За что ты нас предал?

Чейз Адриана

– Ты только не удивляйся, но сын Адама зовет меня мамой, - сказала я родительнице как можно более спокойным тоном, когда мы с ней стряпали на кухне.

Дом наполнял аромат свежеприготовленного печенья. Один противень мы уже достали из духовки, чтобы украсить человечков глазурью, а второй я как раз отправила печься.

– Мамой?
– не без удивления в голосе переспросила она.
– А где же та, кто его родила?

Я усадила маму на стул и вручила ей кулинарный мешок.

– Она умерла. Это я тебе говорю на всякий случай, чтобы ты не поднимала

эту тему с Митей.

Она кивнула и принялась сосредоточенно доделывать печенье. Я же взглянула на часы, и не успела нахмуриться, поняв, что Адам и Митя немного опаздывают, когда в дверь позвонили.

– Пойду открою, - сказала маме и направилась в прихожую.

Когда распахнула дверь, ко мне тут же бросился Митя.

– Мама! Мамочка!
– закричал он, обнимая мои ноги за колени.

Я улыбнулась и потрепала его по макушке.

– М—м—м, как вкусно пахнет!
– похвалил Адам, протягивая мне пакет.
– Мы немного набрали всякого к столу, он не тяжелый, - сказал Ланской.

Ответить я ему не успела. Только хотела сказать, чтобы они разувались и проходили знакомиться с моей мамой, когда Митя затараторил:

– Мамочка, а я тебе иглушку пленес… твоему лебеноку!
– заявил он в тот момент, когда позади Ланского выросла из ниоткуда фигура Вольского.

Он замаячил за ничего не подозревающим Адамо и потребовал ответа:

– Какая еще мамочка?
– процедил угрожающе, и я застыла на месте, не представляя, зачем явился мой без пяти минут бывший муж.

Ланской мгновенно повернулся на голос, я ощутила, как вся его фигура напряглась и стала источать что-то настолько угрожающее, что я чувствовала это физически.

– Это не твое дело!
– отрезала я, взяв Митю за руку.

Отведя его на кухню к маме и вручив ей пакет с продуктами, я попросила:

– Присмотри, пожалуйста, за Митюшей. Мы сейчас придем с его отцом.

Когда же вернулась обратно к мужчинам, искренне надеясь, что они друг друга за полминуты не переубивали, застала такую картину: Вадим стоял, небрежно прислонившись к дверному косяку плечом и смотрел на Ланского с насмешкой. Но порог переступать не торопился. Адам же заложил руки в карманы брюк и обозревал моего мужа с ленивым интересом.

– Ты успела завести себе новую семью?
– вскинул бровь Вадим.

Наряду с насмешкой в его голосе я вдруг расслышала… тревогу. Словно бы Вольский опасался, что я настолько быстро его забыла.

– Я повторю: это не твое дело!
– ответила ему.
– Что тебе здесь нужно?

Вадим, наконец, отлип взглядом от Адама и перевел его на меня.

– Вообще-то ты моя жена, - с нажимом сказал он.
– И носишь моего ребенка. Я пришел узнать, как у вас дела.

Я не удержалась и хмыкнула. Слова Вадима звучали настолько забавно для всех, кто был в курсе нашей с ним рухнувшей семейной жизни, что даже обсуждать сказанное не хотелось.

– У нас все хорошо, а будет еще лучше, если ты прекратишь появляться рядом, как чертик из табакерки. Я думаю,

что мы все с тобой решили, так что - всего хорошего, Вадим.

Адам повернулся ко мне и окинул меня вопросительным взглядом. В нем читалось что-то вроде: я точно не лишний? И нет, лишним он не был. Вольский - да. А Ланской - нет.

– Я все равно считаю, что имею право знать если не о тебе, то о нашей дочери, - с нажимом сказал Вадим.

– Хорошо, - кивнула я.
– Буду слать тебе раз в месяц отчет с фотографиями обменной карты. А сейчас извини, у нас дела.

Скулы Вадима сжались, и мне показалось, что даже хрустнули, когда он услышал мои слова. Но почти бывший муж постоял так немного и, развернувшись, ушел. И зачем приходил? А главное, сказал бы он что-то другое, если бы не Адам и Митя?

– Ты в порядке?
– спросил у меня Ланской, когда я закрыла дверь за Вольским и заперла ее на всякий случай на все замки.

Кивнув, я надела на лицо улыбку.

– В порядке. И давай не будем омрачать этот день и нашу встречу. Пойдем.

Взяв Адама под руку, я указала в сторону кухни, откуда доносился звонкий голос Мити. Мы направились туда, а вскоре я думать забыла о прибытии Вольского, потому что меня окружила та обстановка, которая была максимально комфортной. И я наслаждалась каждым мгновением этого дня.

С Тиной мы увиделись случайно. До этого момента подруга, с которой я совершенно не желала общаться, пыталась мне позвонить несколько раз, но я сделала то единственное, что было нужно в этой ситуации - отправила ее номер в черный список. Так что момент внезапной встречи был весьма удивительным - и для меня, и для Тины.

– Яна!
– восторженно проговорила она, бросаясь ко мне.

Не успела я отреагировать, как «подруга» расцеловала меня в обе щеки и вдруг потащила к небольшой кафешке торгового центра, где я прогуливалась, отвлекаясь на небольшой шоппинг.

– А ты куда пропала? Я тебе звоню, звоню… а ты молчишь! У меня столько новостей, ты себе не представляешь! Касается этой… Майской! Тебе точно нужно обо всем знать!

По правде говоря, я сильно сомневалась в том, что информация, которую Тина рассыпала вокруг меня щедрыми порциями, мне пригодится. Но вдруг в этом потоке найдется что-то ценное? Предупрежден - значит, вооружен. Так решила я, присаживаясь за стол.

– Ой, я вся в разводе с мужем. Мы все же расходимся, - сказала я совершенно спокойно, открыв «секрет Полишинеля».

Посмотрев на Тину с интересом, я пыталась понять по выражению ее лица, что же такого у нее на душе. Но понимала одно: она просто сплетница. Недалекая, жаждущая «сенсаций». Вот и сейчас ей было очень важно обменяться со мной новостями. Точнее, выдать все то, что она разузнала.

– Очень странно, что Снежана так просто отказалась от возможности забрать у тебя ребенка!
– выпалила Тина.
– Ведь именно это было в ее планах, она сама мне говорила. Ну, когда случайно она забежала и ты тоже тогда была у меня, помнишь?