Юность подарит первые шрамы
Шрифт:
Дерья Майес. 34 года. Безработный. Основное количество времени проводит в казино. Полгода назад попал в реанимацию после драки с уличными бандитами. Вероятно, кому-то из них он был должен круглую сумму. В долги влезает часто.
Калли перелистнула назад.
Чак Кольридж. 56 лет. Владеет небольшой мясной лавкой на местном рынке. По выходным любит выбираться в полном одиночестве за город на озеро. Два месяца назад развелся с женой.
Следующая страница:
Фиби Скотт. 26 лет. Местные утверждают, что она с юных лет сидит на игле. Несколько раз бывала в рехабе, но все равно возвращалась к прежнему образу жизни.
Еще в этой тетради
Казалось, она провела в этом кошмарном месте целую вечность. Но, к счастью, прошло всего десять минут. Фрай как минимум еще столько же времени будет мыться, и Калли успеет вернуть ключ. Но каково же было ее удивление, когда она подошла к душевой, а там… тишина. Сердце Калли грозило вот-вот остановиться из-за панического страха.
– Сафира, я принесла чистые полотенца, – сказала Калли, открыв дверь.
Фрай уже стояла у зеркала, обернутая в полотенце.
– Ты опоздала, – ледяным тоном сообщила она.
– …Извините, – выдавила Калли. Ужас острыми осколками впился в ее горло, не позволяя вздохнуть и вымолвить еще хоть что-то. Калли незаметно положила ключ на раковину, накрыла его свежими полотенцами и выпорхнула из душного помещения.
Приготовление утки стало настоящей пыткой. Два часа Калли провела на кухне, и каждую секунду этого времени она оборачивалась в страхе, ощущая фантомное прикосновение Сафиры к ее остолбеневшему телу. Когда рабочий день закончился, Калли переоделась в свою одежду так быстро, словно дом был охвачен огнем и оставались считаные секунды, чтобы спастись.
– Калантия, постой, – окликнула ее Сафира, когда та добралась до входной двери.
Калли взглянула на Сафиру так, как приговоренный к казни смотрит на своего палача.
– Ты кое-что забыла, – Фрай улыбнулась и протянула конверт с зарплатой.
– …Заработалась.
В электричке Калли продолжила свое расследование. Она вбивала в поисковую строку имена людей, что были на страницах той самой тетради. Дерья Майес, как уже известно, был убит. Его зарезали. Тело Чака Кольриджа было обнаружено в том самом озере, у которого он любил отдыхать. Смерть не была насильственной, с ним просто произошел несчастный случай. Фиби Скотт скончалась из-за передоза. Энтони Блэмм повесился. Уильям и Стефани Берк погибли в автокатастрофе. Остин Веберт – самоубийца, прыгнул с высотки.
Калли не сомневалась в том, что в остальных тетрадях также хранится информация о людях, погибших при тех или иных обстоятельствах.
А что, если они были еще живы, когда Фрай заполняла страницу, принадлежащую каждому из них? Этот вопрос вызвал в теле дрожь, будто внутри Калли властвовал ледяной ветер, выстуживающий все ее хрупкое содержимое.
Смерть всех этих людей была подстроена. Ее сценарий опирался на образ жизни покойных, их беды и пороки. Дерья имел натянутые отношения с авторитетами улиц, поэтому его смерть и обыграли как нападение на него одного из них. Кольридж любил отдыхать на озере. Скорее всего, он никак не мог оправиться после развода, вот и лечил душу тишиной и единением с природой. Теперь неудивительно, почему его тело обнаружили в воде. А Фиби Скотт – наркоманка со стажем, здесь даже думать не нужно, каким способом можно было бы избавиться от нее.
Все пассажиры электрички сидели спокойно, наслаждались пейзажем, что мелькал за окном, а Калли металась из
Сафира Фрай не лгала. Она действительно любила охотиться. Вот только жертвами ее были вовсе не лесные зверушки, а люди. Она самый настоящий дьявол. И Калли готовила этому дьяволу ужин и стирала его грязное белье.
Глава 21
– Грейсон, я не знаю… У меня все выходные забиты… Я постараюсь вырваться, но ничего не обещаю… – Рэмисента недолго наслаждалась уединением в одной из беседок. Разговор с парнем был прерван внезапным появлением Джелвиры. О’Нилл стояла у порога и с явным недовольством наблюдала за Рэми, как кошка смотрит на хозяев, когда те уплетают обед и не делятся с ней. – Слушай, я тебе позже перезвоню, ладно? Люблю тебя. – Рэми завершила звонок и несколько секунд ждала от Джел хоть какой-то реакции помимо ее осуждающего взгляда. – Джел, что-то не так?
– Я думала, что ты хороший человек. Но, оказалось, что ты еще хуже, чем твоя гнилая подруга, – высказалась наконец Джелвира.
– О чем ты? Я ничего не понимаю.
– Зачем ты рассказала Элеттре про тот случай… на дороге?
– …Ну ты ведь тоже все рассказываешь своим подругам, разве нет?
Джел отвернулась.
– Согласна, такое себе оправдание… Прости меня, Джел. Я не думала, что так получится. Правда, мне очень жаль.
Джелвира ушла молча, оставив Рэми наедине с размышлениями: удалось ли ей загладить свою вину или вражда между двумя «кланами» теперь еще сильнее укрепилась из-за всей этой ситуации?
– Джел… – окликнула Рэмисента одноклассницу, но та даже не обернулась.
Видимо, второй вариант.
Рэми направилась в резиденцию и по пути вновь травила себя едкими мыслями. Она нисколько не сомневалась в том, что если бы Элеттра оказалась на ее месте, то совесть бы ее совершенно не терзала. Эл бы попросту не придала никакого значения тому, что из-за ее необдуманных действий пострадал человек. Впрочем, Кинг, находясь на своем месте, не особо-то переживала из-за того, что унизила перед всеми Джелвиру. Сколько бы Рэмисента ни пыталась вразумить свою подругу, заставить ее поступать с людьми так, как та хотела бы, чтобы поступали с ней, Элеттра все равно все делала по-своему, а потом вновь начинала жаловаться на жизнь, на людей и на несправедливость, которая заволокла все ее жалкое существование.
Рэмисента поднялась на второй этаж резиденции. В коридоре было не протолкнуться. Все девчонки повыползали из своих комнат и что-то бурно обсуждали. Арлиц старалась не обращать внимания на все это щебетание, она была настроена на весьма серьезный разговор с подругой, после которого, скорее всего, им придется игнорировать друг друга несколько дней. Так всегда заканчивались ссоры Рэми и Элеттры.
– Эй, вы чего тут все столпились? – недоумевала Рэмисента. Оказалось, что девчонки выстроились в очередь, чтобы заглянуть в комнату Кинг и Арлиц.
Переступив порог своей комнаты, Рэмисента поняла, чем был вызван интерес всех обитателей резиденции. Все помещение было заставлено пышными букетами цветов. Кустовые розы, розовые хризантемы, белоснежные тюльпаны, персиковые лилии, многообразие лизиантусов и гербер. И в этом маленьком, ароматном цветочном раю сидела Элеттра, и ее довольный вид впечатлил Рэми гораздо больше, чем все это множество благоухающих композиций.
– Охренеть, – сказала Рэмисента. – Ты что, ограбила цветочный магазин?