Забери меня с собой
Шрифт:
Но по-настоящему она не расстроилась, ей было всё равно.
Чтобы развлечь невесту сына Торстейн организовал в своём особняке торжественный приём. Аристократов в городе, кроме Элисти, не водилось, и он пригласил местные сливки общества — богатых дельцов с жёнами и дочерьми. Взрослых сыновей Элисти не заметила ни одного. Вряд ли у гостей были одни только дочки, скорее всего дядюшка позаботился об отсутствии конкурентов у Адриана. Он всегда был предусмотрительным.
Обед, танцы — всё почти так же, как в отцовском доме. Только местные гости вели себя куда непосредственнее,
Конечно же, она была звездой вечера. Все хотели с ней познакомиться поближе, расспрашивали о столичной жизни и ахали и сочувственно перешёптывались, когда кто-нибудь из них задавал вопрос об ужасах орочьего плена. То, что в плену она была вовсе не у орков, дамы упорно пропускали мимо ушей.
Элисти хотелось заорать и схватиться за топор, как делали орчанки для привлечения внимания. Топора под рукой не было, только серебряные столовые приборы. Элисти представила, как она бегает по гостиной за разодетыми дамами с вилкой маленьким ножичков в руках. Шаграт бы посмеялся.
Опять Шаграт!
В завершение вечера её попросили сыграть на клавесине.
Клавесин! Единственное, по чём она скучала в степи. Элисти села за инструмент с радостью. Коснулась пальцами клавиш, заиграла одну из знакомых с детства мелодий. Потом вторую и третью. Гости аплодировали, даже Адриан прислушивался с интересом. Ещё бы — рыбы обычно не играют на клавесине.
А Элисти поняла, что игра не приносит того удовольствия, что прежде. Она исполняла музыку идеально, без единой ошибки, но не чувствовала при этом ничего. В простом перезвоне колокольчиков у входа в шатёр Шаграта жизни было гораздо больше, чем сегодня в её игре.
Она не заснула. Она умерла. И не заметила этого.
Гости разъехались по домам, а Элисти заперлась в своей комнате, выгнав служанок. Видеть ещё и их она уже была не в силах. Долго стояла на балконе, смотрела в ночной сад.
Степь совсем близко, только руку протяни. Дышит ветрами, шепчет травами. И где-то там, в бескрайней степи, живёт один молодой шаман, который умудрился стать её жизнью.
Элисти вернулась в комнату, вытащила из шкатулки с украшениями глиняную флейту-птичку. Нежно провела пальцем от клювика до кончика хвоста. Она так и не сыграла на ней Шаграту. А он ведь просил. И, кажется, обиделся, так и не поняв причины отказа. Он никогда не понимал, как можно бояться ещё не совершённых ошибок, ошибки можно совершать и нужно исправлять. Тогда он решил, что она просто не хочет играть для него. Они ошиблись оба.
Элисти пробежалась пальцами по дырочкам в птичьих боках, пробуя их на ощупь, и поднесла флейту к губам. Дунула, выдавая нежную трель. Трель — ещё не мелодия, но сердце тревожно сжалось, потом пустилось вскачь, а потом внезапно успокоилось, забилось ровно и размеренно.
Элисти не думала о нотах и красоте исполнения, просто выдувала трель за трелью, и они постепенно сложились в мелодию. Странную мелодию, которая то пела степным жаворонком, то заходилась ритмом орочьих барабанов, то становилась похожа на журчание ручья.
Элисти растворялась в собственной мелодии,
Темно. Довольно прохладно. Ветер шевелит распущенные волосы, степная трава касается метёлками голых лодыжек, щекочет. Она не в длинном бальном платье в пол, а в простом платье до колена, какие носила в орочьем стойбище.
В темноте ярко светит небольшой костёр и она идёт к нему, не переставая играть. Она знает, кого встретит у огня.
Шаграт.
Поднимается ей на встречу с растерянной и счастливой улыбкой. Костёр остаётся за его спиной, и его лицо не освещено, но Элисти точно знает, какое на нём выражение.
Шаграт молчит, пока не стихает флейта, а потом выдыхает:
— Спасибо.
А Элисти только сейчас понимает, что значит «мелодия души». Он не раз играл её мелодию, она сыграла его. У каждой души своя песня, но их песни связаны, они продолжают и дополняют друг друга.
— Шаграт, забери меня с собой, — просит Элисти.
— Я рядом, заяц. Жди, — отвечает Шаграт.
Глава 13. Без топоров мы как-нибудь обойдёмся
Шаграт пришёл в себя у почти погасшего костра и громко засвистел, подзывая серого. Учитель Ксат был прав. Как и всегда.
Элисти слышит мелодию его души. Она сумела пробиться к нему на расстоянии!
А он… Что стоило прямо её спросить, хочет ли она возвращаться к людям. Она ведь сказала тогда «так правильно», а не «я так хочу».
Зато сейчас она прямо выказала своё желание, и Шаграт выполнит его, во что бы это ни стало.
После памятного разговора с учителем, он так не дошёл до своего шатра. Вскочил на коня и умчался в степь. И уже второй день околачивался на границе человеческих земель. Сам не знал, на что надеялся, но и уйти был не в силах.
Дождался. Ожидание закончено. Торопливо затоптал костёр и взлетел в пыжке на конскую спину.
Серый недовольно фыркнул, он не любил бегать по ночам. Обычно Шаграт в этом вопросе был солидарен со своим жеребцом, но не сейчас. Если поторопиться, к рассвету он может быть вместе с Элисти.
Молодой шаман несколько раз был в Оселине и примерно знал, где располагалось поместье Торстейна — очень удачно для него — на самом краю города. Пробраться туда не проблема.
Шаграт сомневался, что девушку просто так отпустят, но прорываться с боем не вариант. Во-первых, эти люди — не враги, и не стоит делать их врагами всего рода. Во-вторых, в схватке девушка может пострадать.
Молодой шаман взглянул на небо. Чёрное, только на востоке едва начинает светлеть. Он должен успеть.
Поместье огораживал не забор, а самая настоящая стена, но перелезть через неё не стало проблемой. За стеной обнаружился сад, а за ним виднелся господский дом.
Внутреннее устройство особняка Шаграт не знал, но где находится Элисти, чувствовал. После ночного разговора между ними протянулась невидимая, но прочная как канат нить.
Вот оно! Два окна и небольшой балкончик. Шаграт не успел позвать, Элисти выбежала на балкон сама — босая и в длинном нелепом платье с множеством оборок.