Забытая Атлантида [дилогия СИ]
Шрифт:
Потом они отправились на поиски родителей Сатра.
Потом он встретил Цауку.
Обратно в дом вождя Аутта Келлис явился вместе с Цаукой, нисколько не таясь от любопытных взоров соседей.
Откинув циновку, закрывавший дверной проем, он пропустил вперед Цауку и окинул взглядом помещение.
Сатра и Аутта сидя на шкурах, неторопливо играли в небольшие каменные раскрашенные в разные цвета фигурки, которые переставляли по широкой разлинованной доске, бросая попеременно кости. Одни фигурки были в виде свиней, которых находились под защитой фигурок собак. По условиям игры нужно было съесть своими собаками свиней соперника и не дать съесть своих свиней чужим
35
35. Фигурки для этой игры были обнаружены при раскопках в Телль Браке — на востоке Сирии, в Джамдет Наср на северо-востоке Ирака и в Башур-Хююк на юго-востоке Турции, недалеко от города Сиирт. Возраст находок 3200–3000 гг. до н. э.
36
36. Двенадцать линий — увлекательная стратегическая игра на расчерченной доске имеющая в общей сложности сорок восемь фигурок воинов трех видов и 144 клетки поля. Римские авторы рассказывают, что люди, игравшие в нее, забывали про обед и ужин.
Келлис присел на циновку рядом с ними, поджав под себя ноги.
— Твоя дочь Цаука, — сказал он Аутта, — теперь слышит голос богини-Земли. Ее пророчества сбываются. Она сильна в своих словах. Она может теперь быть Хранителем Жизни. Достойным Хранителем, знающим тайны.
Аутта степенно нагнул голову, его зубы мелькнули в черной бороде — он был рад услышанному.
— Аутта, я хочу взять твою дочь в жены! — закончил свою речь Келлис.
Аутта, услышав это, открыл от удивления рот, но быстро справился с охватившим его волнением, проговорил:
— Разве так можно? Как это?
— Отец, — подал голос Сатра. — Я прошу тебя прислушаться к голосу разума и принять предложение Альганта. Он и Цаука будут хорошей парой. Они понимают друг друга. Другой мужчина не сможет жить с моей сестрой.
Билулу, сидящая в своем, женском углу, прижала к себе дочь и крепко обняла.
— Ее муж должен быть хуррит. Но Альгант Келлис не хуррит! — с сомнением произнес Аутта.
Неожиданно пришла помощь от Билулу:
— Муж мой, Аутта! — сказала она. — Когда ты брал меня в жены, тебя не интересовало, что я не хурритка. — И проворчала, передразнивая: — Хуррит, не хуррит…
Аутта воззрился на жену, словно что-то припоминая.
— Такая жена дорого стоит! — вдруг засмеялся Аутта. — Что ты, Альгант, можешь предложить за нее? Какой ты сделаешь к ее свадьбе подарок?
— Царство! — не задумываясь, ответил Келлис.
— Как? — не понял Аутта. — Я не ослышался? Царство? Такое же, как Симерк?
— Может быть, и такое как Симерк, — серьезно молвил Альгант.
Аутта недоверчиво покачал головой:
— Альгант, ты шутишь! Я, конечно, ценю тебя как бесстрашного воина, которому нет равных в моем народе. Пусть будет десять коз! Я согласен.
Келлис вдруг добродушно
— Плохой выкуп за свою дочь ты просишь у внука царя Манеросса. Почему так мало?
— Какого внука Манеросса? — не понял Аутта. — О чем ты говоришь?
Во всем Восточном Средиземноморье не было такого человека, который бы не слышал про Манеросса. Его именем даже пугали детей.
— Он находится перед тобой! Я и есть родной внук Манеросса! — объявил Келлис.
— Ты?! — не поверил Аутта, крутя головой. — Возможно ли это? Келлис-Сонс, я считал тебя человеком, которому можно верить! Я поверил, что ты Альгант! Но сейчас ты говоришь непонятные слова, смысл которых я не могу признать правдивыми…
— Тебе нужны доказательства, вождь Аутта?
— Альгант, неужели ты — внук Манеросса? — раздался голос пораженного Сатра. — Почему же ты, мой названный отец, никогда не говорил мне этого?! Почему так долго скрывал?
Цаука и Билулу ахнули от восторга.
— Это истинная правда! Не забывай, Аутта, что я — Альгант, который не приемлет лжи, — заметил Келлис. — Царь Карросс Сватс-Сиронс — мой родной дядя.
— Вай! — только и смогла произнести Билулу.
Наступившую тишину вдруг нарушил Аутта, издав восторженный вопль.
— Что же ты раньше молчал! — выкрикнул Аутта. — Лучшего мужа для своей дочери не найти на много дневных переходов вокруг! Ты — сын и внук шарру рошшоти. Значит, сам тоже можешь быть шарра и иметь сына шарра! Вот про какое царство ты говоришь! И когда ты потребуешь свое владение назад?
— Когда я женюсь на твоей дочери, тогда и потребую! — полушутя ответил Келлис-Сонс.
— Ты, мой названный отец, имеешь право требовать его! — сказал Сатра, сверкая глазами. — Ты должен получить то, что принадлежит тебе по праву!
Цаука вскочила и бросилась обнимать Келлиса. А Аутта счастливо зажмурился, в мечтах, уже увидев себя причисленным к сомну богов чужого народа ростинов. Грезы всегда окрыляют человека. Но находится долго в мечтах Аутта неожиданно помешали.
Слуга, засунув голову в дверной проем позвал Аутта-хозяина:
— Эверна, там пришли люди из нескольких селений. Они за оградой и хотят говорить с твоим сыном Сатра.
— Что случилось? — встревожился Аутта. — Зачем?
— Они хотят видеть Шуттарна! Говорить с ним. Они называют его своим шарра!
— Шарра? — выпучил в изумлении глаза Аутта. — Они называют его царем?
— Да, да! — подтвердил слуга растерянно.
— Сатра, мой брат, уже давно царь, — сказала громко Цаука. — Они с Альгантом Келлис-Сонс оба цари. Они будут ими. Я знаю их будущее!
— Если так, то я не могу даже оспорить решение Земли-богини, — ответил Аутта, первый раз смотря на свою дочь с некоторой долей раболепия.
Сатра степенно поднялся, расправил на себе одежду и шагнул к выходу.
–
Глава 10
Протягивая руку друзьям, не надо сжимать пальцы в кулак.
Сатра теперь принимал гостей из разных поселков. Старейшины и простые пастухи постоянно приезжали к его дому. Но дом Аутта и Сатра был слишком мал, чтобы принять в себя огромные толпы паломников. А число их постоянно возрастало. Они собирались вечерами за селом, ставили шатры и приглашали шарра Сатра к себе. Как-то получилось само собой, что никто не называл Сатра иначе, чем титулом шарра. Его слушали, высказывали в ответ свои мысли, важно поглаживая свои бороды. И почти всегда неизменно соглашались, что рошшати не должны жить на их землях.