За девятое небо
Шрифт:
Мирослава протянула руку Ворону – и мир, озарив ослепительным светом, растаял во тьме.
Во тьме не было ничего. Ни мук, ни печали, ни горести. Иногда вспыхивали видения – далёкие и ненастоящие, – но тут же гасли под покровом бархатного мрака. Боли не было тоже.
– Хочешь услышать сказку? – шелестела Тьма.
– Какую сказку? – спросил Светозар, который тоже был Тьмой.
– О великом господине Бессмертном, что миром нынче правит от имени Чернобога, и о смерти его? – мягкий голос Тьмы оживал – становился чётче и громче.
– Разве миром правит
Тьма усмехнулась, и перед взором явилась прекрасная сияющая дева – русалка сидела рядом, её чёрные глаза на белом лице смотрели с озорством: она была рада заинтересовать того, кто прежде не отвечал ни ей, ни сёстрам.
– Да-а, – протянула утопленница, и Светозар ощутил над собой тяжесть толщи чёрной воды. – Кощей правит миром, будучи в плену. Но скоро, совсем скоро его освободят, и будет он править, восседая на троне Солнцеграда, как наместник Мора, – навь улыбнулась беззубой улыбкой и захохотала. Её волосы расплывались по воде, будто водоросли.
От русалочьего смеха вода леденела.
– Погоди, ты сказала, что господин – Бессмертный? – Светозару хотелось отвлечься от холода, сковывающего тело.
– Да, – кивнула русалка, довольная тем, что ей внимает Светозар. Дева, игриво поведя плечами, подвинулась к сварогину ближе. – Кощей Бессмертный. Когда был человеком, его звали Драгослав.
Слова русалки не отозвались в душе Светозара – казались далёкими и призрачными. Но сварогин продолжил беседу – чтобы вновь не пасть во тьму. Чтобы хоть с кем-то говорить: раньше он не внимал русалочьим сказкам, но теперь… Если уготовано существовать во мраке вечность, с его созданиями надо подружиться.
– Но ты хотела рассказать о его смерти, – напомнил Светозар русалке. – Как же может быть у Бессмертного смерть?
– Ай да молодец! – хихикнула утопленница и села ещё ближе. – А мои сёстры говорили, что ты молчаливый, им не отвечаешь… – Русалка положила ледяную ладонь на лоб Светозара и убрала водоросли с лица сварогина, прикованного ко дну Чёрного Озера. Посмотрела в его янтарные глаза. – А ты красив, – прошелестела. – Жаль, что мёртв, – немного задумалась, наклонилась ближе. – Хотя я тоже мёртвая. Посмертное бытие не страшно, верно? – наклонила голову набок.
– Верно, – согласился Светозар. – Так скажи мне, как же может быть у Бессмертного смерть?
– Смерть есть у каждого из нас, разве ты не знаешь? – удивилась русалка. – Даже у меня и у тебя. Мы с ней уже встретились, но наша смерть не позвала нам ни Птиц – проводников Ирия, ни Жель и Карну – посланниц Мора. Мы остались в Среднем Мире: мы не пошли по Белой Дороге Жизни и не вошли в сияющие Врата. Но Смерть Бессмертного спрятал сам Мор! – восторженно прошипела русалка и вновь погладила Светозара по голове.
– Разве смерть можно спрятать? – удивился Светозар.
– За очень высокую плату – можно, – ещё тише просипела русалка. – Понимаешь, смерть – это Врата. Как на полянах леса, где пересекаются тропы. Мы с тобой наказаны – нам пройти во Врата не позволили, вот и блуждаем здесь, как духи. Когда же прячут ключ от Врат – саму Душу, – плата за вечность в среднем мире высока – сама Душа. Если добраться до Смерти Бессмертного – его Душа погибнет навсегда. Она никогда не отправится ни к Мору, ни к
Светозар кивнул.
– И где же Смерть Бессмертного? – спросил.
Русалка опустилась совсем близко: её дыхание опаляло льдом. Дева наклонилась к уху Светозара и прошелестела:
– На конце Иглы, меча Перуна.
– А где Игла?
– Оплетена скорлупой Слов навий так, что её не достать. Хранит Иглу чёрная птица, запертая в сундуке, что плетён корнями Дуба Мора, который стережёт оборотень. Дуб находится в Нижнем Мире, на Той Стороне, за Девятым небом – крайним небом, окружающим Явь. За Девятое небо ведёт Колодец Мёртвого Града, в зев которого можно попасть ещё и из Царствия Морского. – Русалка отстранилась и посмотрела на Светозара. – Да-а, – прошелестела, видя удивление в глазах сварогина. – За Девятое небо можно попасть не только с лютого Севера, но и из-под воды – из владений Полоза и княжества Ния. Ты теперь среди нас, и это знать должен – где пролегают пути мёртвых, ведущие к Мору. Ещё немного времени пройдёт, и все тайны Той Стороны тебе известны станут. Ты будешь знать о каждом камешке Нижнего Мира, даже не видя его. Ведь теперь ты, как всякий служитель Мора, обязан защищать Смерть Наместника Мора как свою собственную.
Светозар кивнул. Русалка немного помолчала и тихо проговорила:
– Топь не жалует, когда к тебе гости приходят. Боится, что оставишь её.
– Мне вновь придётся уснуть?
– Сожалею, – искренне ответила русалка. – Когда Топь поверит твоему желанию быть среди нас, ты станешь свободным.
– Ты можешь освободить меня сейчас? – Светозар попробовал подняться, но цепкие водоросли позволили ему лишь приподнять голову, мёртвым хватом сковав всё тело.
– Нет, – печально ответила русалка, погладив Светозара по щеке. – Ты ведь в плену… – Дева немного помолчала и, наклонившись к Светозару, поцеловала его. – Я ещё приду, – прошелестела навь и растаяла.
Светозар медленно опустился обратно и закрыл глаза. Тьма накрыла тёплой пеленой, как и водоросли… и тёмная рябь вновь мерно плыла.
Глава 4. Идти за Светом во Тьме
Во мраке не было ничего. Ни боли, ни ненависти, ни страха. Бесчувствие пленило, но в то же время сводило с ума. Марья хотела было открыть глаза, но не вышло – вокруг была лишь Тьма. Вновь. Досада и обида оживили русалочье сердце, но чувства быстро растаяли под мягким покровом бархата мрака.
Сквозь Тьму послышалась Песнь. Сначала едва различимо, будто сон, но постепенно музыка становилась всё отчётливее и яснее. Где-то тихо пела птица – её Песнь звенела, словно весенний ручей, искрилась, подобно солнечным лучам, и овевала теплом, как сладкий, пропитанный ароматом цветов, летний ветер. Птичья трель открыла взору благоухающие поля и дремучие леса, бескрайние моря и высокие горы, степные луга и быстрые реки – весь Свет, которого никогда не будет во Тьме, видела Марья. Тот мир, ради которого Светозар отправился во мрак и спас её, мёртвую деву. Воспоминание о Светозаре ослепило болью – Марья предала его, по доброй воле вернувшись к Мору из-за собственного страха. Гибель Светозара была напрасной.