Ювента
Шрифт:
Грохочущая музыка в клубе и танцпол заставили их оживиться еще сильнее. Даже когда время перевалило глубоко за полночь, девушки продолжали танцевать так, будто эта была их последняя ночь в жизни. Словно больше никогда не будет ни веселья, ни танцев, ни даже их самих. Разумеется, на подружек обращали внимание и парни – они подходили к ним, ненавязчиво знакомились, пытались обратить на себя внимание и уходили, не получив того, зачем пришли. Сегодня девушки были предоставлены только самим себе, не желая тратить время на всяких проходимцев.
Закончилось всё как в фильме – песчаным пляжем с его остывшим и приятным для босых ног песком
Такси привезло их домой только тогда, когда многие уже лениво расходились на работу. Троица не обращала внимания на косые и завистливые взгляды работяг, ведь впервые за долгое время они смогли повеселиться именно так, как им этого хотелось. Теперь же девушек ждал только сон, такой же легкий и беззаботный, как и вся прошедшая ночь.
Мучения начались с первым звоном будильника, которому с трудом удалось пробудить вожатых в первом часу дня. Казалось, что их забытие длилось всего несколько коротких минут, зато голова у каждой была такая тяжелая, будто они проспали, по меньшей мере, целую вечность.
Зоря и Карина обнаружили себя на расстеленном диване в зале, в то время как Настя показалась из своей спальни. Именно хозяйка квартиры и встала раньше всех, потрепанная и с вялой гримасой на лице.
– Девки, подъем. Собираться надо – сказала Настя сухим голосом, явно мучаясь от жажды. Она и сама еще не успела окончательно проснуться.
Зоря промямлила что-то неразборчивое из-под одеяла. Карина оказалась более ответственной и осела на диване почти сразу после Настиных слов, однако ее мученический вид слишком уж явно говорил о том, каких усилий стоил девушке этот неблагодарный подвиг.
– Давайте еще поваляемся, а? – умоляла Зоря. Уже через мгновение ее опухшее и помятое лицо показалось снаружи. – Мы же только легли.
– Ага, конечно – улыбнулась Настя. – Пять часов поспали, и так сойдет. Меня вон Людвиг иногда вообще в восемь утра будит и гулять просится. Это еще хорошо, что он хоть сегодня сжалился, иначе разбудил бы пол дома.
– Людвиг умничка – с натягом похвалила Карина пса, который принял похвалу, дурашливо наклонив голову.
– Вставайте, барышни. Я пойду щас с ним погуляю и начнем собираться потихоньку. Мы ж еще в салон хотели заехать, помните?
– Зануда ты, Заверюха…
Спустя время, как только дверь за их подругой закрылась, Карина и Зоря вновь растянулись на диване, жмурясь от святящего в окна приставучего солнца. Им очень хотелось лишь одного – вновь беззаботно закрыть глаза и погрузиться в сонное царство.
Хотя бы на пару часов.
Маленькая овальная машина, будто бы следуя закону подлости, останавливалась почти на каждом треклятом светофоре, то и дело попадая на красный свет. В Ладном обычно не было пробок, но сегодня плотное движение автомобилей на его дорогах следовало закону подлости и не давало девушкам как можно скорее вырваться к окраинам и отправиться в “Ювенту” – главной цели их поездки.
В парикмахерской все трое потратили куда больше времени, чем планировалось изначально, и теперь каждая минута была у них на счету. Казалось, что на простой
Настя держала руки на руле и даже во время остановки вела себя очень сосредоточенно, готовясь тронуться в любой момент. Она была не слишком опытным водителем, поэтому девушка пока что еще серьезно относилась к любому путешествию по извилистым дорогам города, где за каждым поворотом тебя мог ждать коварный подвох. Тем временем Карина сидела в телефоне и сонно, еще не до конца проснувшись, листала посты один за другим, не испытывая к этому занятию какого-то особенного интереса. Зоря, в свою очередь, частенько поглядывала на часы. Опаздывать было не в ее манере – она всегда старалась приезжать в лагерь не только вовремя, но даже заранее, хоть в этом и не было особой необходимости. Однако сегодня сделать этого уже никак не получалось. Успокаивало в сложившейся ситуации только то, что сегодня, среди запоздавших вожатых, она хотя бы не будет пребывать в полном одиночестве.
Крошечный автомобиль крался к своему освобождению медленно и неторопливо, то и дело снова попадая в кишку пробок, зажатый между своими большими собратьями. Городские улицы напоминали тоннели муравейника, в котором каждый шел друг за другом без всякой возможности хоть как-то облегчить себе жизнь. И вот, когда машине вновь пришлось остановиться на красный свет почти на самом выезде из города, Настины нервы накалились до предела.
– Ну ёлы-палы, как всегда, блин! Вот кто его сюда поставил, а?! Тащимся, как каракатицы. Пешком бы уже быстрее дошли.
– Да уж… Щас самый час пик – сказала блондинка, не отрываясь от телефона.
– Карин, вот тебе сильно надо было волосы выпрямлять? – скучающе спросила Зоря, глядя в окно. – Ты же это и сама прекрасно делаешь. На смене ты этим выпрямителем всю смену орудовала. Считай пол лагеря там понавыпремляла перед дискотеками. А щас мы из-за этого и опаздываем. Сама бы не справилась, что ли?
– Просто хотела посмотреть, как это у профессионалов получится – виновато ответила Карина. – У меня ведь дома нет таких салонов.
– Ладно, чё уж теперь…
– Извините, девочки. Правда. Если бы я знала, что это будет долго, да еще и так дорого, то не стала бы заморачиваться.
– Забей – махнула Настя, откидываясь на сиденье. Проклятый светофор показывал, что стоять им предстояло еще целых тридцать секунд. – Мы бы всё равно плелись, как черепахи. Надо было раньше вставать.
– Да куда уж раньше? И так глаза слипаются.
– Ага. Надо хоть сегодня пораньше лечь… Ой, ну давай ты быстрее!
Наконец, тронувшись дальше, Настя решилась увеличить скорость, и вот спустя уже пять минут они всё же сумели героически выбраться с тесных городских улиц. На широкой загородной трассе, почти свободной от машин, дело пошло куда быстрее. С приближением к лагерю улучшалось и настроение девушек – душная сонливость Ладного спадала, а на ее место пришло особое, почти волшебное чувство предвкушения – желание поскорее вернуться в родную “Ювенту”. Такое с Зорей случалось раз за разом – не успевала она покинуть лагерь после долгой рабочей смены, как уже на следующий день после отъезда она вновь начинала по нему горько тосковать. Всего за один день пересменки девушка умудрялась соскучиться по вожатской жизни, детям-пионерам, вечеркам и той жизнерадостной атмосфере, которой был наполнен каждый день ее нахождения в лагере.