За закрытыми дверями. Вы бы мне поверили?
Шрифт:
В определённый момент разговор зашёл о вокалисте некогда нашей группы, точнее, она стала задавать о нём вопросы. А потом начала перебирать какие-то воспоминания, проговаривая: "Так, в каком там мы году начали их слушать? 2011? 2013?". В моих глазах, видимо, и впрямь отразилось душевное состояние, я посмотрела на неё, сохраняя улыбку в отчаянном неверии. Она увидела этот ужас, вряд ли успела заметить боль, но резко замолчала. Пауза. Я пожирала её глазами, от остатков разбитого сердца отпал ещё кусок. Я даже не могла поверить. Прошла секунда, не больше. В её глазах пробудилось далёкое волнение за меня, словно она прочувствовала мои эмоции
Но знаете, что странно? Я даже записала в телефон, чтобы не забыть эту неприметную, но такую важную деталь: "Еду на встречу с ней, и ни раостного предвкушения, ни суицидальных мыслей. Необычно."
А вот по возвращению домой я подошла к зеркалу с намерением провести небольшой эксперимент. Встала, пристально глядя в глаза своему отражению и проиграла наш диалог в голове. Да. Такое отчаянное неверие. И боль видна вперемешку с разочарованием, второго даже больше. Больно - отболело, но разочаровывать она не перестаёт и теперь.
В ночь на второе июля мне позвонил водитель микроавтобуса, который должен был отвести нас с Насте и ещё шестерыми пассажирами в Хельсинки. Мена забирали предпоследней, Настю - самой последней. Мы живём удобно для выезда в Финлндию, другим пассажирам пришлось ещё кататся по городу, пока всех собурут.
Мы немного переговаривались, вскоре я заснула. Настя сказала, что спать в автомобиле не может, поэтому всю дорогу фотографировала себя и меня, ела и слушала музыку. Границу прошли быстро, и вскоре я опять провалилась в сон.
Одна женщина ачала скандалить, мол, не успевает, хотя в запасе у неё было ещё четре часа. Мы же никуда не спешили, и приехали - наш адрес был смым последним - около семи.
Мы хотели прогуляться до какого-нибудь Мак-Дональдса, чтобы зайти в туалет и выпить кофе. Я запреметила первую символику - несколько флагов над Стокманом, огромная реклама высотой в шестиэтажгный дом в цветах флага (реклама клуба), рекламный щит EuroGames 2016 в Хельсинки с написью "Be Queer or Be Square", и ещё пара табличек у разных кафе. У меня в рюкзаке лежала футболка из Hard Rock Cafe с флагом, большой и маленький флаги, бусы. значок, лента. На самой мне пока что был только радужный браслет Born This Way.
Нам пришлось подождать открытия, потому что в отличие от наших круглосуточных он открывался только без пятнадцати восемь, в итоге мы вошли, я наконец-то выпила кофе, даже забыв положить в кофе сахар, Настя уже удивила меня: у каждой из нас рюкщзак был наолнен едой, но она всё равно решила купить ("на пробу") Биг Мак, точне, попросила меня. Я же съела привезённый из дома бутерброд.
Мы двинулись дальше, ненавязчиво разговаривая, вскоре нам встретилась пара мужчин - два бородача возрастом от двадцати пяти лет шли, взявшись за руки. Насят начала восторженно пищать мне наухо, мне было неловко, потому
Затем мы перекусили на набережной, где я опять запреметила символику - в лавочке продовалось множество символики, однако близко Настя меня не подпустила, и я отметила про себя, что надо будет вернуться. Двинулись дальше - в сторону Сенатской площади, на которой брало начало шествие. Напротив неё на музее было две вывески - Хальсинки Прайд 2016. Мы сделали несколько снимков, она впервые сказала мне, что её отец не "нейтрально относится", а гомофоб. Проходя через площадь, она мена совершенно ошарашило вопросом: "А когда всё начнётся, ну, парад и всё такое, можно ты пойдёшь туда, а я подожду тебя в кафе".
Моей челюсти чуть не довелось пережить столкновение с асфальтом, ведь она сама захотела поехать со мной, прекрасно зная, зачем именно я туда отправляюсь. Я вяло отреагировала согласием, надеясь, что смогу переубедить.
Следующие несколько часов мы кругами бродили по центру Хельсинки, зашли в пару магазинов, ещё пару раз заглядыали в Маки, чтобы переодеться, отдохнуть, перекусить. Я фотографировала развшанные по городу флаги и плакаты, надписи, увидела я так же запись в память о жертвах Орландо.
Часов в двенадцать мы вернулись на площадь и забрались на ступеньки Собора, откуда окрывается вид на всю плозадь и начала прилегающих улиц. Народ набирался, заполняя площадку. Здесь не было множества будочек с представителями разных компаний, раздающими что-то на память, хотя мы ведь прихали только в последний день прайда, а на протяжении дня я у многих видела одинаковые значки. Мы заметили несколько российских флагов, и Настя всё порывалась меня с ними знакомить. Однако ни единого знакомого лица я не заметила.
Настя продолжала меня поражать. Сначала она заявила,и что у неё аллергия на сигареты (и почему-то только на Мальборо, хотя до этого мы уже прилично выкурили). Потом она начала высказывать свои ожидания, которые не оправдались. Много лет общаясь со мной, она умудрялась думать, что все геи - манерные, но при этом не задумывалась, что лесбиянки часто носят короткие стрижки. В очередной раз напомнила, что два мужчины вместе ей нравятся боьльше, чем две девушки - и стеснительно улыбаясь извинилась. Также она поделилась, что её очень впечатлили и просто ей понравились медведи, умилялась драг-квинам, но некотыре из них "разрушили её детскую психику". Судя по тому, что я от неё услышала, она ожидала вакханалий на улицах и не предполагала, что ЛГБКИА+ выглядят...как все. Чуть ярче, но в целом - обычно. На закуску она пыталась убедить меня, что большинство собравшийхся - не члены сообщества, а смесь туристов, гудящей молодёжи и "как она", то есть группа поддержки.
Было очень жарко, мы загорели и обгорели, я лишь минут на пятнадцать-двадцать накинула флаг, Настя сделала несколько фотографий мена с флагом на фоне собора, потом я проводила шествие, повязав его на себе. Когда уже все прошли, мы двинулись вслед прайду, дошли до машины (со ржавым кузовом), где тоже были ребята с российским флагом. Так мы и прошли до финальной точки, делая фотографии, наслаждаясь сонышком и яркостью дня. Даже ненадолго потерялись, но смогли найтись.