За гранью Разлома
Шрифт:
Выйдя на улицу вслед за другом, Макс поправил второпях завязанный платок и поспешил навстречу к вышедшим поприветствовать их Мотылькам. В своих одинаковых камуфляжных костюмах, шуршащих чёрными обозначающими крылья лоскутами на спине, обычно они казались одинаковыми, все, кроме, быть может, Первого, которого Макс легко узнавал по походке. Однако в этот раз они вышли без масок, быть может, следуя примеру Бессмертного, а может, выражая уважение к Чтецу. Первый протянул ему руку, стиснув пальцы охотника в крепком рукопожатии, следом за ним, не решаясь поднять на спасителя единственный глаз, ему протянул руку Пятый.
—
Он много всего сказал, когда ушёл от Макса к Мотылькам, ещё больше говорил позже.
— Живи, — отвечая на рукопожатие, посоветовал Чтец, и Пятый тряхнул головой, выражая готовность немедленно этим заняться.
Один за другим каждый из шести Мотыльков пожал руки Чтецу и Бессмертному, именно в этом порядке, как отметил Макс. Что бы подумал он сам, наблюдая со стороны за тем, как какой-то придурок в чёрном лезет в самое пекло, сжимая в кулаке подвеску с гасящей пламя печатью? Когда такие авантюры заканчиваются неудачей, их называют глупостью или безумством, но когда они удаются, на них часто вешают ярлык героического поступка.
По завершению приветственного ритуала Первый — было странно видеть его немолодое покрытое морщинами лицо, Чтец был уверен, что предводитель Мотыльков гораздо моложе — спросил:
— Вы сейчас из Москвы?
— Да, — подтвердил очевидное Миша.
— Тогда должен спросить, не попадалась ли вам на пути группа из четырёх или пяти вампиров, ставящая блокады на дороге?
Миша отрицательно покачал головой, и Макс, подумав немного, повторил его жест. В этом году блокады не пользовались популярностью у вампиров.
Мотыльки переглянулись.
— Выслеживаете? — поинтересовался Чтец.
— Сволочи, — вместо ответа с чувством проговорил, кажется, Третий из Мотыльков; двое других согласно кивнули.
— Выслеживаем, — устало подтвердил Первый. — Хитрые скотины, давно не приходилось так попотеть. Находим их следы, а их самих — нет. Дважды за последние три недели натыкались на разграбленные машины, люди убиты. Удалось увидеть их только однажды, но они быстро ушли. И было это, чтоб их всех, днём.
— Днём? — Макс нахмурился.
— Днём, — подтвердил Первый, а Четвёртый добавил:
— Они были в балахонах, как у Кровавых, только чёрных.
Лидер Мотыльков тихо выругался и сплюнул.
— Мы даже приблизиться не смогли. У них, мать их, был огнестрел.
Миша присвистнул. В мире вампирских молний и колдовских печатей огнестрельное оружие почти полностью вышло из использования, чаще всего можно было встретить охотничьи ружья и владели ими именно что охотники. Не охотники на вампиров, и не сами вампиры тем более.
— Ублюдки хорошо работают в группе, — продолжал тем временем Первый. — Отошли так грамотно, что мы ни посчитать их не смогли, ни понять, куда они делись.
— Не хотел бы я, чтобы они охотились за нами, — встрял решительно незнакомый Максу парень — Шестой, вероятно.
Первый скривился и наградил младшего сердитым взглядом, но неохотно кивнул.
— Пожалуй, что так. Мы решили их лишний раз не нервировать, немного отстать, но, похоже, опять потеряли.
Чтец вздохнул: Мотыльков он знал как неплохих ищеек, но их было слишком
— В Москву они, что ли, попёрлись? Могли мимо вас пройти, а?
Миша пожал плечами.
— Вообще могли, мы на ночь отходим с дороги. Могли и раньше свернуть.
— Это вряд ли, я бы заметил, — возразил Второй, а Первый, снова махнув рукой, вдруг указал на Чтеца пальцем.
— Ты, если на них наткнёшься, уйти не давай. За ними тянется кровавый след. И вообще, присоединяйся к нам. Вместе мы этих точно найдём и загоним.
— Спасибо, мы… — ответ Макса потонул в голосе Мотылька:
— На востоке вам сейчас делать нечего, там к Екатеринбургу до сих пор чёртова половина Инквизиции стягивается Серебряных пасти. Ещё есть шанс, что они вернутся, да и разбежавшихся можно добить. Но это не для таких, как вы, работа.
Волна острых, как иглы, мурашек пробежала вверх по спине Чтеца.
— Екатеринбург?
— А вы не знаете? Тьфу, Москва живёт в своём инфополе… — Мотылёк невесело усмехнулся. —
Да Серебряные поселение у Екб взять хотели, то, где коровья ферма: думали, Инквизиция после атаки Кровавых ослабла. Но нет, мы не ослабли и нас там поблизости было много, так что отбили, вроде, но эти всё вьются в округе.
— Постой. — Леденящая рука ужаса вцепилась Максу в сердце. — Поселение у Екатеринбурга с коровами?..
Мотылёк удивлённо кивнул.
— Насколько всё плохо? — быстро спросил Миша. — Мы оставили там друзей.
Повисшая пауза стала честным ответом.
— Поселение сильно пострадало, — неохотно выговорил наконец Третий. — Было много погибших, но мы спасли производство. Они стремительно восстанавливаются и… — Он прервался, понимая, что его собеседников интересует не это.
— Желаю вам найти своих друзей живыми, — серьёзно закончил за него Первый, и на этом разговор Макса с Мотыльками закончился.
Он не прощался и не слушал, как прощается и благодарит Миша. Ничего не видя перед собой, он поднялся в автодом и сел на водительское кресло.
— Давай я… — начал было Бессмертный, но Чтец отрицательно дёрнул головой.
Не без труда двигая отяжелевшими руками, Макс снял плащ и взялся за руль. Автодом сорвался с места.
— Миша, брат, что случилось? — спросила Мира, и её голос заставил Чтеца содрогнуться от нового приступа страха.
Рада. Рада, его глупая названая сестра, маленькая девочка, которую он водил в лес за ягодами, повязанная с нечистью, притащившая кикимору за защитные стены, наивная мечтательница, кричавшая ему вслед прощальные слова, когда он уходил, оставляя её позади. Он хотел, чтобы она была в безопасности, хотел, чтобы она жила в покое и мире, и оставил её в поселении, на которое напали Серебряные. Вжимая педаль в пол, Макс смотрел на дорогу, а видел её счастливую широкую улыбку, рыжие отблески в каштановых волосах, курносый нос. Кот тоже был там, но Кот и есть Кот. С ним ничего не случится, он выбирался и не из такого. Рада же была совершенно беспомощна. Наивная, непутёвая и беззащитная. Он оставил её одну в чужом поселении, и в это поселение пришла беда. А ведь они так глупо расстались. А ведь те слова, что он сказал ей тогда, могут стать последними…Чтец вспоминал лопающиеся пузыри крови на губах Синего и всё сильнее давил на педаль.