Заблудшая душа

Грановская Евгения

— Настолько, что убил двоих из них, — спокойно ответил Галеб. — Среди белых псов есть настоящие демоны. Те двое, которых я убил, были оборотнями вроде вервольфов. А тот, что напал на меня тремя днями раньше, больше походил на медведя.

— Ты начитался сказочек про Беовульфа, парень, — с усмешкой сказал Бык Рорхарт. — Белые псы — обычные бродяги, раздобывшие по случаю несколько мечей и научившиеся с грехом пополам с ними управляться.

Галеб почувствовал, как в душе у него поднимается гнев, но сумел взять себя в руки. Взглянув на коротышку

Гасселя, он поинтересовался:

— Рыцарь Гассель, а это правда, что вы осколком стекла вырезали целый полк?

— Вырезал, — ответил Гассель.

— И что вы при этом чувствовали? Что вы чувствовали, когда резали людей, как кроликов?

Гассель посмотрел на Галеба прямым, незамутненным взглядом и ответил:

— Ничего.

— Подумаешь — полк! — зычно проговорил Бык Рорхарт. — В битве при Шорах мне пришлось выступить в одиночку против тридцати янычаров! Десятерых из них я проткнул копьем, причем троих — одним ударом. Еще десятерым размозжил головы топором. Оставшихся десятерых мне помог прикончить мой славный мушкет!

— Такое иногда случается, — меланхолично произнес долговязый рыцарь Флориан Печальный.

— Со мной такое случается сплошь и рядом! — горделиво сообщил ему Бык Рорхарт.

— И как же вы умудрились застрелить сразу десять янычаров? — осведомился Гассель, глядя на Быка снизу вверх. — Или они покорно ждали, пока вы перезарядите свой «славный мушкет»?

— Они дали деру и бежали резво, как зайцы, — ответил Бык Рорхарт, выпятив грудь. — Я был утомлен битвой, поэтому не бросился за ними вдогонку, а просто поднял с земли оброненный мушкет и послал вслед беглецам свинцовую пулю. На этом сражение было закончено, и я вышел из него полным победителем.

— Вы убили десятерых врагов одной пулей? — спокойно уточнил Флориан Печальный. — Неужели такое возможно?

— К сожалению или к счастью, я не попал ни в одного, — заявил Бык Рорхарт. — Вместо вражеской спины мушкетная пуля поразила бочку с огневым зельем. Раздался взрыв и — ба-бах! Осколки бочки и куски разлетевшихся вдребезги ободов пронзили тела беглецов, как стрелы.

— Думаю, подобные случаи бывают в жизни, — задумчиво промолвил Флориан Печальный. — Однако не слишком часто.

— Друг мой, я уверен, что с людьми, обладающими богатым воображением, они происходят гораздо чаще, чем с прочими, — заметил коротышка Гассель.

Глаза Быка Рорхарта неприятно замерцали.

— Что вы этим хотите сказать, сударь? — осведомился он.

— Ничего, кроме того, что уже было сказано, — ответил Гассель, чьи глаза тоже блеснули.

— То есть, мое воображение настолько богато, что позволяет мне изрекать ложь?

— Смотря что называть ложью, — спокойно парировал Гассель. — Вы, мой друг, больше похожи на сочинителя сказок, а сказочники в нашем мире пользуются вполне заслуженным авторитетом, ибо без их изощренных выдумок мир был бы гораздо скучнее.

Бык Рорхарт несколько секунд молчал, а потом с вызовом проговорил:

— Сударь мой,

я счел бы ваши слова обидными, но за последние два часа это самая внятная тирада, которую я слышал из ваших уст. Говоря по чести, я и не представлял, что вы способны произносить такие длинные и разумные фразы.

Гассель медленно поднялся с земли. Он был на голову ниже Быка Рорхарта, но казалось, что это обстоятельство ничуть его не смущает. Неизвестно, чем бы закончилась перепалка, но тут Флориан Печальный сказал:

— Судари мои, я собираюсь выпить вина. Не составите ли вы мне компанию?

— Я с удовольствием составлю вам компанию! — объявил басом Бык Рорхарт, с видимым облегчением отворачиваясь от Гасселя.

— А вы, мой друг? — обратился печальный рыцарь Флориан к коротышке.

Тот дернул уголком губ и небрежно ответил:

— Я тоже не прочь немного выпить.

Флориан, поняв, что его посредничество остановило возможное кровопролитие, мягко и удовлетворенно проговорил:

— Друзья мои, не стоит ссориться. Нам с вами предстоит дать отпор вооруженным разбойникам. Не знаю, как сложатся наши судьбы дальше, но сейчас мы все — на одной стороне.

Бык Рорхарт, глядя на неистового коротышку Гасселя исподлобья, протянул ему руку.

— Помиримся, Гассель? — предложил он.

— Можно и помириться. Хотя, говоря откровенно, я с вами и не ссорился.

Гассель пожал лапу здоровяка. Бык Рорхарт повернул голову и взглянул на Галеба.

— Эй, парень, ты тут вроде бы кузнец?

— Да, — ответил Галеб.

— Сможешь выправить мне меч?

— Конечно. Хотите, чтобы я сделал это сейчас?

Верзила качнул головой:

— Нет. Сейчас мы пойдем пить вино, и ты пойдешь с нами. И не вздумай брыкаться, я два раза никого не приглашаю.

Галеб пожал плечами — что-что, а «брыкаться» он вовсе не собирался.

4

То ли пасмурная погода действовала рыцарям на нервы, то ли все они чувствовали скорый приход беды, однако застолье получилось не слишком веселым.

Один лишь Бык Рорхарт не унывал. В другое время его удивительная способность поглощать напитки вызывала бы всеобщее ликование, а соленые шутки, которыми он приправлял каждый бокал, — веселый смех, но сейчас рыцари были мрачны, как небо над Эльстаром. Лишь после четырех бутылок они слегка оживились, а беседа стала более непринужденной.

Флориан Печальный время от времени с грустным видом сообщал всем, что мир ужасен, а люди грустны, и что только вино позволяет ему спастись от приступов черной меланхолии.

Свирепый коротышка Гассель возражал ему, что мир не ужасен и не прекрасен, а просто похож на пресную воду, в которую время от времени стекает то поток соленой крови, то струя сладкого киселя.

Вскоре разговор зашел о деньгах.

— Община пастора Зиберта собрала двадцать золотых монет, чтобы оплатить нашу работу, — сказал Гассель. — Не скажу, что это очень много.