За последним вздохом

Pumbriya

Кольтиру, чтобы не путался под ногами, напарник послал «прогуляться на разведку», и тот решил направиться к расположенному неподалеку алтарю Мамтота — лоа-мамонта. Мураби — один из жрецов этого лоа, — был в списке кандидатов на вербовку, но сан’лейн не давали указания вербовать сразу двух агентов. Кольтира прокрался к алтарю больше из любопытства — хотелось посмотреть хоть краем глаза на плененного бога, — чем с целью сделать что-то полезное. Он взял с собой лук и достаточно стрел, чтобы устроить тут настоящее пиршество смерти, но потом все равно придется спешно убегать, а у Зор’бе драгоценные зелья не доварены. Да и жрецы не факт что станут легкой добычей…

Кольтира подобрался к алтарю достаточно близко, чтобы увидеть гигантского

мамонта — таких покрытых шерстью зверей он уже видел в Нордсколе, но этот великан превосходил их по размерам в несколько раз. Мамтот был скован цепями, явно зачарованными, и находился в состоянии транса, никак не реагируя на находящегося рядом жреца. Похоже, это был сам пророк или его заместитель, Мураби: одежды этого тролля отличались роскошью, а все прочие алтарные служители держались с ним подобострастно.

Кольтира внимательно изучил обстановку. Здесь, в центре Зул’Драка, далеко от границ, тролли не боялись нападения. Охраны было не слишком много, большинство вооружены луками и кинжалами, с помощью которых убить рыцаря смерти даже в неполном доспехе практически невозможно. Пророк, конечно же, с помощью силы лоа уничтожит рыцарей смерти в два плевка. Но жрецы — не часовые, они не будут постоянно держаться настороже и ожидать нападения. Если к пророку прокрасться с помощью зелья невидимости, оглушить его, а потом уже, не боясь поднять панику, прорваться сквозь ряды охранников?

Принимать такие решения без напарника Кольтира не стал. Вернулся, изложил идею.

— Для мясного великана, который создается для атаки на Зул’Драк, как раз нужен мощный источник энергии, — задумчиво пробормотал себе под нос Зор’бе, помешивающий в маленьком котелке прозрачное, как вода, варево.

Кольтира усмехнулся. Защитник народа, пожертвовавший благосклонностью и даже свободой бога, которому служил, станет частью той силы, что разрушит их страну. Для троллей это будет жестокой иронией, но это обычная тактика Плети.

Зор’бе согласился, что упускать шанс похитить для Плети плохо охраняемого пророка будет глупо. Посокрушавшись, что запас сонного зелья почти весь ушел при похищении Халь’фуку и Дракуру, он потратил еще полдня на завершение работы над своим варевом и на критику кольтириного плана. Но в итоге именно так они и решили действовать — сначала захватить пророка — если это действительно он, а не просто какой-то высокопоставленный жрец, — а потом уже решать проблему с охраной.

Вблизи Мамтот выглядел еще более впечатляющим. Вот бы его захватить в плен или на месте превратить в бойца Плети! Да только на такое способен, наверно, один лишь король Артас. Кольтире хотелось попробовать на вкус энергию Мамтота, но на ответственном задании отвлекаться на развлечения — идиотизм. Возможно, вечно голодные сан’лейн на какой-то подобной выходке и провалились, а вовсе не были обнаружены особо одаренным колдуном, как уверяли. Энергия лоа сделала бы Кольтиру и Зор’бе сильнее, но ненадолго, они же не готовились стать вместилищем этой силы, как пророки.

Пророк не успел поднять шума. Рыцари смерти схватили его на пути в уединенное строение, которое необходимо периодически посещать всем живым, оглушили и влили зелья: невидимости и, в отсутствие сонного, парализующий отвар. Пройти от внутреннего двора во внешний, к площадке, где стоял скованный цепями Мамтот, удалось без проблем. Живые не видели и не слышали их, но неосознанно все же ощущали присутствие рыцарей смерти, воплощений воли и могущества Короля-Лича. Ну, или саронитовые детали доспеха и клинки так на них действовали — Кольтира смутно припоминал ощущение грядущей беды, которое появлялось у него при жизни вблизи от Тассариана. Но пойти на опасную операцию без доспеха и меча или со стальными вместо привычных и куда более прочных саронитовых — это глупо.

