Южные холода
Шрифт:
Я сжала ладони в кулаки и быстро развернулась, уходя прочь от этих чёрных глаз, которые жаждали нежности от меня.
А что я?
Что я могла сделать?
Я не жалела об отказе…
Не любила его, но понимала, что моя Человеческая сущность долго так не протянет, и я соглашусь стать миссис Снейп из жалости.
Разве ему нужна такая жена? Нет… Этот человек заслуживает гораздо большего…
Над тёмной гладью воды клубился белый туман. Бледность небес словно ядом впивалась в моё измученное сознание. Огромные
Мне было дурно. То ли от самой себя, то ли от того, что не смогла исполнить собственной клятвы — не причинять боль другим людям.
Я бы сравнила чувство вины с чернилами. Если хоть одна капля попадёт в стакан с водой, то жидкость безвозвратно испортится — полностью окрасится в тёмно-фиолетовый.
Всю жизнь тягость того поступка останется рядом. Чуть руку протянешь — и вновь ту боль придётся ощутить.
Печально улыбнулась, ведь в сознании вновь всплыл образ этого мужчины в чёрном сюртуке. Его глаза горели жгучим огнём, а пламенные слова летели с губ так быстро, так искренне, остро, что я теряла счёт времени, вспоминая каждый миг, проведенный с ним после его признания.
Я обняла себя руками, немного нахмурившись. Аккуратно ступая по мокрым от недавнего дождя дорожкам, слышала тихий стук своих школьных каблуков, но уж точно никак не могла ожидать, что снова увижу своего преподавателя.
Он резко остановился и нервно дотронулся до прядей своих волос. Потом развернулся и собирался было пойти в другую сторону, но я воскликнула осипшим голосом, слабо протягивая руки к нему.
— Не уходите! Прошу…
Профессор Снейп сразу прекратил свой быстрый шаг и вновь развернулся ко мне. Я видела, как быстро поднимается и опускается его грудь, как вспотел его лоб и как очи вновь наполнились светом и глубокой тьмой одновременно. Он осторожно коснулся моих ладоней, немного поглаживая бледную кожу.
Я не могла остановить саму себя, но в глубинах души знала, что однажды сама сделаю то, чего истинно желаю.
Мы гуляли среди тропинок, ведущих в неизвестность, не говорив и слова. Небо слабо громыхало, и изредка сверкала ярко-серебристая молния, делая лишь ведомые ей узоры, петли и отрывчатые линии.
Руки стали мерзнуть, и потому я спрятала их в карманы, опять сжимая в кулачки.
Я не знала, что сказать. Хотя, впрочем, знала… Но не ведала как именно. Зельевар же тоже молчал, вглядываясь в мой профиль.
Никогда бы не подумала, что смогу так остро чувствовать именно его взгляд на себе или то, где он сейчас — далеко ли, близко ли… Словно меня связывала с этим человеком невидимая нить, которую я всеми силами старалась порвать, причиняя тем самым невыносимую боль и себе, и ему.
Туман сгущался. Я замедлила шаг. Опавшие сухие листья, словно падаль. Пепел на стволах голых деревьев, образующих страшную арку, куски угля и обгорелые старые ветки. Мой
Ржавые ворота с облезлой чёрной краской. Сердце глухо ударяется о ребра, бешено качая кровь по всему телу. В беззвучии открываю губы, и с них слетает тихий вскрик.
— Десять ударов розгой. Только наказание поможет такой девочке, как ты, быть смиренной.
— Но я не сделала ничего плохого! Я лишь ответила Эмили на её оскорбление!
— Лгунья…
Я подошла к воротам, всматриваясь вдаль. Блеклое серое здание, окна которого полностью выбиты, а крыша окончательно провалилась. Сажа.
Мужчина идёт позади меня, продолжая сверлить мою персону своим необычным взглядом. Я чуть не упала на каменной лестнице, но он вовремя подхватил меня, крепко удерживая за талию. В тот момент я невольно подумала, что профессор Снейп всегда может быть со мною. И в радости, и в горе…
Много лет назад я жила здесь.
Приют святой Марии не был местом, где получали бы много тепла и любви. Здесь были очень строгие учительницы и довольно грубые воспитательницы. Лишь одна миссис Лэйкон была добра к нам, мы же платили ей тем же. Она читала по вечерам нам книги в саду, который ныне выглядит просто отвратительно.
Два года назад произошёл несчастный случай. Пожар по вине смотрителя, который забыл погасить фитиль перед тем, как уснуть. Всё сгорело до тла, не считая основания здания. Я не знаю, были ли жертвы, но смотреть на это всё было невыносимо больно.
Я дотрагивалась до почти разрушенных камней второго этажа как до чего-то эфемерного, нереального. Тихо выдыхаю, поражаясь тому, как сильно горюет моё сердце.
— Бетти, Бетти, Бетти! Дорогая Бетти, может, поиграем в салки?
— Лучше в классики, Дженнифер, ведь ты всегда выигрываешь в других играх!
— Как хочешь! Но я всё равно выиграю…
Кусочек моего детства, пусть и не самый приятный. Яркий отблеск прошлого. Моя жизнь, полная лишений, горя и тихой радости, мгновений счастья и веры в чудеса.
Среди этих обломков я чувствовала себя потерянной, надломленной где-то глубоко внутри себя. Мои глаза наполнялись слезами, а тело начинало мелко дрожать.
— Бет, почему ты так любишь «Маленького Принца»?
— Потому что он был очень смелым и у него было много друзей, миссис Лэйкон!
— Ты хочешь быть на него похожей, верно?
— Больше всего на свете!
На моё плечо легла тёплая ладонь. Я, пересилив саму себя и водоворот нахлынувших воспоминаний, повернулась к зельевару, опустив свой взор.
В следующий миг он сделал то, чего я совершенно не ожидала. Мастер Зелий крепко обнял меня, аккуратно поглаживая одной рукой мою макушку. Я же, поддавшись этому соблазну, несмело ответила на ласку и положила руки ему на плечи, уткнувшись носом в его грудь, продолжая немного всхлипывать.