Забытая тайна
Шрифт:
Арсений спокойно ел гречневую кашу, размазню со шкварками, такую, как готовят в деревнях. Он привык к доброму рассудительному мужику, который каждый раз тревожно ждал приезда старшего хозяина. Это было забавно и смешно – всегда уравновешенный и спокойный, Иваныч превращался в суетливого, заикающегося старика. Хозяина побаивались все, особенно дядька, он просто трепетал от одной мысли, что тот останется недоволен его службой, а пойти ему было некуда, да и оставлять Арсения на чужих людей было жаль.
Юноша доел кашу и, стараясь не мешать Иванычу, направился на летнюю веранду. Было около одиннадцати часов. Солнце поднялось над
– Арсений! – окликнул его дядька.
– Да, – Арсений вздрогнул всем телом и обернулся.
– Вы чего это, я аж испугался, где вы сейчас были?
– Все в порядке, помоги мне спуститься со ступенек, – попросил Арсений, подъезжая к краю большого каменного крыльца.
– Иду, – ответил дядька торопливо.
Иваныч привычным движением развернул коляску, и, помогая себе ногой, начал стаскивать ее.
– Куда это вы собрались, неужто позаниматься? – одобрительно расспрашивал Иваныч.
– Нет, поеду прогуляюсь к центральным воротам, открою засовы, ты же говорил, что отец приедет. Чтобы тебе не отвлекаться от трудов праведных, я сам, – улыбнулся юноша, устраиваясь на коляске поудобней.
– Ладно, езжайте, да осторожней там, – глядя молодому хозяину вслед, сказал Иваныч.
«Скучает, а этот старый „барон“ хоть бы когда вспомнил про парня да спросил о нем, только бумажки его интересуют. А он вот, гляди, ворота ему открывать поехал», – с горечью рассуждал дядька, провожая Арсения взглядом.
Арсений ловко управлял коляской, по пути он рассматривал окрестности: люпины и ароматные пионы буйно цвели по краю дорожки, сорванные ветром нежные розовые лепестки, еще совсем свежие, сплошь усыпали каменные плиты. Арсений загреб шелковую массу в горсть и поднес к лицу, вдыхая пьянящий аромат лета. Множество шмелей и бабочек кружили вокруг и радовали глаз. Юноша остановился, он попытался дотянуться до ближайшего цветка, в надежде прикоснуться к крылатому чуду, но бабочка вспорхнула и перелетела на дальний цветок.
«Да, вот бы и мне крылья!», – с досадой глядя на свои тонкие изуродованные ноги, тихо сказал Арсений и медленно покатился к выходу из парка. Центральные ворота находились далеко от дома, и дорога занимала без малого двадцать минут. Он рассматривал деревья, подмечая изменения, удивляясь быстро отросшим веткам на фигурных кустах самшита, ранней весной они с Иванычем стригли их, приводя в порядок после зимы. Давно он так не путешествовал, обычно его дорога пролегала до спортивной площадки и обратно, на другое совсем не хватало времени. Добравшись до старинных деревянных ворот на массивных кирпичных столбах, Арсений с огромным трудом открыл засов,
– Добрый день, – поздоровался Арсений с подошедшими путниками.
– Здравствуйте! – чуть опустив голову, ответил старик и перекрестился, на его лице угадывалось удивление и неприкрытый страх.
– Помогите мне, пожалуйста, открыть ворота, – попросил юноша.
Мальчуган кинулся помочь, но дед схватил его за подол рубахи, с силой дернул вперед, направляя на дорогу. Путники прибавили шаг, стараясь быстрей отойти как можно дальше, мальчуган то и дело оглядывался, а старик подталкивал его в спину и негромко бранился. Арсений попытался открыть ворота сам, но тяжелые створки не поддавались, он выехал за ворота и еще долго провожал взглядом случайных путников, не понимая, что происходит.
– Арсений, вы где так долго? Я думал, что случилось, – спеша на помощь юноше, тревожно кричал дядька.
– Все хорошо. Вот ворота не слушаются или сил у меня мало, – ответил Арсений и развернул коляску.
– Сейчас, мы это мигом, – поспешил Иваныч и распахнул старые ворота.
– Иваныч, я тут людей видел, странные они какие-то, – рассказывал Арсений, вглядываясь в горизонт.
– Бросьте, люди они и есть люди со своими тараканами, – ответил дядька.
– Нет, эти испугались – когда я их попросил помочь, они почти бегом бросились от меня, я думаю… – рассуждал юноша.
– Вы все думаете, а тут дух перевести некогда, – перебил его Иваныч, было видно: он не хотел продолжать этот разговор и поспешил вернуться во двор.
– Смотри-ка, цветы как облетели, дорожку подмести бы надо, – начал дядька.
– Пусть лежат, смотри, красота-то какая, – разглядывая цветы, ответил Арсений.
– Да, красота, а от хозяина выговор получим за беспорядки.
– Иваныч, но все же скажи, почему те люди меня так испугались? – не унимался юноша.
– Глупости все это, дела у меня, пойду я, скоро и отец пожалует, а у меня не у шубы рукав, – оставляя Арсения на дорожке к летней веранде, ответил дядька. – Погуляйте пока, а я скоро.
Иваныч быстро поднялся в дом и достал старенькую потрепанную тетрадь, сделал несколько записей, что-то посчитал на счетах, с шумом перекидывая деревянные косточки, пожурил сам себя. Потом он тяжело сел на стул и замолчал, думая о недоделанной работе, перебирая в голове расходы последних прожитых месяцев, о которых следовало доложить хозяину. «Истратили много, только на бумагу уйму денег извели, а питание, а „мыльно-рыльное“… Да, опять хозяин будет недоволен», – стараясь сохранять видимое спокойствие, думал Иваныч.