За полвека до Бородина
Шрифт:
Дворяне рода Беклешовых проживали в Псковской губернии в XVIII и XIX веках. Они имели земли в Порховском, Псковском, Островском, Холмском, Торопецком, Великолукском уездах».
(Потом мы еще вернемся к этому письму, а сейчас только отметим, что земли Голенищевых — Кутузовых и Беклешовых были в трех уездах — Островском, Холмском и Торопецком. И их хозяева, как водится, были и соседями, и часто родственниками.)
1813 год оказался богатым на биографии М. И. Кутузова. За первые восемь месяцев, прошедшие после его кончины, в Петербурге увидели свет «Исторические записки о жизни и воинских подвигах князя Михаила Ларионовича Голенищева — Кутузова-Смоленского»
Безымянный автор осторожно заметил: «Мать Светлейшего была из фамилии Бедринских». То ли он спутал ее с бабушкой фельдмаршала, о которой писал и Синельников, то ли откуда–то прослышал еще одну версию. Как бы то ни было, появился третий вариант — Бедринская. Однако эту фамилию можно и не запоминать — более мы с ней не встретимся.
А вот версия вторая — Беклемишева — достойна внимания. И вот почему.
Крупный специалист по русскому родословию, генеалог князь П. В. Долгоруков, человек удивительной судьбы — сначала политический ссыльный, затем изгнанный из России эмигрант, сотрудничавший в гер–ценовском «Колоколе», в конце концов лишенный за антисамодержавную деятельность и титула князя и прав состояния, — первым отметил связь Кутузова по материнской линии с домом князей Пожарских. В части 4-й «Российской родословной книги» (Санкт — Петербург, 1841) он на странице 285 пишет: «Достойно замечания, что князь Михаил Федорович Пожарский, отец князя Дмитрия Михайловича, женат был на Евфросинье Федоровне Беклемишевой, и Илларион Матвеевич Голенищев — Кутузов, отец князя М. И Кутузова — Смоленского, также был женат на девице Беклемишевой; таким образом, главные вожди российских войск в великие 1612 и 1812 годы оба происходили, по женскому колену, из фамилии Беклемишевых».
Вслед за П. В. Долгоруковым эту версию повторили затем и «Русский биографический словарь», и, что особенно важно, правнук М. И. Кутузова — Федор Константинович Опочинин — ревностный хранитель памяти своего великого прадеда, большой знаток его биографии и бережливый владелец всей его библиотеки и домашнего архива.
Генеалогическая связь с князем Дмитрием Михайловичем Пожарским была столь же привлекательна, сколь очевидна сокровенная связь 1612 и 1812 годов.
Почитатели полководца тут же стали находить и символический и даже, если угодно, провиденциалистский смысл этого родства. Сравнивая, например, гербы Беклемишевых и Кутузовых, обнаруживали нечто сокровенное и в рисунках их гербов.
В гербе Беклемишевых — лев с короной на голове держит в правой лапе поднятый меч. В гербе дворян Голенищевых — Кутузовых — черный орел с короной над головой держит в правой лапе серебряную шпагу, чего, по мнению почитателей полководца, вполне достаточно, чтобы увидеть это родство и скрытый смысл.
Хотя, честно говоря, мечи и шпаги, львы и орлы являлись аксессуарами, пожалуй что, не менее восьмидесяти процентов дворянских гербов, и такое совпадение ничуть не удивительно, и потому и совпадением–то назвать его нельзя.
А вот дальше я хочу поведать еще одну поистине удивительную историю, как мне представляется, никем из исследователей пока не замеченную.
Она, эта история, находится в стороне от нашей столбовой дороги — генеалогии Михаила Илларионовича Кутузова,
Дело в том, что в первом томе другого крупного русского генеалога, князя А. Б. Лобанова — Ростовского, «Русской родословной книги» (издание 2, Санкт — Петербург, 1895) — любопытствующий зри страницу 389 — приводится свидетельство родства одного из Го–ленищевых–Кутузовых с родом дворян Мининых, тех самых, откуда происходил знаменитый Козьма Захарь–евич Минин — Сухорук, земский староста и вождь Нижегородского народного ополчения, фигура не менее замечательная, чем князь Пожарский.
Известно, что 12 июня 1613 года Козьма Минин был пожалован в думные дворяне «за службу, что он с боярами, и с воеводами, и ратными людьми пришел под Москву, Московское государство очистил».
Минин умер в 1616 году в Нижнем Новгороде, где и похоронен в Преображенском соборе.
У него остался сын Нефед Козьмич, умерший бездетным около 1632 года. Но у Козьмы Захарьевича Минина было несколько братьев, и один из них — Леонтий Захарьевич Минин — тоже стал дворянином. Его родная внучка Ирина Михайловна — а стало быть, внучатая племянница Козьмы Минина — в начале XVIII века вышла замуж за одного из Голенищевых — Кутузовых. К сожалению, нам неизвестно имя и отчество и этого Голенищева — Кутузова.
Но вернемся от Минина к Пожарскому и спросим: кто все же — Беклешова или Беклемишева — была матерью Кутузова?
Версия «Беклемишева» — поистине роскошна. И именно этим–то и настораживает, заставляя относиться к ней весьма осторожно.
Версия «Беклешова» — проста и непритязательна. И уже это, как мне кажется, больше говорит в пользу Беклешовых.
Кроме того, Беклешовы, как и Голенищевы — Кутузовы, псковичи, соседи по имениям, роднившиеся домами и раньше отца Михаила Илларионовича.
Известно, что двоюродная бабка великого полководца, Анна Юрьевна Голенищева — Кутузова, была замужем за капитан–лейтенантом флота Андреем Богдановичем Беклешовым и от этого брака они имели трех сыновей, достигших немалых успехов на военном и административном поприще.
Их старший сын, Николай, к концу служебной карьеры был псковским гражданским губернатором; средний сын, Александр, завершил военную службу генералом от инфантерии (последний чин перед фельдмаршалом), а перейдя в службу статскую, стал сенатором и генерал–прокурором. Наконец, младший сын, Сергей, дослужился до генерал–лейтенанта.
В «Русском провинциальном некрополе» — собрании надписей на плитах провинциальных кладбищ — значатся пять других дворян Беклешовых, причем четверо из них похоронены в Псковской губернии. (Как правило, в XVIII веке и начале XIX русских людей старались хоронить там, где они родились.) Что же касается Беклемишевых, то их поместья находились преимущественно в Московской и Ярославской губерниях и достоверных родственных связей с Голенищевыми — Кутузовыми у них как будто бы не прослеживается.
И хотя, кажется, следует отдать некоторое предпочтение Беклешовым, вопрос, конечно же, остается
открытым.
Наконец, есть и еще одна версия происхождения матери Кутузова. О ней мне сообщил генеральный директор Псковского музея–заповедника А. И. Голышев.
В ответ на мой запрос, располагает ли музей какими–либо сведениями о матери М. И. Голенищева — Кутузова, он написал: «Что касается матери Кутузова, есть косвенные данные, что она происходила из рода псковских дворян Костюриных». Причем версии о ее происхождении из рода Беклешовых, Беклемишевых или Бедринских в этом письме не упоминались.