За гранью Разлома
Шрифт:
— Куда ехать? — только и спросил Макс.
— Вот компас, вот карта. Нам вот сюда, мы примерно тут, идём вдоль дороги, но в стороне. Смотри, вот тут можно срезать, и тут ещё, где река. Мост не нужен, пройдём так. А тут — наоборот, здесь город сильно разрушен, придётся объезжать. Бери восточнее, будет нормально.
Повинуясь печатям и педали газа Ласточка плавно поплыла в указанном направлении. Вкладывая в печати силу, Макс почти забывал о них, слившись с машиной в единое существо. Живое существо. Да, теперь Ласточка больше походила на послушного скакуна, чем на бездушную механическую конструкцию. Час с лишним спустя, внезапно ощутив подкрадывающуюся
— Хорошая девочка. — Чтец проговорил нелепые слова так тихо, как мог, но Роман всё равно услышал и наградил его одобрительным взглядом.
Так продолжался их путь. У руля менялись втроём: Женя всё никак не мог заставить печати работать.
— Вот то ли радоваться, что не надо рулить, то ли печалиться, потому что качает, чтоб её, всё время, — пожаловался как-то раз Осьминог, когда они с Максом сидели на пассажирских креслах и дружно страдали. — Вот честно, смотрю я на нашего Бессмертного и иногда прибить его хочется.
Мишу не укачивало настолько, что он в пути умудрялся читать.
— В принципе, согласен, — кивнул Макс, про себя добавив: — Правда, я обещал Мире его беречь.
А спустя восемь дней нелёгкой дороги они наконец добрались до своей цели.
— Здесь делают офигенные одеяла и подушки, — сообщил Осьминог, начиная финальный инструктаж. — У них наполнитель — какой-то видоизменённый пух или что-то вроде того, не уточнял. Фишка в том, что этот наполнитель они производят с помощью какой-то весьма занимательной печати, которую держат в тайне. Точно известно следующее: она настолько проста в использовании, что доступна всем в поселении, у них есть достаточно много копий этой печати, но ни одна из этих копий не покинула поселение и не попалась на глаза мастеру, который мог бы попробовать её повторить. И тебе, Чтец, конечно же, тоже.
Так вот, это я к чему. Люди здесь отлично знакомы с концепцией «простые печати, одинаковые у многих», потому Александр и начал отсюда. Если никто никуда не опоздал, вы прибудете туда одновременно с плановым визитом ребят с местного радио. Местный мэр — да, у них мэр — обещал их, если что, придержать. Дальше всё просто. Вы приходите, встречаетесь с мэром, он принимает груз и сдаёт вас прямиком журналистам. К моменту, когда вы закончите, часть печатей уже раздадут, так что ребята с радио смогут получить обратную связь от местных жителей.
Правила для вас предельно просты. Вы — герои, которые хотят помочь людям, раздают печати совсем бесплатно. Вы делаете это в рамках вашей борьбы с вампирами, тут можно из речи Чтеца что-нибудь повторить, типа, не надо бороться вместе с нами, просто помогите нам себя защитить.
— Хорошо сказано. — Макс мысленно записал фразу в список того, что будет можно сказать.
— Спасибо. Так вот. Вы ни на кого и ни с кем не работаете, вас только двое, но многие — так и говорите, «многие», без какой угодно конкретики, — вызываются вам помочь. Вот вы и сговорились с несколькими мастерами…
— Мы же ни с кем не работаем.
— Подловил. Ничего, я верю, ты сумеешь этот момент как-нибудь сгладить. Минимум конкретики. Мастеров много, они не связаны друг с другом, на смену одному всегда может прийти другой. Тут помогли, там помогли… Ну, ты понял. Делай упор на то, что именно ты нашёл и выбрал эти печати, именно благодаря тебе они сейчас попали к этим людям.
С мэром всё то же самое. Александр помог
И отдельно важный момент, Чтец, это к тебе в основном. Никак, вообще никак не интересуйтесь этой их секретной печатью. Я знаю, ты любитель, но сейчас не нужно.
— Я и не собирался. — Макс пожал плечами, но Осьминог как будто и не заметил.
Здесь не было ничего сложного, ничего такого, чего Макс не сделал бы сам. Наверное, потому это бесило так сильно и потому, прямо глядя в глаза ожидаемо заинтересовавшемуся журналисту, он говорил с таким напором.
Люди умирают. Охотники не могут спасти всех. Охотники защищают мирных жителей вместо того, чтобы выполнять свою работу — уничтожать врагов. Мы все хотим одного и того же, так помогите нам вам помочь. Мы хотим научить людей защищаться и предлагаем желающим наборы простых печатей. Пока рано говорить подробности во всеуслышание, сперва посмотрим, как пойдут дела здесь. Мы не хотим никого подвергать ненужному риску.
— Я вижу, вы вложили в этот проект много сил, — заметил под конец безмерно довольный грядущей сенсацией щуплый паренёк явно младше двадцати лет. — Но я не могу не спросить, какую же роль во всём этом играет Бессмертный?
И он посмотрел на Мишу, и Макс следом за ним. Всё это время Бессмертный стоял как памятник силе и уверенности, скрыв всё, что могло бы отразиться на его лице, своей хоккейной маской.
— Мы с Чтецом хотим одного и того же, но умеем разное, — ничего не выражающим голосом ответил он. — Чтец умеет искать и говорить с людьми, а я — сражаться и не умирать. Мы хорошо дополняем друг друга, и в общении с прессой я — слабая сторона.
— Означает ли это, что вы занимаете ведомую позицию?
Макс напрягся. Почему парнишка ведёт в эту сторону, какой ответ он хочет записать на свой маленький диктофон, который он пихает то к его, то к своему лицу?
— В разговорах и выступлениях — да, — Миша остался невозмутим. — Поэтому и сейчас я предпочту вновь передать слово Чтецу.
Поселение Макс покинул изрядно истощённым, разрываясь между желанием напроситься переночевать где-нибудь на нормальной кровати и пониманием, что это невозможно. Слишком высокий риск показать лицо, так что пришлось возвращаться в Ласточке и, отъехав на безопасное расстояние, устраиваться спать на полу.
Спальный мешок был хорошим, но по полу дуло.
— Я готов поменяться, — Осьминог демонстративно поднял руку. — Пусть дует, зато можно выпрямить ноги!
Ему никто не ответил. Нельзя было не заметить, что с их прошлой встречи в Порисульках торговец заметно похудел, но уложить его в ту часть прохода, где спал Макс, не представлялось возможным.
Здесь, в нескольких километрах от поселения, они провели ещё несколько дней. Разобрав своё оборудование, Рома ловил радиоволны, выжидая, когда же выйдет их интервью. Миша читал книгу Даррелла, прихваченную из библиотеки Александра, Чтец в тысячный раз осмотрел печати на руле Ласточки и даже кое-как зарисовал контуры в блокнот, надеясь когда-нибудь сравнить узор с тем, который был на печати Кота. Есть ли в них общее? В голове, более ничем не занятой, роились тысячи мыслей, упрямо не желая складываться во что-то осмысленное, лишь казалось, что есть что-то, вот только ухвати, но нет. В последний момент озарение убегало прочь, оставляя в руке оторванный хвост невнятных ощущений.