За две жизни до мечты
Шрифт:
– Что там?
– Да ничего, проверяю просто. Руби, давай.
– Ладно, перекур, коллега, – выдохнул он, – я уже мокрый – вспотел весь. Идём на берегу отдохнём малость.
Мы выбрались из зарослей и растянулись на мягкой траве.
– Слушай, а ты уверен, что в болотах нужно искать? Может сначала сухие ямы объехать? Если там не найдём, начнём болота шерстить. А то я так быстро перехочу клад искать. И ещё я, между прочим, пиявок боюсь! Ты знаешь!
– Ну как я могу быть уверен? Написано было: «в бочаге». Это я точно помню. А бочаг – это что-то типа омута, углубления
– Блин, не мог в лесу закопать, куркуль несчастный.
– Есть ещё один неприятный момент: за сотни лет русло реки сильно изменилось, а значит вода из того болота могла совсем уйти, и там сейчас просто овраг без воды, а может и наоборот через тот бочаг теперь река течёт. Кто знает?
– Поменьше пессимизма, побольше энтузиазма, друг мой Серый! Подъём и в бой! Труба зовёт на подвиги! Всё у нас с тобой получится!
И у нас получилось! Получилось избавить яму от всей растительности. Детектор так ни разу и не пикнул.
– Ну а кто говорил, что именно здесь – то самое место? – стараясь вселить в меня оптимизм, тараторил Вовка по дороге к машине. – Сейчас пообедаем и дальше рванём!
Его тираду перебил резкий высокий звук, который издал детектор.
– Стоять-бояться, Вовчик! – скомандовал я и, размахивая прибором из стороны в сторону, принялся сканировать почву в поисках металла. Писк раздавался снова и снова.
– Здесь! Давай лопату!
Вовка не послушался, молча вонзив орудие археологического труда в почву и перевернув ком земли.
– Слышь, а глубоко копать?
– А я откуда знаю? Аппарат твой, тебе видней. Я инструкцию так и не прочитал.
– Думаешь, я читал?
Махнув катушкой над выкопанным комком, мы снова услышали тот же звук.
– Выкопал! Ломай руками.
Вовкины ручищи для этого дела подходили идеально! Чернозём плохо поддавался, но грубая сила победила, и на траву выпал продолговатый предмет тёмно-зелёного цвета, с налипшей вековой грязью, напоминающий…
– Быть не может! – я глазам своим не верил.
– А что это?
Я молча отнял у друга кусочек металла и стал судорожно тереть о ткань походной куртки, очищая от земли. Моя невероятная догадка подтверждалась!
– Да что это такое?! Дай посмотрю!
– Вова, это наконечник от стрелы. Скифский! Бронзовый.
– Так скифы, вроде, жили до нашей эры ещё…
– До нашей…
– Чего ж он на поверхности-то лежит? По идее, за столько лет должен был на несколько метров в землю уйти! Может не скифский?
– Не знаю… Значит, наверное, не должен был уйти. Я, когда с картами работал, кучу книг по скифам перелопатил – курганы искал. Насмотрелся там фоток этих наконечников на всю жизнь вперёд. Скифский! Точно тебе говорю!
Вовка присвистнул, а я передал находку ему в руки. Он принял наконечник так, будто я ему не металл даю, а королевского хомячка – очень аккуратно, подставляя две ладони и даже зачем-то чуть присев.
– Надо же… Маленький какой… – только и вымолвил он, а я, продолжая размахивать металлоискателем, медленно двинулся к машине. Становилось интересно.
– Ну,
Я настороженно посмотрел на бывшего пьяницу, который открыл заднюю дверь внедорожника и вытащил две пластиковые бутылки кефира, одна из которых тут же полетела в мою сторону. Я поймал летящий сосуд, и от сердца отлегло.
– Ты не шути так больше, друг. Я подумал, ты снова за старое…
– Не ссыте, сударь, я сам боюсь. Иногда даже снится, что выпил. Просыпаюсь в ужасе и полночи потом уснуть не могу.
Вовка отпил из бутылки с широким горлышком, на верхней губе нарисовались белые усы. Он широко улыбнулся, потом оглянулся по сторонам и на выдохе проговорил:
– Археологи, мля!
Глава 8. Аэропорт
– Это безопасно вообще?
– Безопасно дома сидеть и чай с вареньем пить, Серый! Опасность должна стать нашим вторым именем, и тогда не мы её, а она нас бояться будет! А мы, если воевать всерьёз надумали, должны привыкать к опасностям заранее.
– Ага. Если живыми останемся, – буркнул я, но Вовка моё нытьё проигнорировал.
Мы лежали в высокой траве около забора из колючей проволоки и наблюдали, как на взлётную полосу медленно выруливает огромный пассажирский самолёт.
Идея пробраться в аэропорт, безусловно, принадлежала Вовке. Суть сводилась к тому, чтобы средь бела дня проникнуть туда незамеченными и попытаться разведать…
Что именно мы собирались разведывать, значения не имело. В двенадцать с небольшим такие мелочи вообще внимания не стоят. Да и откуда мы вообще могли знать, что там можно разведать? Мы же никогда в аэропортах не бывали! Но в одном были уверены точно – уж что-то разведать да можно. По крайней мере, привлекала уже сама возможность собственными руками дотронуться до настоящего самолёта и собственными ногами пройтись по самой настоящей взлётно-посадочной полосе. Мысль о том, что при этом можно остаться без головы, в голову как-то не приходила.
– Ту-154! – с гордостью просветил меня друг, указывая на самолёт. – Мы с мамой на таком в Москву летали. Там соки бесплатные раздают и рафинад в красивой упаковке.
Самолёт развернулся и замер, а через минуту взвыли мощные турбины, набирая обороты перед взлётом. Ещё несколько мгновений и исполинская машина едва заметно сдвинулась с места. Вой усилился и самолёт, будто пробудившийся хищник, начал стремительный разгон.
От звука работающих турбин закладывало уши. Я прикрыл их ладонями и увидел, что друг сделал то же самое.
«Ту» удалялся, оставляя за собой раскалённый, колышущийся воздух. В его искажении мы увидели отрыв от земли.
Это было фантастическое зрелище! Невероятное! Многотонная машина, которая только что с места-то тронулась с трудом, теперь легко вспорхнула и с каждой секундой поднималась всё выше и выше. В небо!
Махнув рукой на запреты и условности, я согласился с Вовкой – разведывать надо! Срочно! И чем тщательнее, тем лучше!
– Ну, что? – я нетерпеливо уставился на друга.
– Идём, – согласился тот.