Забытые боги: Пепельное солнце
Шрифт:
– Вместо того, чтобы тащить меня в пустыню, ты должен был сначала подумать: скажу ли я тебе за это «спасибо». Нет, не скажу, – Дилфо умолк, о чём-то задумался, а затем быстро выпалил, словно что-то припоминая: – Ты ведь должен понимать мои чувства сейчас. Ты ведь тоже всё потерял, разве нет? Поэтому ты оказался в Орджене за тысячи километров от своего дома, от своей семьи. Живы ли они вообще или ты, Ючке, остался совсем один? Скорее всего, второе, раз ты не спешил их разыскать. И ты хотел, чтобы я стал похож на тебя, на того, кто бледным призраком бродит по свету, не зная куда приткнуться, пока его не подберёт кто-нибудь из жалости? Ты поэтому меня спас?
Дилфо умолк, потратив
А Ючке в них и не нуждался.
Мальчик изумленно уставился в темноту, когда до него донеслись тихие шипящие звуки, перемежающиеся со странным бульканьем, что издавал Ючке.
– Ты что, смеёшься? – снова разозлился Дилфо. – Как ты можешь смеяться, когда я всё потерял? Отец был не прав, с твоей головой не всё в порядке, вот когда вернёмся домой, я заставлю его вылечить тебя…
Дилфо осекся и смех Ючке разом утих. Мальчик в это мгновение почти поддался океану отчаяния и скорби, но удержался в последний момент на плоту ярости и разразился новыми ругательствами:
– А чтоб их всех! – Дилфо яростно опустил кулак на пыльную землю. – Этот туман и тварей, что пришли вместе с ним; бабушку и отца, за то, что не захотели покинуть дом и уехать отсюда так далеко, где никто и знать не знает про Орджен; Ларфу, что запрещала мне учиться; Пирта, который не спас их всех, – внезапно Дилфо озарила мысль, что придала его ярости окончательную цель. – Да, всё так и есть! Это Пирт виноват, он не спас их, слышишь! Пирт всё знал и о Жатве и об этих, богах, чтоб их всех! Он просто струсил! Это Пирт виноват в том, что все мертвы, он запретил отцу и бабушке рассказать все деревне. И теперь Пирт сам умер, чтоб его! Он это заслужил, он мёртв, а я нет! Все мертвы, а я нет! Я…
И он снова закашлялся, захлебнувшись слезами. Дилфо не знал, что ему теперь чувствовать, он был зол, напуган, растерян и его переполняло невыносимое чувство утраты, что неподъемным камнем лежало на груди и придавливало его к горячей земле. Мальчик не видел ясно лица тех, кого оставил и не мог разглядеть того будущего, что может ждать впереди. Он застыл в одном мгновении боли и безысходности, и не мог шевельнуться, не мог найти в омуте, что затягивал его, смысла, чтобы спасать себя.
Волна гнева и слез утихла и Дилфо изнеможденно склонил голову на камень. Он не знал, сколько они с Ючке так просидели в темноте и тишине. Мальчик иногда проваливался в забытье, но тут же со всхлипом покидал его, возвращаясь к действительности. Дилфо мёрз от холода, изнывал от жара, что исходил от камня и лихорадкой проносился по всему телу, но оно было настолько оторвано в эти мгновения от сознания, что мальчик почти не замечал изменений ни вокруг, ни в собственном теле, сосредоточенно утопая в своём внутреннем мире. Темнота помогала ему немного забыться, обмануться тем, что всё случившееся с ним – сон, так отчаянно похожий на реальность. Но как только первые лучи солнца осветили небо, Дилфо потерял убежище от своих страхов. Новый день жизни без смысла и будущего надвигался на мальчика неукротимой волной и грозил свалить его с ног, и унести безвозвратно в свои холодные воды.
