Забытые острова. Аннушка
Шрифт:
– Ви, - хмуро ответила тетка. Ого, она французский понимает? А говорила, не умеет. Мутная, мутная особа. Выгнать бы ее куда-нибудь подальше. Но сдохнет ведь! Жалко.
И ведь не тупая – после ужина протянула мне свою плиту, и четко, проговаривая каждое слово, попросилась в группу.
– У кого есть возражения? – спросила я. Против была, понятно, только Дзетта.
Формальности не заняли много времени. И я принялась за объявления.
– Этот островок слишком мал, чтобы на нем поселиться надолго. Рядом есть другие острова, но мы пока не готовы к вылазкам. Большинство из вас совершенно не умеют обращаться с оружием. Это не дело, когда стрелков только старик да девчонка. Кроме того, мы элементарно не можем общаться друг с другом. Поэтому ближайшую неделю никуда не плаваем. Сидим здесь и учимся. Задача – уверенно попадать в цель из ружья на расстоянии по меньшей мере пятьдесят метров
– А зачем английский?
Это Михалыч голос подал. Ясно, неохота зубрить на старости лет.
– Затем, дорогой Достоевский…
– Между прочим, Каренин!
– Между чем? Так вот, Достоевский: это потому, что английский считается языком международного общения. И я не знаю, с кем нам завтра придется разговаривать. Еще вопросы?
В ответ дружное молчание.
– Тогда с завтрашнего утра извольте исполнять.
Глава 17
Неделя прошла в трудах, праведных и не слишком. Промеж тренировок и зубрежки мы успели обустроить неширокую тропинку к морю, постаравшись как следует замаскировать ее начало. Кроме того, установили вторую палатку для нашей парочки. Надо сказать, что даже двадцать метров расстояния вовсе не преграда для томных вздохов и страстных криков. Уединение влюбленных почти сразу перешло из стадии «целлулоид» в стадию «эбонит» и дальше понеслось, неумолимо превращаясь в разнузданную оргию. Матрасы выдержали, и палатка не рухнула, но народ начал бухтеть, сначала тихо, а потом все громче – люди ведь не железные, половой вопрос стоит остро. Понятно, что возможности есть, но ведь не так мы воспитаны, чтобы с разбегу в разврат ударяться. В общем, назревала гроза, но положение внезапно спас пернатый охальник. Несколько дней его было не видно и не слышно, а тут он прямо у романтического гнездышка в самый разгар бурного интимного общения заорал свое любимое:
– Пристрелить! Твою мать!
Подозреваю, что только темнота спасла птичку от смерти. Разъяренная итальянка бушевала минут десять, и примерно столько же мы все ржали. Потом изящные итальянские эскапады прервались второй серией эротического концерта, а я на следующий день заказала беруши. Шесть комплектов.
Борюсик очень заинтересовался найденным в озере ящиком, подключил Михалыча и они совместно выдвинули теорию о том, что на каждом острове должен быть свой тайник с таким кладом. А выдвинув, принялись поверять теорию практикой и методично обшаривать мой первый остров. Ничего так и не нашли, но, лазая по скалам, изорвали штаны и кроссовки, за что были поставлены в угол... Нет, я действительно сперва хотела дать им почувствовать всю глубину их проступка, но после жесткого выговора решила, что это чересчур. В конце концов, они действовали на благо общества и из лучших побуждений, а посему были прощены мной. Дзетта же покарала своего carissimo суточным отлучением от своего белого… тьфу, смуглого тела.
Фридриха я посадила изучать радиодело. С маленькими карманными рациями справился и Михалыч, он был как раз знаком с такими. А вот перед большой он спасовал. Заявил, что учить ему хватает английского и умыл руки. А вот суровый дойч – он, кажется, даже заинтересовался. Добыла ему книжек, инструкций, пособий на его вражеском языке, и он вполне справился. До уровня высокого профессионализма дело не дошло, но основные операции он теперь выполняет вполне уверенно. А маленькими рациями я обеспечила всех. Проверили – на острове они уверенно добивают с краю на край, вместо сотика вполне сойдет.
Индус выкатил мне для заказа целый список каких-то запчастей. Я не сразу въехала в тему, но потом при посредничестве Борюсика разобралась: он хочет построить электростанцию. Небольшую, на нашем ручье. Много электричества получить от нее не удастся, но вот свет в палатки организовать вполне будет возможно. Так что притащила ему просимое, и он все свободное время ковыряется со своим железом. Вообще Аджитка интересный человечек. Невысокий, подвижный, эмоциональный. По жизни косит под дурачка, но только пока не дойдет до дела. Тогда он превращается в хмурого, сосредоточенного молчуна, движения рук делаются неторопливыми, скупыми и очень точными. Между прочим, он оказался лучшим стрелком. Талант у него открылся, что ли? В общем, ему выдали в постоянное пользование «гаранд» к которому Лерка прикрутила оптический прицел. С этой винтовкой он стрелял на полкилометра и уверенно попадал! В моем понимании, это суперкруто.
