозрачных стойках-стаканах стояли подготовленные скафандры. Две двери вели в два, соединяющиеся между собой, небольших отсека – диагностический и ремонтный.
Двери шлюза на несколько секунд распахнулись, пропуская космолётчика внутрь.
– Малой, не стой столбом, помогай!
Абсент уже снимал с Чадро реактивный ранец.
– Давай, расстёгивай – здесь, здесь и здесь… Вот так. Теперь скафандр. Тащи на стойку…
С непривычки Джекканти чуть не рухнул под тяжестью скафандра.
– Тяжёлый!
– Этот не тяжёлый, этот – лёгкий…
Чадро бросил молчаливый взгляд на мальчишку, но впервые ничего не сказал. Только вытер со лба пот, а потом подошёл к встроенному автомату с водой и стал пить стакан за стаканом.
Абсент показал Джеку, как размещать скафандр и его составные на стойке, запускать режим диагностики. Чадро тем временем облачился в новый скафандр и снова исчез шлюзе.
Тем временем и в операторной, и в трюме вовсю закипела работа. В трюм подогнали технику с других палуб и виртуальная картинка дополнилась пятнами сварочных и монтажных работ.
Абсента на скафандрах сменил Прима, а сам Абсент и Мэнни принялись с жаром обсуждать демонтаж второго рукава платформы – целиком или по частям? Пробовать выправить искорёженные штыри или срезать нахрен и заменить полностью? А что если рукав укоротить и поставить под таким углом?.. Искин тут же выводила предварительные расчёты и скидывала на мостик Флетчеру.
Маланга и Валет разыскивали в запасниках судна требуемые материалы и запчасти и переправляли в трюм. Чадро с Вархавой отслеживали ситуацию снаружи.
Прима с Джеком закончили диагностику скафандра и поставили его на заправку. Прима попутно объяснял Джеку устройство скафа, где какие баллоны расположены, за что отвечают, как их подключать, как подзаряжать ракетный ранец. Где космолётчику не хватало слов, а Джеку понимания – включалась Оксана.
Такать ранцы и скафандры было тяжело, и Прима нашёл Джеку занятие по силам: усадил на светящийся верстак в ремотсеке, вручил пару перчаток от скафандра и пистолет-клей. Объяснил задачу:
– Видишь, после сканера тут появились светящиеся полоски? Это царапины, пока не погасли, эти места надо залить гелем. Чем ярче царапина – тем сильнее повреждение, начинай с самых тусклых, они быстрее всего гаснут. Перчатки у тебя есть, нет? Тогда просто не трогай гель руками, понял?
Джекканти кивнул и принялся за работу. Отец оказался прав, на осмысление напугавшего его в каюте разговора просто не оставалось времени. Все время были задачи, которые надо было выполнять. И Джеку здесь нравилось. Нравилась деловая сосредоточенность людей, которые знали, что делают. Нравилась отлаженная
– Мэнни, – требовал динамик голосом Чадро. – В пятый дэ пришли ещё парочку пэтэшек!
И Мэнни взмахом руки над виртуальным столом отделял двух дронов от одной группы и перемещал в нужную точку.
– Абсент, есть ещё РЭМы? – вопрошал Вархава. – Я ещё одного ПРЭГа подобрал, можно восстановить…
– Нет, снимать некуда, жди, пока платформу уберём…
Когда удалось, наконец, закрыть створки шлюза, в операторной и по динамикам разнёсся общий вздох ликования.
Джекканти теперь тоже был частью этого мира, он трудился и участвовал в этой битве наравне со всеми. Прима появлялся и исчезал, забирал готовое, подкидывал новое. Ладони горели от геля, глаза щипало от напряженного внимания, но мальчишка и не думал бросать работу.
В какой-то момент Прима сунул ему в руки термос с едой.
– Передохни, Малой.
– Я не устал, – Джекканти потер красные глаза.
– Передохни, передохни…– Прима дружелюбно потрепал его по плечам. – Мы не дроны, здоровье надо беречь.
И Джекканти ужасно понравилось это «мы». Он огляделся по сторонам. После одного из самых тяжелых этапов работы космолетчики позволили себе передышку и сейчас просто болтали, шутили, с удовольствием поглощая из термосов горячую еду. Тревога сменилась азартом. В трюме продолжали свою работу дроны, кипела работа, а командиры стояли или сидели полукругом и как никогда были единым целым. И Джекканти был одним из них. На мальчишку посматривали дружелюбно, как на своего, и даже, как Джеку показалось, с долей уважения.
После перерыва космолетчики вернулись к прерванным делам, а Прима предложил Джекканти пойти отдохнуть.
– Мы тут ещё не скоро освободимся, – предупредил он. – Работы до хрена.
– Нет, я не устал, – упрямо тряхнул головой мальчишка и решительно придвинул к себе нуждающийся в починке рукав скафандра.
Амега тоже не мог остаться в стороне, и его появлению космолетчики не удивились и отнеслись со сдержанным спокойствием.
С удовлетворением посмотрел, как движутся ремонтные работы, перекинулся парой слов с операторами. Эта жизнь тоже была ему знакома. В свое время ему пришлось попробовать все – от полетов в невесомости до управления тягачами.
– Если что, мальчишка там, – на всякий случай показал ему кто-то из техников, и Амега понял, что как раз про мальчишку он успелнапрочь забыть.
Джекканти крепко спал на верстаке в ремонтном отсеке. Подушкой ему служил рукав скафандра. Две куртки – одна белая, другая оранжевая – служили одеялом.
«Хорошое место, удобное, – машинально отметил про себя Синий. – Только вот меня так никто не укрывал…»
Какое-то время он тупо смотрел на белый китель, не узнавая и пытаясь понять, кто из его помощников сошёл с ума, чтобы вдруг совершить этот неожиданный акт гуманизма. А когда понял, только хмыкнул.