«З» - значит злоба
Шрифт:
— Забудьте это. Думайте, как хотите, — сказал он. — Я не собираюсь вас ни в чем убеждать.
— Я тоже. А что случилось со старшей сестрой?
Донован состроил недовольную гримасу.
— Вы мне поверите на слово, или опять будете спорить?
— Я спорю насчет Гая, а не Мэддисонов, хорошо?
— Ладно. Клэр, старшая сестра, оставила свои планы о медицинской школе. У нее не было денег, и ее мать шла на дно, как камень. На какое-то время Клэр приезжала
Месяцев на шесть, или около того. Когда мать умерла, она вернулась на Восточное побережье — Род Айленд, или еще куда-то. Может быть, Коннектикут. Вышла замуж, но из этого ничего не получилось. Потом, около года назад, она покончила с собой. Так я слышал.
— Совершила самоубийство?
— Почему бы и нет. Все ее родные умерли. У нее никого не было. Вся семья была с неустойчивой психикой. Думаю, что-то, в конце концов, подтолкнуло ее к краю.
— Что она сделала, спрыгнула с крыши?
— Я не знаю, как она это сделала. Я не говорил буквально. Была заметка в местной газете. Это случилось где-то на востоке.
Я немного помолчала.
— Так что, может быть, Гая убил кто-то из Мэддисонов.
— Я только что сказал, что они все умерли.
— Но откуда вы знаете, что не остался кто-нибудь еще? Двоюродные браться и сестры? Дяди и тети? Лучшая подруга Пэтти?
— Да ладно. Вы бы стали убивать кого-то, кто обманул ваших родственников? Родных брата или сестру, может быть. Но двоюродных, или племянников?
— Ну, нет, но я не в близких отношениях с родственниками. Представьте, что что-то подобное случилось в вашей семье.
— Кое-что случилось в моей семье. Гай был убит.
— Вам не хочется отомстить?
— Достаточно, чтобы убить кого-то? Ну уж нет. Кроме того, если бы я хотел убить, то не ждал бы так долго. Прошло восемнадцать лет.
— Но Гая не было все это время. Вы заметили, как только он вернулся, он был убит через несколько дней.
— Это правда.
— Вам говорит о чем-нибудь имя Макс или Максимиллиан Аутвейт? Может быть, Максин. Я не уверена насчет пола.
Донован повернулся и с удивлением посмотрел на меня.
— Откуда вы его узнали?
— Вам оно знакомо?
— Ну, конечно. Максвелл Аутвейт — это имя, которое Гай использовал для визиток, которые напечатал, чтобы обмануть миссис Мэддисон.
— Вы уверены?
— Такое я не мог забыть. А вы как на него вышли?
— «Макс Аутвейт» — это тот, кто написал письма в «Диспэтч» и «Л.А. Таймс». Так пресса узнала, что Гай вернулся.
Глава 19
Вернувшись к Малек Констракшн, я простилась с Донованом на стоянке и села в свою машину. Я ощущала беспокойство, и ничего не понимала. Это дело с Максом Аутвейтом не имело никакого смысла. Может быть, Диц что-нибудь нашел. Добавить в кучу Мэддисонов, и что это даст? Я посмотрела на часы и поморщилась, увидев, как уже поздно. Поездка к перевалу и обратно
Диц ждал перед входом в библиотеку.
— Извини, что опоздала.
— Не волнуйся. У меня есть новости. Аутвейт — это миф. Я проверил все городские справочники за последние двадцать пять лет, перешел через дорогу и проверил окружной архив. Никто под этим именем не был занесен в телефонную книгу, или куда-либо еще.
Ни браков, ни смертей, ни собственности, ни разрешений, ни судебных дел, ничего. Любой живущий человек оставляет какой-то след. Имя должно быть фальшивым, если мы ничего не упустили.
— Есть связь, но это не то, что можно было ожидать.
Я передала ему свой разговор с Донованом, пока мы ехали домой. Я уже забыла, как это здорово, иметь кого-то, с кем можно посоветоваться. Рассказала о Мэддисонах и о предполагаемом участии Гая в падении семьи.
— Максвелл Аутвейт, это имя, которое использовал фальшивый оценщик, который украл письма стоимостью пятьдесят тысяч долларов. Я не убеждена, что это был Гай, но Донован не сомневается. Теперь, честно, если бы ты знал о Мэддисонах, ты бы рассказал кому-нибудь?
— То-есть, тебе?
— Ну да. Донован мог упомянуть об этом. То же самое с Максом Аутвейтом. Имя опять всплыло через годы, почему он кому-нибудь об этом не сказал?
— Может быть, Катценбах не сказал ему о письме, и о том, что отправителем был Аутвейт.
— О. Понятно. Думаю, что это возможно. Это до сих пор меня раздражает. Хотелось бы найти машинку. Было бы здорово.
— Забудь об этом. Ничего не выйдет.
— Почему? Она должна быть где-то. Кто-то напечатал оба письма на одной машинке.
— Ну и что? Если б я писал такие письма, то вряд ли, сидя за своим столом и используя свой компьютер. Я слишком параноидален для этого. Я бы взял машинку в библиотеке. Или нашел место, где ими торгуют, и использовал одну из них.
— Эта машинка не новая. Печать имеет старомодный вид, и многие буквы засорены. У нее, наверное, матерчатая лента.
— Эти машинки в библиотеке тоже не только что с конвейера сошли.
— Сделай несколько образцов и мы сравним. Там есть несколько дефектов, которые могут помочь. Наверное, эксперт, сможет найти другие. Я только посмотрела.
— Засоренные буквы ничего не значат. Их легко почистить.
— Конечно, но ты не думаешь, что большинство людей, которые пишут анонимки, уверены в своей безопасности?
— Они могут так думать, но ошибаются. В ФБР изучают много анонимных писем. У них есть образцы большинства известных машинок. Почтовая служба тоже этим занимается, так же, как и казначейство. Они могут определить происхождение и модель почти любой машинки.
Так они могут ловить анонимщиков, особенно тех, кто посылает угрозы официальным лицам. Единственный способ обеспечить себе безопасность — уничтожить машинку.