Дилфо открыл глаза, и почувствовал жгучую жажду – тело победило сознание и перебило собой все душевные треволнения. Он поднял голову и наткнулся взглядом на Ючке, теперь мальчик мог разглядеть его в рассветном полумраке. Юноша сидел на коленях с неестественно прямой спиной и внимательно смотрел на него. Дилфо, заметив его пристальный
– Нам надо найти воду, – сухо прохрипел Дилфо. – Если мы не найдём её до полудня, то к концу дня умрём от обезвоживания. С пустыней не шутят, это все знают.
Ючке без лишних слов поднялся на ноги и помог подняться Дилфо. Ноги мальчика слегка подрагивали, но он смог унять эту дрожь, сосредоточив на этом все свои мысли, хотя походка его все ещё оставалась нетвёрдой.
Они шли по пустыне, пытаясь найти хотя бы кустик или травинку, что могли привести их к воде, но ничего кроме песка и раскаленных камней не было на сотни метров вокруг.
Солнце поднималось всё выше, и воздух дрожал от зноя. Дилфо не ощущал жары, но по телу катился пот, а в горле першило, ноги переставали слушаться его, и он стал чаще запинаться. Ючке шёл позади него и поддерживал мальчика, когда тот спотыкался и терял равновесие.
– Нет, всё бесполезно, – произнёс Дилфо, когда в очередной раз пошатнулся, и чуть было не растянулся на земле. – Я не смогу идти, лучше остановиться и подождать, пока жажда не доконает меня окончательно. Я слишком слаб. Пирт это знал, а я опять ошибся…
Дилфо оборвался на середине фразы и обернулся к Ючке. Бледное лицо юноши было чистым и свежим, ни капли пота не выступило на нём. Мальчик слегка удивился, но не посчитал нужным заострять на этом внимания: он слишком мало знал об этом мире, ему это было известно. Кто мог сказать, почему Ючке не устаёт о жары, был теперь мертв. А Дилфо не мог найти самостоятельно ответа на этот вопрос, и поэтому отмёл его, как ненужное обременение.
Ючке придержал мальчика за плечи, пока тот не встал устойчиво, а затем присел, указав Дилфо на свою спину. Мальчик понял, что от него хотели, но не спешил исполнять.
– Нет, Ючке, – покачал головой Дилфо. – Даже если ты меня понесёшь, куда мы успеем дойти до конца дня? Я не знаю дороги, да и ты вряд ли тоже, поэтому давай не будем тратить силы и просто останемся здесь. А если ты не хочешь, то просто иди дальше, оставь меня тут, – нерешительно добавил он, но мысленно надеясь, что Ючке не уйдёт и останется вместе с ним. Дилфо не хотел, чтобы юноша погиб из-за него, но страх остаться одному на пороге смерти острием керийского ножа впился в его сердце и медленно отравлял душу.
Дилфо резко затошнило, ноги задрожали, и он тяжело плюхнулся на землю, взметнув облачко пыли. Ючке не сдвинулся с места, он окинул мальчика быстрым взглядом, а затем неожиданно для него схватил Дилфо за руку и с силой закинул к себе на плечи. Мальчик неуклюже запротестовал и забрыкался, но цепкие руки Ючке схватили его за ноги, не давая тому спуститься.
– Да чтоб тебя, Ючке! – Дилфо стучал кулачками по груди юноши, не причиняя тому никаких повреждений. – Сказал же, оставь меня и иди вперёд! Я не хочу, чтобы ты помер тут из-за меня, слышишь? Не хочу! – упрямился он, но в душе облегченно вздохнул и успокоился. Если ему и суждено умереть здесь, в пустыне, вдали от дома, то, по крайней мере, он уйдёт не в полном одиночестве.
Мальчик ещё побрыкался немного, потворствуя своей совести, но покорно стих, поняв, что все его усилия бесполезны. Он устало положил голову на плечо Ючке и пустым взором уставился вперёд на нескончаемые песчаные барханы. Дилфо чувствовал холодок, исходящий от тела Ючке, и постепенно успокаивался. Нога мальчика немного сползла вниз, и он почувствовал на ноге Ючке нечто длинное и плоское. Дилфо слегка скосил глаза и наткнулся взглядом на меч, что юноша вынес из коморки Пирта. Ему сразу стало дурно, и он отвёл глаза.