За порогом жизни, или Человек живёт и в Мире Ином

Волошина Инна

Действительно, как говорил Учитель, атмосфера здесь особая. Чувствуется постоянное напряжение и непонятное движение. Хоть реально не видишь, что именно движется в воздухе, но ощущаешь это движение постоянно, испытывая при этом волнение души. Когда я держал по Долине путь в сорок дней, я не придавал этим ощущениям особого значения. Мой ум и всё существо были живы иными проблемами, чтобы обращать на это движение внимание. Теперь же у меня не было тех забот, и я мог полностью ощутить на себе постоянное напряжение и движение в воздухе.

Что мне ещё показалось

необычным здесь, так это внутреннее чувство, что в пути сорока дней я был в другой стороне Долины. Сейчас же мы двигались по противоположной её стороне. Наверное, это нормально. Часть Долины, по которой идут путники в сорок дней, не должна соприкасаться с частью, по которой идут души к Озеру Забвения.

Постоянно болтавший Шарль на сей раз шёл молча. По мере того, как мы углублялись в Долину, его лицо приобретало матовый оттенок, а глаза забегали ещё быстрее. Он не смотрел по сторонам, лишь изредка оглядывался на нас с Учителем, так как шёл немного впереди от нас. В его взгляде читались страх и мольба. О чём он молил? Не знаю. Также не знаю, что он испытывал и переживал в эти мучительные часы по дороге к Озеру Забвения.

Все трое хранили молчание.

По дороге нам почти никто не попадался. Лишь несколько раз прошли навстречу люди, одеянием похожие на Учителя. Кто один, кто по двое. Они возвращались, сделав свою работу.

И всё-таки, чтобы быть Учителем, надо иметь к этому особое призвание и небывалую выдержку, и силу воли, в чём я убедился за несколько дней пути с Учителем, сопровождая Шарля. Сколько же надо иметь мужества и твёрдости! Право, такое дано не каждому.

Навстречу нам шло двое, они о чём-то оживлённо разговаривали. Я отвлёкся было на них, как почувствовал толчок локтем в бок и услышал возбуждённый голос Учителя:

— Всё внимание на Шарля, он готов бежать.

Я не сразу понял, что произошло. Поравнявшись с идущими навстречу нам, Шарль резко метнулся в сторону и быстро побежал к видневшейся вдали небольшой рощице. Учитель метнулся за ним, но не бежал, а просто шёл. Те двое остановились, и один из них спросил:

— Нужна помощь?

Учитель, не оглядываясь на них, коротко ответил:

— Нет, справлюсь сам, — и продолжал медленно идти за бегущим Шарлем.

Я, онемев от удивления, смотрел на происходящее, словно всё это было во сне. Вдруг Шарль упал. Я видел, что он не споткнулся, не подвернул ногу, он просто упал и не пытался даже двинуться. Один из двоих, предложивший помощь, сказал:

— Можно спокойно возвращаться. Ему помощь не понадобиться, справится сам, — и они пошли дальше.

Учитель дошёл до Шарля, тот встал и, пошатываясь и спотыкаясь, побрёл к дороге рядом с Учителем.

— Я знал, что он выкинет что-нибудь по дороге, — говорил мне Учитель, — но и предположить не мог, что побежит. Лишь в последний миг уловил его настроение.

— Что с ним теперь? — осторожно спросил я.

— Можешь говорить свободно. До места он будет идти по инерции, ни о чём не думая и ничего не понимая.

— Что ты с ним сделал, Учитель?

— Я его остановил и вывел на мгновение

из сознания.

— Как это — вывел из сознания?

— Так говорят в подобных случаях: «Вывел из сознания», а на самом деле просто затормозил его сообразительность, воздействуя на определённый участок «мозга». Он теперь будет во всём повиноваться мне.

— Что ты ему приказал?

— Просто идти рядом со мной.

— И он ничего сейчас не понимает?

— Нет, он полностью подвластен мне. Такое разрешено в особых случаях. И, забегая вперёд, отвечу ещё на один, пока не заданный тобой, вопрос: подобное воздействие — результат особых учений и тренировок. Через такое проходят все, кто становятся Учителями.

— Значит, Учителя тоже учатся?

— Да, и очень многому. Не все выдерживают курс обучения, но те, кто его проходит полностью, обладают особыми знаниями и наделены особыми возможностями. Не то, чтобы наделяются свыше, а приобретают в ходе обучения и тренировки.

— Мне кажется, что я не смог бы пройти через подобный курс обучения.

— Николай, ты ещё не полностью знаешь о своих возможностях. Пройти курс обучения, может, и не будет для тебя сложным, но вот призвания в тебе к этой работе маловато.

— Почему, Учитель?

— Ты очень чувствителен к чужой боли. Да тебе и не обязательно становиться Учителем. У тебя совсем иной склад души и иное призвание в жизни. Каждый в силу своих сил и возможностей должен творить во благо Вселенной.

Шарль безропотно шёл за Учителем почти рядом с ним. Он тупо смотрел на дорогу и шагал, шагал…

— Мы можем немного сократить путь, если пойдём вот по этой дороге, — Учитель указал на среднюю из трёх дорог, — она самая прямая, значит, и самая короткая.

— А если бы Шарль был в нормальном состоянии, каким бы мы пошли путём?

— Той дорогою, которою бы он выбрал сам.

— По какой пойдёшь дороге — это имеет значение?

— Смотря для кого. Для Шарля — да. Если б вот ты сейчас или кто-то другой шёл по доброй воле — нет.

— Учитель, какая меж доброй волей и принуждением разница при выборе дороги?

— Если душа идёт добровольно, она внутренне знает самый короткий путь и выбирает среднюю дорогу. Те же, кто по принуждению — стараются задержаться здесь насколько это возможно, поэтому избирают более длинные дороги, тоже внутренне зная это. Но, выбирая иной путь, душа сама выбирает себе те или иные неожиданности в пути.

— Что это может быть?

— Разное: это и завалы на пути, которые надо обходить, и широкие реки, чтобы переплыть через которые, надо что-то смастерить. Это может быть и местность, лишённая всякой живности и всего съестного, тогда душа обречена на голод.

— Где же всё это размещается?

— Вокруг вот этих двух дорог. От них идёт множество небольших, которые и таят возможные неожиданности.

— И всё равно, Учитель, я не совсем понимаю…

— Что же здесь неясного? Долина Перехода велика, вот всё и размещается в ней. Причём каждый идёт своим путём. Прими реальность такой, какая она есть.