За спиной
Шрифт:
– Кто твоя первая клиентка? – спросила Тельма.
– Та адвокатша, как там ее… Ну, которой изменяет муж.
– Клара. Приготовься к тому, что сейчас тебе сядут на уши.
Джемма улыбнулась, доставая блестки и лак для ногтей.
– Для этого-то я и здесь, верно?
Несколько лет назад, когда она только начала работать в «Примадонне», к ней подошла Тельма и объявила, что Джемма не обеспечивает своим клиенткам того обращения, ради которого они сюда явились. Джемма была смущена и обижена. Тельма переманила ее из предыдущего салона, в котором та работала, потому что это был один из лучших салонов, который только можно было найти в Мейфэре [8] .
8
Мейфэр – жилой район в северной части Чикаго.
Джемма не обладала способностью Барбары выпаливать по тысяче слов в минуту, так толком ничего и не сказав. Не было у нее и таланта Тельмы давать жизненные советы и рекомендации личного характера. И когда Тельма предложила ей немного рассказать о себе, то Джемма чуть не уволилась. Но затем, под руководством Тельмы, обнаружила, что ей вообще нет нужды чего-то говорить. Как оказалось, клиентки более чем счастливы сами поговорить о себе, если выказать хоть какой-то интерес. Многого тут не требуется. Вполне достаточно задаваемых время от времени правильных вопросов и восклицаний типа «Просто невероятно!» или «Не могу поверить, что это случилось именно с вами!» И как только Джемма начала общаться подобным манером, чаевые посыпались на нее, как из дырявого мешка. Клиентки «Примадонны» не испытывали недостатка в деньгах.
– Джемс! – крикнула Барбара из соседней комнаты. – К тебе на девять пришли!
Джемма поспешила обратно в зальчик, улыбаясь Кларе – той адвокатше, которой изменяет муж. Черные туфли на высоком каблуке от «Прада», строгий деловой костюм от «Ральф Лорен», белая сумочка от «Луи Виттон»… И, естественно, прическа и маникюр от «Примадонны».
Джемма усадила клиентку в кресло.
– Ну здравствуйте, Клара, как у вас дела?
Та вздохнула.
– Да вроде все ничего, – пробормотала она. – Просто утречко слегка не задалось.
Джемма попыталась припомнить, есть ли у Клары дети. Так точно и не вспомнила, поэтому спрашивать, не были ли причиной утренних хлопот детишки, было не самой лучшей идеей.
– Прекрасно вас понимаю. И днем тоже тяжко придется?
– Наверняка. Я сейчас работаю над очень сложным делом.
Клара положила руки перед собой, растопырив пальцы. На одном из ногтей все еще виднелись следы последней работы Джеммы – глянцевый бирюзовый фон с едва заметным рисунком в виде плюща.
– Ну и как я могу помочь сделать этот день лучше? – поинтересовалась Джемма.
– Хм… Может, тем же самым? Растительной темой?
Джемма не любила повторять одну и ту же работу дважды. По опыту она знала, что клиенток обычно больше радует что-то совершенно новенькое.
– Могу я кое-что предложить? Не так уж сильно отличается от предыдущего, но я тут подумала о светло-голубом, очень похожем на этот цвет, и, может, о трех крошечных стразиках на среднем пальце.
– Стразиках? – скептически переспросила Клара.
– Я знаю, о чем вы подумали, но уж поверьте мне. Никакой безвкусицы. А если вам не понравится, я уберу их и заменю тем же плющом.
– Вам и вправду
9
«Джоллиби» (англ. Jollibee) – изначально филиппинская, а ныне международная сеть ресторанов быстрого питания.
– Ладно, – произнесла Клара, смягчаясь. – Давайте попробуем.
Джемма коротко улыбнулась Барбаре в знак благодарности. Ее подруга и коллега – лучшая напарница на свете.
– Итак… – Джемма принялась снимать с ногтей Клары старый лак. – Ваш муж уже как-то загладил свою вину?
– О, он думает, что да!
Джемма понимающе фыркнула.
– И что он сделал?
Пока Клара в общих чертах обрисовывала недостатки своего супруга, Джемма позволила реальности отойти на задний план, сосредоточившись на ногтях женщины и уже придумывая новый рисунок, который еще не пробовала.
Еще только начав работать в своем первом салоне красоты, она ненавидела каждую минуту, проведенную там. Джемма пошла на это только чтобы не работать официанткой, к чему откровенно не лежала душа. Владелец салона красоты искал недорогих сотрудников, и Джемма полностью соответствовала этому требованию – особенно поскольку платили ей наличными, неофициально. Первые несколько раз, когда она делала восковую эпиляцию, клиентки кричали на нее. Она проводила эту процедуру неумело и неправильно, причиняя им боль. А еще находила это отвратительным. И в результате каждый раз под конец дня плакала, запершись в туалете.
Прошло всего несколько месяцев, и клиентки начали возвращаться в салон, чтобы сделать у нее маникюр, восхищаясь ее уникальным стилем и завидуя подругам. Прошел еще год, и Джемма уже не занималась ни восковой эпиляцией, ни пилингом, ни педикюром. Ее начальница поняла, что стоит позволить Джемме заниматься одним только маникюром. Ее клиентки были в восторге от ее работы. Она и сама полюбила ее. Та была творческой и деликатной, и она гордилась своими художественными находками. Усилиями Джеммы ее клиентки чувствовали себя красивыми и уникальными. Все стало еще лучше, когда она перешла в «Примадонну», где стала зарабатывать впятеро больше, чем раньше, – Тельма хорошо платила за качество, да и чаевые сыпались на нее дождем. Но дело было не только в этом. Джемма полюбила Тельму и Барбару. Да и атмосфера в этом салоне красоты была непринужденной, успокаивающей.
Он стал для нее убежищем. Надежным убежищем.
– Мне нравится этот цвет, – сказала Клара.
– Он вам очень идет, – отозвалась Джемма, нанося клей на средний ноготь. – А теперь давайте закрепим эти стразики. Видите? Они действительно совсем крохотные.
Она открыла коробочку с серебристыми стразами.
– Ну да, выглядят мило.
Джемма взяла пинцетом один из камешков.
– Вы вроде начали рассказывать про своего босса? Так он доволен вашей работой?
– Ну…
– Погодите – держите руку ровно.