Маленькая бразилька, в основном, занималась улучшением и модификацией оружия. Думаю, дай ей волю – она из обычного дробовика сделает космический
А вот с кем всю неделю были проблемы – так это с бывшей заместительшей министра. Она каждый день делала мне нервы. Понятно, почему – не желает она быть в подчинении у малярши-штукатурши. Она, мол, белая кость и голубая кровь, а я, типа, от сохи и стакана. Поначалу, после ритуала присоединения, она попыталась было мутить воду. Чесслово, я бы до такого просто не додумалась, а она вот… В общем, принялась наводить критику: что бы я не сказала и не сделала, все оказывалось не так, все неправильно. И ведь не сказать, что без дела выступала. Если подумать, то действительно, мои решения были не самыми лучшими. Меня это бесило, но и просто заткнуть ее я не могла, не было формального повода. Разок возникло желание брякнуть: мол, ну раз ты такая умная, бери и рули. К счастью, удержалась, промолчала. Вовремя сообразила, что как раз этого она и добивается. А вот хрен ей по всей морде! Два дня продолжалась эта катавасия, пока ее не окоротили, причем без моего вмешательства. Просто народ побеседовал с ней жестко, пока я в кустики отлучилась, и все сразу прошло.
Вот только на другой день она другое придумала. Потом – третье… Вот что за человек! Нет, чтобы жить спокойно, от нее ведь никто ничего особенного такого и не требовал. Землю пахать не заставляли, должность кашевара плотно оккупировала Дзетта. Все, что от нее требовалось – один день в неделю в очередь помыть посуду за всеми, да общее: тренировки по стрельбе и уроки английского. Еще, понятно, себя обиходить, тряпочки свои вручную простирнуть – так это и вовсе не в напряг. Однако вот ходила она вечно с такой мордой, будто ее все буквально заездили. Одно слово – стерва из министерства. Я так ее и стала про себя называть – министерва. Она, и в самом деле, невелика в перьях, так что погоняло со всех сторон удачное вышло.
После неудачи с Митрохой она, кстати сказать, принялась подкатывать к немцу. Ну да, Михалыч уже не в том возрасте, а индус ее просто игнорирует. Вот она с Фридрихом и принялась вести какие-то беседы, подсаживаться стала, когда он с рацией разбирается – типа, ей тоже интересно. Он, с виду, был не против, ну и я ее отгонять не стала. Авось, дурную кровь через нижнюю анатомию разгонит, перестанет баба на людей бросаться как сучка бешеная. У меня с ней позавчера даже разговор случился. Я ее специально отловила подальше от людей, чтобы спокойно поговорить. Ну не могу я так – имеешь что против, приди и скажи. Считаешь, что вправе – дай в морду. А вот так ходить с фигой в кармане… Я с ней хотела по душам поговорить. Я ей свои претензии высказала, ждала, что она свои предъявит, думала – поорем друг на друга, какой-то компромисс определим. Только вот выяснения отношений у нас не вышло. Она просто не снизошла до объяснений. Типа, она выше всего этого и всех нас заодно. Вот тут я разозлилась всерьез. Нахрена мне эта фифа, нервы на нее тратить? Она что, самой крутой себя посчитала? Типа, я ее приняла в группу и выгнать теперь не могу? А вот хрен. Не может жить в обществе - пусть валит нахрен. Так я ей и сказала, не выбирая выражений. А она только фыркнула и удалилась. Я ей в сердцах в спину припечатала:
– Министерва!
А она – типа, орден получила. Даже шаг не замедлила.
Кто уж там рядом случился и каким образом, теперь и не выяснить. Но за ужином ее за глаза иначе и не называли. Даже наши неруси. Это, видимо, Борюсик постарался, разъяснил людям все филологические нюансы. Вот тут ей и поплохело. Видимо, она надеялась на то, что большинство народа будут держать нейтралитет, а ей ото всюду в спину, а то и в глаза летит не имя, а прозвище. Вижу, тетка зубами скрипит, а поделать ничего не может. Вот так: не плюй на общество, а то и в ответку может плюха прилететь. Глядишь, мозги у нее на место встанут, исключительность приугаснет. Но доверия к ней у меня, наверное, никогда не будет. Стану присматривать потихоньку, и Михалычу скажу. Фридриха бы тоже насторожить, вот только надо Борюсика от Дзетты на полчаса оторвать.