За последним вздохом
Шрифт:
Кольтира положил кончик указательного пальца на уголок глаза своей жертвы, чуть сдвинул вверх и мягко надавил, просовывая под надбровную дугу. Но в этот момент он почувствовал стремительное приближение рыцаря смерти, и повернулся узнать, не Рокир ли это или какой другой приятель Маргрейва. Вдруг спешит… не на помощь, но для расправы над обнаглевшим и окончательно забывшим свое место эльфом. Как оказалось, не Рокир. Это Тассариан быстрыми шагами направлялся к ним.
— Прекрати, — потребовал властелин ужаса, сверля Кольтиру недовольным взглядом. — Вы чем тут занимаетесь?
Кольтира
— Я выясняю отношения с Маргрейвом, — спокойно отозвался Кольтира. Тассариан жестом велел ему встать, и пришлось подчиниться.
— А эти двое? — уточнил тот, указывая на Керитоза и Вайю.
Не верит, что он справился один? Кольтира бросил на него возмущенный взгляд и с вызовом оскалился.
— Мне нужна публика. Иначе не так интересно.
Вайя подалась вперед, намереваясь что-то сказать, но Керитоз одернул ее. Да все равно Тассариан не знал зандали, а аргумент «защита дамы» в Плети не котировался.
Тассариан хмыкнул, но переспрашивать и проверять честность ответа не стал. Его взгляд скользнул по распятому на полу Маргрейву, задерживаясь на обломках доспеха, отрубленной руке, извлеченном желудке, пожеванных кусках сердца, ране на животе и на все-таки уцелевшем глазу. Потом поднялся к окровавленным пальцам и остановился на испачканных волосах Кольтиры.
Во время этого осмотра эльф стоял с каменным лицом. Никакой неловкости он не чувствовал и не считал себя застуканным на месте преступления. Но при всех ехидно скалиться в лицо командиру, даже если его защита уже не требуется — все равно не лучшая идея. Да, Кольтира временами это делал и при жизни, и в посмертии, но не на ровном же месте.
Был бы Тассариан живым, он бы сейчас устало вздохнул, это было видно по его лицу, как бы он ни старался удерживать его бесстрастным.
— Кольтира. Какого упыря я сначала тебя защищал ото всех, а теперь всех вынужден защищать от тебя?
— Это все твоя собственная инициатива, — спокойно возразил Кольтира. Он закончит с Маргрейвом в другой раз. Так даже интереснее, если у того будет время подрожать за свою шкуру. Жажда мести и возмущение из-за вмешательства были вполне контролируемыми. — Кто тебя заставляет это делать?
— Следить за порядком моя обязанность, — отрезал Тассариан. Ворчать он не стал, но вперил в эльфа мрачный и нетерпеливый взгляд. Он ждет каких-то действий? Не заставит же извиняться перед этим ублюдком? Маргрейва же не заставлял…
…А, ледяные чары!
— Ладно, мы уже в расчете, — заявил Кольтира, снял сковывающие жертву чары и издевательски оскалился: — Будем друзьями, Маргре-ейв? Ты что там, уснул?
Кольтира поставил ногу на его бедро и поелозил ею туда-сюда, теребя тело Маргрейва и привлекая его внимание к своим словам. Тот с трудом встал, поднял отрубленную руку и меч и бросил ненавидящий
Кольтира повернулся к Тассариану и демонстративно развел руками. Тот бросил строгий и грозный взгляд на зрителей, которым тут же захотелось разойтись, и тоже молча удалился. А что он мог сказать? Прочитать рыцарю смерти мораль? Предупредить, мол, нарвешься на неприятности — не жалуйся и не проси о помощи? Так Кольтира никогда не жаловался и не просил…
Отправив Вайю к хирургам и проводив Керитоза к остальным эльфам, Кольтира направился к Тассариану, чтобы наедине высказать ему пару слов. Не любит жестокие развлечения сам — это понятно, но зачем другим-то мешает? И потом, он же знал, что это месть, а не бессмысленный садизм.
Тассариан нашелся сразу же. Торчал в своей комнате и явно ждал, что Кольтира заявится, и разговор продолжится. Однако от претензий он попросту отмахнулся и сел на своего любимого в последние дни конька: общение с Зор’бе плохо влияет на Кольтиру.
— Разве ты не видишь, что он намеренно подзуживает тебя на подобные поступки? Это увеличивает число твоих врагов, и постепенно сделает тебя таким же ненормальным, как он сам. Думаешь, он просто так, для развлечения это устраивает? Он хочет отомстить мне за наказание после убийства некроманта и за ряд других санкций!
Кольтира фыркнул. Утверждать, что раз Зор’бе там не было, значит, он вообще ни при чем — бессмысленно. Понятно же, что если бы не тролль, то он сам бы до такого не додумался. Но подозревать Зор’бе в попытке напакостить начальству таким образом — нелепо. Если Кольтира наживет себе врагов или станет отъявленным садистом — разве от этого могут быть проблемы у Тассариана?
Да и вообще, что-то уж слишком коварно. Зор’бе, кстати, всего лишь мирным знахарем-целителем был, пока, собирая редкие лордеронские травки, не попался Плети. Он вудуизм и темную магию изучал даже не по собственной инициативе — отец когда-то заставлял. Так что ничего жуткого и злокозненного в нем не было.
Это Зор’бе рассказал Кольтире сам. А еще несколько дней назад он проболтался, что это было распоряжение подполковника Фалрика — поучить ставшего неслабым бойцом эльфа большей жестокости. Тассариану, офицеру, которому к тому же всецело доверял Артас, можно чистоплюйствовать, и это будет восприниматься всего лишь блажью, а вот обычным рыцарям смерти — не положено. Кольтира удивился: ему не казалось, что он создает впечатление добрячка. Интриги его позабавили, но у Фалрика были свои обязанности, и контроль лояльности Плети и соответствия ее принципам, наверное, входил в их число. Кольтира как-то раз сообщил Тассариану, кто на самом деле виновен в дурном влиянии, но тот счел это выдумкой Зор’бе, лишний раз доказывающей его злонамеренность.