Ювенилия Дюбуа
Шрифт:
Ещё никто не успел прийти в себя. Леонид и Миша, находясь под адреналином, смешанным с [ЦЕНЗУРА], стояли напротив приговорённых, переводя дух. Уже очень скоро должна была начаться самая сложная часть церемонии.
Первым застонал PushкинV.3. Его голова начала неуклюже трястись, губы пытались неразборчиво бубнить. Вспотевшие кудряшки очень смешно поддавались общей динамике движения, разбрызгивая маленькие капли пота.
— Ага, Александр Сергеевич! Я же тебе говорил, Лёнь, что он очухается первым.
— Господи, как болит голова… Милейший, что стряслось?
— Скажем так, вы отключились. А если быть точнее, то вы получили большой концентрат пропенитрана от моего товарища за свои левые дела. Простите, я так волнуюсь. Вы получили большой концентрат этой мути, чтобы мы могли без проблем вас связать, а причинно-следственной связью является ваше, так сказать, творчество, что калечит любого, кто к нему притронется. И мало того, так вы ещё и пользуетесь старым добрым образом когда-то действительно гениального поэта. Вы стали паразитом, поэтому, смерть вас сегодня настигнет снова. Что поделать, такова участь. Может, Дантес и не зря, может он тоже что-то знал про ваш оригинал? — Тут Срокин больше говорил для себя. Он зацепился за эту мысль, она показалась ему крайне любопытной.
— Что?! Что вы городите, безумец?! Отвя…. АААААААА!!!!!!!! ОТВЯЖИТЕ МЕНЯ НЕМЕДЛЕННО! Это какая-то ошибка! Я ВЕЛИКИЙ ПОЭТ, Я НИЧЕГО НИКОМУ НЕ СДЕЛАЛ! — У Александра Сергеевича начался припадок бешенства. На его крики начали просыпаться и остальные.
— Кричите, кричите, голубчик. Если бы вы полностью осознали, где находитесь, то не стали бы так много тратить сил. — Спокойным голосом встрял Лёня, который изначально планировал молчать и не высовываться. — Вот и ваши коллеги начинают приходить в себя. Сейчас вам совсем будет весело. Правда?
— Леонид говорит вам правду, Александр. Советую поберечь силы, ведь нас ждёт увлекательная программа, в которой мы, — Миша обвёл себя и напарника рукой, — будем вершить справедливость благодаря вам, нашим любимым предателям-просветителям!
— Это кого ты предателем называешь?! Чёрт нерадивый! — Прорычал с пеной у рта Лев Николаевич. — Я спрашиваю, кого?!
— Вооот! Теперь и ТолсtoyRED8 вступил в наш чудеснейший разговор. Рад приветствовать вас, отец французского слова, — издевательски пропел Миша.
— Да что ты знаешь о литературе?! Да что ты знаешь о п-е?!
— Больше вашего, товарищ клон.
— Обманом! Ложью заманил в ловушку, ирод! — Всё не унимался бородатый.
— И такова печальная, но абсурдная судьба великой литературы и её символического языка. — Спокойно отозвался HarmС, поднимая свою голову, с утомлённой улыбкой оглядывая похитителей.
— Здравствуйте, Даниил.
— Приветствую, вершители бессмысленной жестокости!
— Откуда вам знать, что это будет бессмысленная жестокость?
—
— Ишь, какой смышлёный. Даниил, вы меня поразили! — Снова встрял Лёня. — Неужели вы так хорошо осведомлены о сложившейся ситуации? Может, вы заведомо в курсе, что являетесь репликой?
— Несомненно знаю! Вот вы знали, что «Harm» с английского переводится как «вред» и «ущерб»? Не правда ли забавно?
— Что ты несешь, кретин! Заткнись. Ты не реплика никакая, а самый что ни есть настоящий! — Встрял Александр Сергеевич. Его лицо стало неприлично багровым. — Ты вообще понимаешь, с кем любезничаешь?! Эти скоты убивать тебя будут!
— Так раз такое дело, то смысл мне на смертном одре врать? И вы, Александр Сергеевич, реплика! И вы это прекрасно знаете, с вами тоже проводили инструктаж. Я вас отлично помню в этом вашем спортивном костюме!
— Молчи, молчи сумасшедший! Я настоящий! Мой мозг замораживали, просто пересадили в выращенное тело! — Всё не унимался поэт.
— Обязательно! А ещё ваша женушка не трахалась со всеми подряд у кого чин выше! Вы вообще в курсе, что ваша фамилия ведь тоже просто каламбурная нумерация?
— Это сделано для заинтересованности молодёжи!
— Ну конечно! «Push» — это «толчок». Вдумайтесь только!
— Толчок литературного слова!
— Ах, мой дорогой… Вы толчок, в который срут и сами вы пытаетесь срать на других…
— Тварь! Тварь! Лживая тварь! Да как ты смеешь быть на стороне врага?! Предатель! АААААААААААААААААааааааааааа, СУКИ!!!! ПОМОГИТЕ! ПОМООООГИТЕ!
Неожиданно, тихо слушающий, но не встревающий в спор Миша, в один рывок дёрнулся с места на поэта. В его руке блеснула металлическая неопределённость, а далее послышался треск ломающихся костей.
Александр Сергеевич отключился, лицо мгновенно приобрело кукольность. Удар был сильным. Уже мёртвый поэт с пробитым виском завалился вместе со стулом. Наступила гробовая тишина.
— Простите… — Вымолвил Михаил. — Ненавижу, когда начинают визжать как бабы.
— Он мёртв? — Испуганно спросил Лёня.
— В его же интересах. Быстрая смерть, повезло кудряшке. — Спокойно подыгрывал Даниил. Только в глазах читался неподдельный ужас. Его внутренние мимические эмоции имели свойство находиться в разных состояниях.
— Но мы ведь ещё не сказали, за что его казним! — Скеров как-то слегка приуныл, но страха в нём не было.
— Мёртвому всё одно… — Нашелся Миша.
— Не переживайте, товарищ. — Пропел тонким голосом HarmС. — Мы прекрасно знаем, чем провинились. И вы правы, мы действительно, слышите? Действительно! Предатели. Не совсем добровольные, разумеется, не без этого, но мы променяли авторитет оригиналов и их мысли на роскошную жизнь. И так просто… без борьбы!