Забытые
Шрифт:
Бой за стеной, присвоение звания и зачисления меня кадетом в пилотскую школу, мой день рождения, тренировки, прорыв стены. Не так уж много происшествий. Довольно быстро я понял, что не так.
За три дня я не разу не видел Блинова.
Глава 18: Мысли
8 июня 2280 года
Коперник – 3. Крепость «Суворов»
20 час 30 мин
В воскресенье я попросил маму, чтобы со мной посидела Ирка. Моё секретное оружие. Сестра у меня боевая,
Зачем выгнал друзей, ведь совсем недавно был рад их вниманию? Просто захотелось побыть одному. И подумать. Было о чем, в конце концов.
Думы мои были сплошь угрюмыми. Нет, ну а чего радоваться? Расклеился как девчонка, устроил безобразную истерику у всех на глазах, загремел в больничку. Стыдно. Ещё немного винил себя в смерти гвардейцев. Раньше-то я как считал? Шагоход это сила, а два шагохода это армия, с которой не справиться. Справились и очень даже хорошо. Конечно, я понимал, что проблема не в точности стрельбы, ибо врагов было так много, что каждый снаряд или пуля находили себе жертву, да и наводка большей частью была автоматической. И даже не в виртуозности управления, в основном удерживали вход в туннель и сложные маневры не требовались, а когда у меня закончились боеприпасы, я вообще туземцев просто ногами робота давил и манипуляторами раскидывал.
А в чём же тогда я винил себя? Не было у меня ответа на этот вопрос. Глупо, иррационально. Но вину чувствовал ясно.
На следующее утро со скандалом (мама предлагала полежать ещё денёк, подождать результата анализов) выписался и пришёл на занятия, на пилотские курсы. Вместе с Мининым, конечно, тот, кстати, тоже их не посещал, со мной же два дня просидел. Все на нас пялились, а затем начали хлопать.
Вы даже не представляете себе, как мне стало гадко. Ну, за что? За что они мне хлопают? Я чуть не заорал на ребят. Хорошо хоть Плаксин всё понял и прекратил овации одним командирским рыком. После занятий, когда все разошлись (кроме Толика, который околачивал груши возле входа в здание), Александр Иванович сел рядом со мной, посмотрел всёпонимающим взглядом и просто сказал:
– Так бывает, Андрей. Чувствуешь, что всё должно быть по-другому, без потерь. Раз за разом прокручиваешь в голове ситуацию, которую не мог исправить, и, не найдя выхода, просто винишь себя. Так же проще. Ты это брось. Двигайся вперёд и готовься к новым сражениям.
Мудрость приходит с годами. Мне сразу стало легче. Плаксин словно прочитал мои мысли, так же, как и Седов ранее.
От старого здания школы, где будущие пилоты и занимались (а вы думали нам специальную базу состряпали?), мы сразу отправились в Кремль. Попали на тренировку рукопашного боя… и просто встали в строй. Нам с Толиком даже никто слова не сказал. Потом был тир, в котором я вообще завис до самого вечера. Моя новая нашивка давала туда неограниченный доступ. Выместил злобу и раздражение на мишенях. Помогло.
– Андрюха, а ты в курсе, что нам с Киричанской тоже присвоили звание секунд-поручиков? – впервые за день нарушил молчание Минин, воспользовавшись моментом, когда я снаряжал очередной магазин штурмовой винтовки.
– Теперь в курсе.
– А ты за нас рад?
– Рад.
–
– Я себе не рад, – повысил я голос, бросая очередной патрон обратно в цинк.
– Ну, это я понял, – спокойно отреагировал на это Толик, растирая больную ногу круговыми движениями. Бегает со мной, поросёнком с самого утра. – Пройдёт. Ты просто молодой ещё, и не понимаешь, что идеально ничего быть не может. А если происходит, то это подозрительно.
– Тоже мне старик. Я понимаю. Но от этого не легче. Где Блинов?
– Не знаю. Дня четыре его не видел.
– И я. Он бы ко мне обязательно зашёл.
– Значит, в крепости его нет.
– Ушёл в разведку? – спросил я, присаживаясь на лавочку рядом с товарищем.
– В сложившейся ситуации это глупо. Но если это произошло, значит, мы чего-то не знаем.
– Сходим к Седову?
– Зачем?
– Спросим.
– Он и так к нам слишком добр. Не будем злоупотреблять. Ничего он нам не скажет. Давай подождём немного, и всё само выяснится.
– Блинов мой друг и я волнуюсь. К тому же…
Иууу-Иууу-Иууу! – заверещала сирена тревоги.
Распахнув дверь тира, мы увидели снующих туда-сюда гвардейцев. По коридору несся Марков в полном боевом облачении.
Я пропустил бегущих впереди него бойцов и заступил дорогу.
– Что стряслось?
Подумав, секунду-другую, сосед ответил:
– Встречаем ребят Блинова.
– Откуда?
– Оттуда! – прокричал на ходу Марков и бросился по коридору догонять своих сослуживцев.
На стену, конечно, нас не пустили, так как теперь в режиме тревоги там всё перекрывали, и огневые точки делились на изолированные сектора сами по себе представляющие укрепления. Однако долго ждать не пришлось. Через двадцать минут ворота приоткрылись, впустив взвод бойцов, среди которых был и доспех, раскрашенный горящим пламенем.
– Смотри, взвод вернулся. Без потерь, – склонившись ко мне, сказал Толик, положив руки на перила балкона второго этажа с которого мы наблюдали за площадью.
– С чего ты взял? Может, отправляли сразу два или три?
– Кто тут у нас бывший гвардеец? Ты или я?
– Ты, но…
– Никто за стену никогда большой отряд не отправляет. Максимум взвод. Мы туда ходим обстановку разведать, а не карательные рейды устраивать. Иногда с шагоходами, правда, но это в зависимости от задачи. Посмотри у них за спиной ВМП – «плащи-невидимки», а это значит точно в разведку ходили. Тише воды ниже травы, – Минин говорил уверенно, спокойно, и я ему поверил. – Интересно, что они узнали. Смотри, Константин-то сломя голову к Седову бросился. Видать, новость не очень радостная.
И правда, Блинов, сбросив с головы шлем и перепрыгивая через ступеньки, понёсся по лестнице ведущей в кабинет командира гвардейцев.
Глава 19: Нас шестеро
10 июня 2280 года
Коперник – 3. Крепость «Суворов»
22 час 45 мин
Я думал, что во второй раз так страшно не будет. Ну, хотя бы слабость в ногах и руках не вернётся. Ты же уже знаешь как, ты участвовал, сражался, смотрел в глаза врагу. Эх, как же я ошибался.