За далью воин (Артур-полководец - 2)
Шрифт:
– Воинам через эту стену не перебраться, - заключила Анлодда.– Ее возвели, когда тут стояла крепость, еще во времена Августа. Пошли, Корс Кант. Иди за мной.
– Куда мы идем?– бард сжал кулаки, всеми силами стараясь удержаться от того, чтобы почесаться.
– Назад, к Ланселоту, куда же еще? Если мы полезем на эту стену, нам придется вступить в бой с ютами, а их будет двадцать на каждого нашего воина. Да еще подкрепление подтянется, и тогда будет еще ужаснее. Хотелось бы проверить, стоят ли юты истинных жителей Харлека, но пока мы будем проверять это, нас превратят в бараньи котлеты.
– Твой потайной ход, - сказал Корс Кант, облизнул пальцы и смазал слюной укус на локте. Зуд немного унялся.
Анлодда быстро пошла по едва заметной тропе между деревьями. Корс Кант еле поспевал за ней. Тропа шириной в один след почти сразу исчезла, а возобновилась только на опушке соснового бора. Сосны сменились липами, усыпавшими землю толстым мягким ковром из опавших листьев. Прошагав некоторое время по опавшей листве, юноша и девушка обогнули груду синевато-серых валунов. Казалось, эти камни - игральные кости, брошенные наземь какими-то эйрскими великанами. В свете луны неглубокие выбоины в камнях казались настоящими пещерами.
– И как тебе только удалось высмотреть эту овечью тропу?– изумился Корс Кант.
Анлодда не ответила. Она схватила Корса Канта за руку и увела в лес. Желание охватило юношу, и он мысленно взмолился о том, чтобы повторилось то, что произошло в комнате Анлодды тысячу лет назад.
Но она обвела его вокруг высокого валуна, и их взорам предстало море.
Корс Кант ахнул и задохнулся от изумления. Они стояли на самом краю обрыва. Один неосторожный шаг - и он мог сорваться в бездну. С высоты создавалась иллюзия, будто внизу раскинулась вся Земля, и что она круглая. Никогда еще Корсу Канту не доводилось стоять на вершине горы и смотреть на безбрежные морские просторы. "Иисус, Мария, Рианнон! Неужели эта гора высотой равна величественному пику, что я видел в пяти лигах к северу".
Луна прочертила по морю серебристую дорожку, высвечивая барашки на волнах. Сверкающее серебром море соперничало красотой со звездным небом.
Анлодда положила руку на плечо юноши. А у того язык присох к небу. Он даже не мог вымолвить "госпожа" или "моя богиня". Нежные губы коснулись его шеи ниже затылка. Корс Кант выдохнул, умирая от страсти.
– Меж небом и землей, - проговорила Анлодда.– Не стоим ли мы рядом на одной высоте?
Понимание сказанного ею струйкой ртути пробежало по позвоночнику юноши. "Она любит меня, я люблю ее - а она пыталась убить Dux Bellorum. Все остальное случайно".
Холодный ветер кусал кожу юноши, раздувал рубаху. Он чувствовал тоску Анлодды. Корс Кант обернулся. В глазах девушки стояли серебряные слезы, отражали луну и уносили к небесам.
Голос Анлодды, когда она заговорила, был столь нежен, столь женственен, что Корс Кант ее едва расслышал.
– Но мы живем не на небе и не в море, и даже не на харлекском холме, а в каменном мешке, при дворе Каэр Камланна. Боюсь, скоро все узнают мою тайну. Боюсь, меня оставят здесь, тебя сбросят туда, и наши протянутые друг к другу руки не смогут соприкоснуться. Боюсь, скоро всем станет известно, какое страшное преступление я чуть было не совершила, и тогда меня убьют или вышвырнут, словно собаку, которая укусила новорожденное дитя. Я боюсь, Корс Кант.
Их пальцы сплелись, и они ушли с обрыва, а потом нашли тропу, по которой вернулись к лагерю бриттов.
Анлодда с бардом разыскали Ланселота, и девушка доложила о результатах разведки. К ним подошли Меровий, Кей и Бедивир. Остальные не приближались, включая Кугу и Медраута. Ланселот на Медраута поглядывал подозрительно.
– Ты говорила, что через стену можно перебраться другим путем, - напомнил Анлодде Питер, когда она закончила рассказ.
– Под стеной, а не через нее. И то не всем, а лишь нескольким.
Ланселот подергал себя за усы. В этом он явно переусердствовал - вырвал клок, и Корс Кант сочувственно айкнул.
– Туннель?– уточнил легат.– И сколько там воинов пройдет в ряд?
– Один - и то с трудом. И не "пройдет". Там можно передвигаться только ползком, да и то - придется продираться. Вам с Кеем трудно будет, но, наверное, все же получится. Кстати, место, куда выводит туннель, общественное, но это не значит, что там непременно будут толпиться юты.
– Что за место?
– Старые бани. Там вполне просторно, можно закрепиться, передвигаться и уложить столько ютов, сколько песчинок на берегу, пока они сумеют прикончить нас.
– Анлодда, - возразил Ланселот.– Но это совсем не то, что я...
– Знаю, знаю. Ты не хочешь вести на город смертников, государь. Но я бы не возражала, даже будто это так. Кстати, я не настаиваю на том, чтобы с нами шел Корс Кант.
– Что?– прищурился Ланселот.– Что-что-что?– скороговоркой выпалил он.
Анлодда продолжала:
– Король Рикка заново отстроил бани, когда Артус вернулся из Рима. В мирное время там множество.., горожан, моих земляков. Они парятся в парилках или плещутся в холодном бассейне. Я и сама там часто бывала.
– А этот король Рикка, - спросил Ланселот.– Он мог бы оказать нам помощь?
Анлодда выпучила глаза. Ланселот обнаружил, что изумленно на него смотрит не только Анлодда, и густо покраснел.
"Он не знает!– понял бард.– Но как он может не знать?" Король Рикка погиб, защищая левый фланг войска Ланселота в последней битве - сражении при горе Бадона, погиб из-за того, что не правильно понял хитрый маневр Артуса отступление, произведенное для виду. Ланселот ворчал из-за этого случая еще долго, и называл Рикку "варварской обезьяной с барсучьими мозгами, нахлобучившей на голову медный таз".
– Помог бы, если бы только смог подняться из могилы, - сказал Корс Кант. Но даже Мирддину не под силу воскресить мертвеца через четыре года после похорон.
– Это я понимаю, - огрызнулся Ланселот.
"Еще одна ложь".
У Корса Канта мурашки по спине забегали. Кто же этот новый Ланселот, почему он так переменился? Быть может, в него вселился бес?
– Ну, а как насчет принца Горманта?– обратился юноша к Анлодде. Говорят, он сводный брат Dux Bellorum.– Бедивир гневно скривился, и Питер поспешно произнес: