За мгновение до мечты
Шрифт:
Меня все бросили. Помощи ждать было неоткуда. Никто не придет, а даже если Элиас или Бьёрн заявятся, меня на прежнем месте не найдут. Это конец, и впереди ждало мрачное будущее. Я была так расстроена, что желала вернуться в прошлое и изменить его. Не знать Бьёрна, не знать своей любви. Но ведь тогда не было бы и Любимы – темноглазой, с милым маленьким носиком и цепкими пальчиками на маленьких ручках…
Нет, во всем был виноват Бэрд, будь он проклят! Я убедила себя, что это его эгоизм привел меня в рабство. Ведь даже если Бьёрн бы не вернулся,
Вечером ко мне пришел тот самый мужчина, который постоянно нас с Любой проверял.
– Как чувствуешь себя? – спросил он холодно.
– Нормально, – тихо сказала я и принялась покачивать дочку – она как всегда начала хныкать. – Вы так и будете нас здесь держать?
– Вставай, – приказал он. – Пойдешь мыться.
Я было обрадовалась, но внутренний голос подсказал, что нечему. И точно: меня и дочку собирались прихорашивать только затем, чтобы потом продать. Так мне нашептала одна из девушек.
– Ее продадут гораздо дороже, чем нас, – сказала она.
– Я не отдам ее, – прошипела я, намыливая довольную малышку. – Никому.
– У тебя нет выбора, – вздохнула девушка, тщательно промывая свои редкие темные волосы. – Советую не перечить им. Лучше уж пресмыкаться, чем быть избитой. Я вот даже рада оказаться подальше отсюда.
Мне хотелось сказать, что это стало бы и для меня огромной радостью, но я понимала, что мы имеем в виду разное.
– Ты бы отдала своего ребенка?
– Чтобы спасти себя – да, – уверенно кивнула она.
Я ахнула, а она пожала плечами. Ей едва ли исполнилось больше шестнадцати, что она понимала в этом? Нужно было сменить тему.
– Ты знаешь Аврору?
– Конечно. Она вроде сдружилась с хозяевами. Повезет, так станет одной из них или достанется какому-нибудь зажиточному торговцу.
Ошарашенная новостью, я постаралась домыться как можно скорее и, попрощавшись, побежала в свой угол. А в комнате меня уже ждала давняя знакомая, и я инстинктивно прижала Любиму к себе: мало ли?
– Что происходит?
– Не болтай! – приказала женщина. – Заставь ребенка кричать.
– Что? – выговорила я, пытаясь разглядеть в акушерке признаки безумия. Люди в городке говорили о пустынном сумасшествии, которому подвержены многие работорговцы, вдруг Аврору оно уже затронуло?
– Пусть кричит, это необходимо.
Я открыла рот выругаться, но Аврора резко хлопнула в ладоши возле уха малышки, и Люба, опустив уголки губ, разразилась отчаянным плачем.
– Сдурела?!
– Ты убежишь, – крепко сжав мое плечо, зашептала женщина. – Пойдешь на восток, там спрячешься в руинах старого города. Я принесу, что смогу… – Она склонилась к самому моему уху: – Через три дня. Изображай бессилие и апатию. В воскресенье утром, Таиса. Рано.
Она отпустила меня и быстро покинула комнату, и мне пришлось долго укачивать детку, чтобы она замолчала. По правде говоря, подобные пронзительные
Я верила ей по-прежнему. Возможно, доктор потому и отдалилась, чтобы потом мне посодействовать? Если она решила, что я справлюсь, значит, это правда. И побег был необходим, ведь кто знает, когда Любу у меня отнимут?
Последующие дни я изо всех сил изображала измотанную, больную женщину. Когда мужчина заходил нас проведать, я поднимала на него печальные глаза, устало вздыхала и отворачивалась. Надо было поплакать, но сил на слезы не осталось.
Вечером перед побегом нервы мои были на пределе. Усталость била по затылку кочергой, превращая каждый стук сердца в колющую боль. Голова раздулась и отяжелела от этих ударов, плечи ныли, в горле было сухо. Когда открылась дверь, и мужчина занес ужин, я едва не уронила тарелку.
– Девчонка твоя вес не набирает, – сказал он. – Хилая совсем. Ты ее кормишь достаточно?
– А ты что, педиатр?
– Отвечай на вопрос, – процедил он. – А не то схлопочешь по морде.
Я знала, что он и правда ударит меня, и покачала головой.
– Она не хилая, а нормальная. Дальше больше наберет. Мне еды не хватает, и пью я мало, потому и молоко едва идет.
Я повторяла слова Авроры, не веря в них. По правде говоря, было страшно за дочку, она казалась такой крошечной!
– Ты хочешь, чтобы тебе отдельное меню составили? – сморщился он. – Вот же наглая!
– Я такого не говорила…
– Заткнись! – Люба проснулась от его крика и захныкала. – И козявку свою заткни, а не то это сделаю я.
Я принялась покачивать малышку, про себя умоляя помолчать, и она, слава богу, затихла.
– У нас уже есть на нее покупатель, так что советую привести ребенка в порядок. Воды найдем, жрачку будешь получать как все.
– Я не…
– Что? – зловещим шепотом переспросил он.
– Не собираюсь отдавать ее.
– А придется, – мерзко ухмыльнулся мужик, и дверь за ним захлопнулась.
Я едва сдержала рыдания, уговаривая себя верить в лучшее. Аврора обещала. Она сделает. Мы убежим прежде, чем нас разлучат.
Я проглотила все, что принесли, выпила стакан воды и задремала, прижимая к себе Любиму. А проснулась оттого, что рядом что-то глухо стукнуло. Открыв глаза, я увидела большой темный рюкзак. Схватила его, спрятала за спиной, не проверяя, что внутри, но от себя добавила несколько тряпок и бутылку с водой.
У меня не было часов, и я не знала, сколько сейчас времени. Слушала шаги, надеясь, что Аврора скоро появится, но ее все не было. Я не смогла себя сдержать и снова уснула.
– Таиса, – разбудил меня шепот.
Я открыла глаза и в полумраке увидела Аврору. На ней был черный комбинезон и крепкие сапоги – вся одежда новая и вполне удобная. А что, если она уже одна из хозяев? Или ее продали? У меня похолодело внутри.
Женщина поднесла палец к губам.
– Вставай и иди за мной.