За спиной
Шрифт:
Но теперь были и другие. Испуганное лицо мамы, когда она забирала Тео из отдела полиции… Шипящий мамин шепот, когда она пообещала Тео, что они еще поговорят дома… Мрачный вид мамы, сидящей рядом с Тео, пока детектив Данн допрашивал ее…
И, наконец, самое ужасное воспоминание из всех, из-за которого Тео и начала планировать свой побег – тот момент, когда мама вошла в ее комнату и присела на кровать рядом с ней.
– Теодора, – строго произнесла она. – Я хочу, чтобы ты сказала мне правду. Что произошло той ночью?
– Я уже тебе говорила, – ответила Тео. – Сто раз уже повторяла!
Мама
– Если ты не скажешь мне правду, мы не сможем защитить тебя. Что там на самом деле произошло? Почему ты это сделала?
И тут Тео поняла, что единственный человек, который еще оставался на ее стороне, переметнулся во вражеский окоп.
…Она глубоко вздохнула и отвернулась, уже жалея, что остановилась у двери ради этого последнего взгляда. Спустилась по лестнице и направилась прямиком в кабинет Ричарда.
Когда-то эта комната была «мужским логовом» ее отца, где тот держал свою коллекцию пластинок и небольшой мини-бар. Здесь стоял письменный стол, запертые ящики которого намекали, что внутри спрятаны какие-то чудесные или же ужасные вещи. Даже еще маленькой девочкой Тео была очарована этой комнатой, ее так и тянуло к ней. Она до сих пор помнила ее запах, столь не похожий на запах всего остального дома. Запах табачного дыма, кофе и пыли. Тот, что больше всего на свете напоминал ей об отце. Манящий аромат чего-то запретного.
После ухода отца мама превратила эту комнату в кладовку, радостно заполнив ее всем сломанным и ненужным. А когда к ним переехал Ричард, была более чем счастлива позволить ему использовать эту комнату в качестве домашнего офиса. Он навел в ней порядок, заполнил папками, бумагами, печатными бланками и всем прочим, что требуется бухгалтерам. Из очаровательной, таинственной комнаты та превратилась в самую скучную и серую комнату в доме.
За исключением стенного сейфа.
Сейф был новым, установил его Ричард. Здесь он держал свой пистолет, а ее мать – свои самые дорогие украшения. И, что более важно, в нем еще и хранились наличные деньги.
Тео знала код замка. Знала наизусть, поскольку ей уже и самой надоело слышать, как мама и Ричард регулярно перекрикиваются между собой.
– Ричард, повтори еще разок, какая тут комбинация? – раздраженный крик из кабинета.
– Три, семь, один, один, – монотонный ответ Ричарда из кухни или гостиной.
– Не открывается!
– Три, семь, один, один. Тебе нужно, чтобы я подошел и…
– О, готово – открылся.
Снова и снова, до потери пульса, как минимум раз в две недели.
Теперь Тео с колотящимся сердцем присела перед этим сейфом на корточки. При нажатии кнопки электронного замка довольно громко попискивали – сейчас этот звук разнесется по всему этажу, потревожив беспокойный сон матери. Будь на то ее воля, Тео проделала бы это заранее. Но вот точно не знала, когда и как часто Ричард открывает сейф и проверяет его содержимое. Насколько ей было известно, он проделывал это каждый вечер перед сном. Так что пришлось заниматься этим сейчас.
Она стала нажимать на кнопки – каждая издавала пронзительный писк, заставляя ее вздрагивать, а сердце пропускать удар. Когда вдавила последнюю, ничего не произошло. Они что, сменили код? Теперь, когда
Сейф с жужжанием открылся.
Она замерла, прислушиваясь. Мама уже спускается сюда? Пошла проверить, что это за шум?
Нет. Ничего.
Тео достала из сейфа пачку банкнот. Еще не зная, сколько их там. Перебрала купюры, увидев сотенные и пятидесятки. Пожалуй, где-то две тысячи – а может, и все три тысячи долларов. Целое состояние. И едва не положила часть денег обратно.
Но они ей понадобятся. Она знала это, погуглив, сколько стоит ночь в мотеле, во сколько обойдется даже самая дешевая квартира. Если добавить расходы на трехразовое питание, предметы первой необходимости, транспорт…
Вообще-то сомнительно, что даже таких денег на все это хватит.
Вытащив из сейфа мамины бриллиантовые серьги, Тео подержала их на вспотевшей ладони. Мама всегда говорила, что они безумно дорогие. И это был подарок от папы – мама их даже больше не носила. Можно было бы заложить эти серьги – сейчас в руке у Тео лежал как минимум месяц безбедной жизни.
Но что бы ни думали о ней мама и Ричард, она никогда не зашла бы так далеко. Кроме того, украденные серьги могла обнаружить полиция. «Не могли бы вы сказать нам, кто их заложил, сэр? Подросток? Их заложила вот эта девушка? Ну да, мы ее ищем. Она подозревается в совершении тяжкого преступления. Какого преступления? Я не имею права разглашать подробности. Но это было убийство».
Тео положила серьги обратно в сейф и аккуратно закрыла дверцу. Убрала наличные в сумочку, предварительно отделив две купюры и сунув их в карман.
Десяток шагов – и она у входной двери. Осторожно отперла ее, затем чуть приоткрыла, и от холодного воздуха у нее перехватило дыхание. Ах да, пальто! Тео схватила его и вышла на улицу, закрыв за собой дверь. Ну вот, вроде и всё.
Ее велосипед был спрятан за кустом во дворе перед домом. Она выкатила его на дорогу, вскочила на него и сразу навалилась на педали, пытаясь согреться. Капюшон натянула на голову, спрятав под него свои длинные волосы. Открытыми ледяному ветру оставались лишь лицо и пальцы, вцепившиеся в ручки руля. Ветер обжигал кожу, заставив пожалеть, что теплые перчатки остались дома. О скольких еще не прихваченных с собой вещах она пожалеет до конца дня?
Знакомые улицы налетали на нее, пока Тео изо всех сил накручивала педали. Словно выталкивая ее из дома, призывая поскорей оставить это место позади. Неряшливые дворики, плоские дома из красного кирпича, старые машины… Она не станет скучать ни по чему из этого.
От Крамвилла до выбранной ею автобусной станции на окраине Огасты – семнадцать миль езды. Когда ее туда отвозила мама, это занимало минут двадцать. Ей не разрешали ездить так далеко на велосипеде, и мать частенько рассказывала ей о двух ужасных авариях, которые произошли с велосипедистами на этой дороге. Один из них погиб, а другой до конца жизни был прикован к инвалидному креслу. Впервые Тео проехала этим маршрутом на велосипеде неделю назад, пропустив школу. Когда только начала планировать свой побег. С тех пор она проделала это еще дважды и теперь знала, что дорога займет у нее примерно час и десять минут.