Ювента
Шрифт:
– …если бы знала, что она не продается, я бы и не стала ее в корзину пихать. А в итоге стояла на кассе, как дура, с этой лампой декоративной. Стыдоба, ужас – услышала Элина, когда подсаживалась за стол. – О, а вот и моя напарница.
– Всё, теперь, я надеюсь, нас ничто не разлучит – с пристыженным видом сказала начальница. – Меня только что в администрации чуть не припахали, но я от них сбежала…
– Так уже всё – можете выдохнуть. Осталось только выгнать мелких на дискотеку. Родители уехали, а за пионерами и следить толком не надо – пусть выживет сильнейший. Шучу. Ну правда –
Элина продолжала чувствовать себя виноватой перед вожатой, и это не самое приятное ощущение никак не давало ей покоя. Она пообещала помочь Зоре, одной из своих любимых вожатых, обещала быть с ней рядом в отсутствии Макара. Но вместо этого Элина весь день только и делала, что отвлекалась на свои собственные галеры. Это было непозволительно в первую очередь для самой же Элины, которая уже давно привыкла сдерживать свои обещания.
Теперь же она всерьез намеревалась исправить эту ситуацию.
– Наклонитесь-ка – шепотом поманила всех к себе начальница. – Так как день прошел хорошо, предлагаю его тихонько отметить. Если согласны, то сегодня зайду к вам с парой бутылок вина и рулетиком.
– Ох ты-ы-ы… Элина Вадимовна, чертовка! – округлила глаза Зарина. – Могли бы и не спрашивать. Я сто пудов за! Карина?
– Ну… Можно – улыбаясь, кивнула девушка.
– Вам только рулетик, а нам с Зорей вино. Всё равно вы еще несовершеннолетние…
– Ой, да ладно вам. По стаканчику и им можно. В конце концов – пусть они лучше при нас выпьют, а не в подворотне. К тому же Карина у нас в этом плане уже не ребенок – подмигнула Зарина блондинке.
– Ага. Мы на моем дне рождении с мамой целую бутылку усидели.
– Стыдно мне, конечно… Но смотрите сами. Не маленькие уже…
– Я пас – ожидаемо ответил Валера, поедая салат. – Завтра нужно рано вставать.
– Валера, зануда блин, не беси меня. Нам всем рано вставать. Мы каждый день это делаем – прошипела Зарина голосом, не терпящим возражений. – Детей уложим и припрешься к нам в вожатскую. Не хочешь пить – не пей. Но придешь по любому. Не обсуждается. Понял?
– Ладно… Хорошо – прижал уши паренек.
– Ой, а можно Настюху позвать?
– Зови, только бутылки у меня всего две – прошептала Элина.
– Нам хватит – махнула рукой Зоря. – Тогда договорились. Когда ж еще нам сама начальница-то нальет?
На этих словах вожатая подняла стакан с чаем и торжественно стукнулась им со всеми поочередно. Проходящие мимо них пионеры испускали легкие смешки.
Ефим Ефимыч Клепцов сонно наблюдал за надоедливо жужжащей под низким потолком мухой. Насекомое всё никак не хотело сидеть на одном месте и моталась по комнате из стороны в сторону, попутно убаюкивая своим тарахтением престарелого сторожа.
За окном нагрянул вечер. Солнце уже укрывалось за горизонтом, забирая с собой последние остатки дня. Остывал асфальт, заглянул ненавязчивый ветерок, потянулось комарьё. Часы отчетливо тикали, слегка нарушая спокойную загородную тишину. А с тех самых пор, как “Ювенту” покинули последние автомобили родителей, приехавшие навестить пионеров, Ефим Ефимыч
“Хошь, не хошь – а возьмешь, да и уснешь тут со скуки” – лениво мыслил сторож, которому уже надоело наблюдать за неугомонной мухой.
Не успел он додумать свою мысль о сне и покоситься на диван, как где-то вдалеке послышался нарастающий рев мотора. Старику казалось, что такие звуки мог издавать только летящий по небу Змей Горыныч, что долгое время спал высокого в горах, но теперь вдруг решил пробудиться и навестить жалких людишек, совсем позабывших про его существование.
Да уж – с фантазией у Ефима Ефимовича никогда не было проблем. Да и сказки он любил еще с самого раннего детства.
Представлять подобные картины он мог еще и потому, что очень хорошо знал, кому принадлежит этот громкий рычащий зверь, приближающийся с обозримой стороны дороги. Сторож чуть придвинул свой стул к окошку, отвел в сторону белоснежную тюль и оперся локтем на стол в ожидании гостя. И действительно – мгновения спустя на дороге показался внушительных размеров мотоцикл темно бордового цвета, с навесными черными сумками и широким, словно оленьи рога, рулем. Замедляя скорость, агрегат свернул с дороги на окраину и аккуратно остановился на гравии, чуть не доехав до ворот, ведущих в лагерь.
Наездник этого чуда техники выглядел не менее выразительно, чем его транспортное средство. Спешившись со своего стального коня, мотоциклист выпрямился в свой полный двухметровый рост. Одет этот господин был тоже соответствующе – широкая кожаная куртка, которую он не застегивал на плотном животе, была уже значительно потрепана, но не растеряла своего брутального вида. Темно синие джинсы успели изрядно поистереться на ляжках, а на ногах у гиганта красовались черные берцы, в которых мотоциклист, судя по их износу, ходил уже достаточно долгое время. Венцом во всём этом суровом образе являлся шлем с забралом в виде черепа, что крайне эффектно сочетался со всей остальной картиной.
“Выпендрежник” – подумал Ефим Ефимыч, качая головой.
Тем не менее, за такой насмешливой оценкой у него крылась и теплая гордость. Он всегда был рад видеть этого оболтуса, как бы странно он не наряжался.
– Здорово, дед – пробасил гигант, снимая шлем. Снаружи показалась недлинная черная борода, коротко остриженные курчавые волосы и обильные щеки, которые совсем не гармонировали с остальным внешним видом.
– И тебе добрейший вечерок – ответил старик. – Когда ж ты с этой штуки своей ужасной слезешь уже, а?
– Вот, только что слез – отшутился гигант, доставая из мотоциклетной сумки объемный кулек. – А я не с пустыми руками. Это чтоб ты сильно много не бухтел.
– Ого себе. Манюньевна, никак, передала?
– Ну а кто ж еще. Бабушка, конечно.
– Эх-тить. Кулёма… Куда ж столько-то? Я ж здесь не на месяц остаюсь, а до завтрашнего утра – удивился сторож, глядя на размеры передачки от супруги. – Чего ж она всё время впрок-то нагружает… А я потом половину обратно везу…
– Да она просто блинов напекла, вот и положила. Еще суп с пампушками, хлеб и вроде еще конфет докинула…