За воротами дымил большой завод
Шрифт:
Нина к нам приезжала, и Юрка её заезжал к нам, когда ехал к ней. А мы всё никак не можем съездить к Нинон – в посёлок Титан только один поезд, причём не совсем удобный для нас. Не забудьте, у Нины 19 сентября день рождения.
Её адрес: г. Златоуст, пос. Титан, ул. Спартака, 8, кв. 13.
На работу мы тоже устраивались целую неделю и вот вторую неделю уже трудимся. Пока мы на должности лаборанта первой категории с окладом 90 рублей (это верхний предел, которого добилось для нас начальство
Всё время пишу письма да чё да, прикрываясь чтением инструкций. Моя руководительница 54 лет, очень сварливая, она, между прочим, органик, поэтому в нашем отделе анализирует всякую органику. Это делают две лаборантки. Есть ещё очень хорошая женщина Оксана, старший инженер. У Алки в отделе полно всяких людей, в общем, в химлаборатории всё женский пол, кроме начальника Теплоухова В.И. Может, слыхали? У него есть книга «Экспресс-анализ». Есть здесь и университетские выпускники.
Нам будут ещё гнать плюс к окладу 15% поясных, и потом мы с Алкой ещё начали преподавать в вечернем металлургическом техникуме при заводе. Я читаю физхимию 4-му курсу вечерникам-химикам – всё «дэвушки», некоторые мне в мамы годятся, и 4-му курсу заочникам по специальности «Производство стали», сегодня к ним пойду: это группа мужчин. Алла читает аналитику, у неё что-то часов 16 в неделю.
Деньгами мы сейчас не богаты, хотя взяли аванс в 15 рублей.
Алка стоит рядом и просит, чтобы я про горы здешние написала. Мы так с ней ходим по ним (В этом месте письма дан рисунок-шарж). Это хорошо, когда лестница, а если нет, да ещё без асфальта. Вот и позноздись тут в согнутом виде с мужчиной».
(Дальше пишет Алла Шувалова): «И ещё я вам могу сообщить, что Ийка у меня умирает от «жажды» – ей нужен, необходим мужчина. Она хочет упасть чуть ли не на своих учеников. Вот она говорит, «сталевары – денег много, чего особенного».
(Продолжает Ия): «Это писала Алла Шувалова. У меня тут рядом грохочет пневмопочта, прямо ужас! Алка не выдержала и ушла, да работа уже кончается в 3 час. 45 минут. Работать мы всегда будем с 8-ми до 4-х, а перерыв с 12-ти до 1 часу дня.
Я уже получила из дому посылку с вещами и письмо от Кичигиной. Вот и всё!
В Златоусте очень приличное снабжение, жить можно, ещё бы только компанию хорошую. У нас друзья всё молодые специалисты, дэвушки из УПИ, Петрозаводска, да парцы. Ну, всё! До свидания.
Жду, целую всех, обнимаю. Алла тоже. От Тамары Вагановой привет. Ваша Кузя».
Мы тогда не ленились писать часто и многостранично, так как это был единственный способ связи. Даже воспользоваться междугородним телефоном было сложно. Надо с переговорного пункта отослать телеграмму-вызов, например, маме домой, на определённое число и время, потом снова приехать в переговорный пункт и ждать звонка. Слышимость порой была плохая, разговор начинался обычно так:
– Алё! Это мама? Я тебя плохо слышу! А ты меня слышишь?
Время разговора – три или пять минут было заранее оплачено, деньги экономили, поэтому ничего хорошего из такого разговора не получалось.
Из письма подружки я узнала, что Ия трудится и живёт в Златоусте вместе с нашей университетской сокурсницей Аллой Шуваловой, туда же приехала работать другая наша сокурсница Тамара Ваганова. А вот общежитская наша подружка из 29-й комнаты Ниночка Попкова живёт в посёлке Титан, хотя и недалеко от Златоуста, но туда плохо ходит транспорт и часто видеться с нею подружкам не удаётся. Узнала, что к Ниночке приезжал её университетский «кадр» Юрка. Я помню, как ловко он танцевал чарльстон на наших субботних общежитских танцах.
Ия жалуется на непривычный горный пейзаж Златоуста – совсем недалеко знаменитый хребет Таганай, и им, девчонкам, поначалу трудно было ходить по гористым улицам города.
В нашей переписке мы сохранили свой студенческий жаргон общения, но при этом уже могли преподавать студентам спецкурсы, читать лекции.
Подруга пишет: «Внешний вид у дома ни в жилу», то есть «никуда не годится». Наверное, только на Урале можно высказаться о невзрачном виде дома или человека такой словесной конструкцией. Дело в том, что золото чаще попадается в кварцевых прослойках горных пород, именуемых в золотодобыче «жилами». Найти такую жилу – большая удача. Золотодобытчики называют золото «жильным» в отличие от россыпного, которое находят в долинах рек в золотоносном песке.
И, конечно, нас волновал общий вопрос, кто как устраивал личную жизнь. Моя сокурсница Алёна Светлолобова уехала в Тагил почти невестой, но её студенческий роман с Ефимом Ковалёвым близился к завершению. Предварительно он распределялся на работу тоже в Нижний Тагил, но… решил остаться в Свердловске. Для этого «договорился» с одним сотрудником Свердловского НИИ, тот устроил ему заявку от института, при этом и сам явился на распределение в наш ректорат. Заходили они в ректорат последними, когда мы все получили свои направления на работу.
Как и наша Нинель Семерикова, Ефим словчил и остался работать в Свердловске, не имея постоянной свердловской прописки, но и прописку ему потом обеспечили. Выходит, бросил Алёну Ефим? И мы все переживали за Алёну.
Алёна потом мне рассказала, что против женитьбы категорически были их родители и родственники из Ирбита: у них с Ефимом ни кола, ни двора, ни прописки, ни денег, чтобы начинать семейную совместную жизнь. Разъехались, решили пожить отдельно, а потом и определиться, где им лучше жить и работать…