Тролли заметно нервничали, если оказывались ближе нескольких шагов, и сами старались убраться с их пути, так и не поняв, что за жуткое предчувствие

на них накатило. А вот парочка жрецов, прячущих синие лица за масками, ощутив страх смерти, принялась раскидываться заклинаниями, в основном — атакующими по большой площади. Раскрытие стало вопросом пары мгновений, и Зор’бе с Кольтирой пришлось вступить в бой.

Охрана сбежалась, но с ней-то как раз проблем и не возникло. А вот жрецы, атакующие не Светом, а менее опасными для рыцарей смерти энергиями, заставили потрудиться. Слабая чувствительность избавляла от боли, но осознать степень полученных травм и ранений Кольтира не мог. Он хотел активировать руны крови, чтобы не свалиться без сил или со сломанным хребтом от малозаметных снаружи, но серьезных повреждений, однако запрет на темную магию не позволял ему этого, и энергию можно было пить только напрямую, через вонзенный в тело клинок.

Поначалу Кольтира стрелял из лука и использовал антимагические щиты, а Зор’бе разил мечом и какими-то, видимо, не некроматническими заклинаниями. Но жрецы, набежавшие из внутренних помещений, были слишком многочисленны. Кольтира, куда чаще, чем его напарник, бывавший на подобных заданиях, потребовал отступать немедленно. Одно из особо мерзких заклинаний, успело прилететь в него, когда антимагический щит окончил свое действие, а занятый плетением ледяного заклинания Кольтира не успел выставить новый. Заклинание фактически отобрало у него контроль над собственным телом: Кольтира ощущал себя призраком, зависшим над потерявшей равновесие и упавшей на камни тушкой. Множество вспышек от других жрецов впились в его тело, но, видимо, большая их часть была опасна лишь для живых. Вот только какой-то шустрый тролль успел подбежать ближе и пинком сломать плечо лука, пока Кольтира там валялся. Никогда прежде Кольтира не переводил столько хорошего оружия, как в нежизни. Впрочем, будь он живой, он бы не сунулся в столь изобилующее противниками место или погиб бы раньше, чем его лук.

Действие чар, отрезавших его от управления телом, было ослаблено рунами-татуировками и, скорее всего, именно из-за этого вскоре прошло. Но с тех пор Кольтира старался поддерживать щит всегда, а это иссушало его энергию быстрее любых чар крови, примененных против него.

Он прикрывал Зор’бе, тащившего тело пророка, и вдруг услышал резкий лязг металла о металл и низкое то ли гудение, то ли рычание. Кольтира, увернувшись от бордовой вспышки неизвестного заклинания, послал Ледяную Стрелу в его автора и быстро обернулся. Зор’бе, что-то бормоча себе под нос, разрубил саронитовым клинком вторую зачарованную цепь, удерживающую Мамтота.

Хорошая идея — стравить лоа и его пленителей, но на ее реализацию не было времени.

— Уходим! — рявкнул Кольтира на всеобщем, чтобы его не поняли Драккари. — Налево и вниз.

Зор’бе, к счастью, не стал спорить, понесся вперед, спускаясь по ступенями направляясь в ту сторону, где их ожидали лошади. Тело пророка, по размерам превосходившее его собственное, Зор’бе держал так, чтобы заклинания противников не попали в жизненно важные части, но жрецы все равно боялись зацепить своего лидера. Большая часть атак доставалась эльфу.

— Стерва! — закричал Кольтира, едва они вбежали в лесок. Он ощущал приближение двух Коней Смерти, но и погоню тоже. Без возможности пользоваться темной магией, рыцари смерти были менее эффективны, и хотя антимагические щиты и защитные татуировки ослабляли чары, количество попавших по Кольтире заклинаний здорово изранило его тело. Боли он не чувствовал, а вот голод — еще как.

Зор’бе быстро перекинул бесчувственное тело пророка через своего коня, рыцари смерти вскочили в седла и помчались прочь. Кольтира на скаку убил нескольких троллей, но останавливаться для вытягивания их силы было нельзя. Оторваться от погони сразу же не удалось. В лесу, пусть и не особо густом, лошади не имели преимуществ перед троллями, а на открытую, просматриваемую местность выезжать было неразумно.