Забытый мир

Петько Владимир

– Ты опоздал, - сказал Ганнар подъехавшему Рикарту.

– Зато приехал, - в тон ему ответил пустынник.
– Вы готовы?

– Еще со вчерашнего дня.

– Тогда выступаем.

Ганнар сдержался, чтобы не ответить резкостью. Судя по всему, их проводник имел основания, и задержаться и торопиться.

– Хорошо, - сказал он.
– Едем в лагерь.

Они повернули обратно и поскакали во весь опор. Ганнар мельком взглянул на коня пустынника, рослого как рыцарский, но тонконогого как скаковой.

Что-то в нем не так, решил Ганнар, но что именно, заметить не успел.

Через четверть часа они влетели в городок из палаток и шатров. Ганнар соскочил с коня у самого большого из них.

– Трубите сбор, - бросил он дежурившему офицеру.
– Мы выступаем.

Рыцарь смерил его презрительным взглядом, но спорить не решился, махнул рукой куда-то вбок. Через мгновение запели трубы.

Из шатра вышли члены совета - граф Морис, барон Гримберт, граф Бертран, за ними Отец Алитий, который увидев соскочившего рядом с Ганнаром пустынника, скривился, словно проглотил кусок падали. Между ног рыцарей протиснулся небольшой светлый комок. Одетая словно мальчишка, в штанах и рубашке, подбежала леди Катерина.

– Здорово, дядя Ганнар!
– словно взрослая, протянула она для приветствия руку.
– Когда уже пойдем?

– Прямо сейчас.
– Ганнар положил руку на растрепанные волосы, но девочка уже забыла о нем и подошла к пустыннику.

– Здорово, дядя демон!

Собравшиеся с удивлением и тревогой поглядели на проводника и маленькую леди. Впрочем, если пустынника и задело такое обращение, то виду он не показал:

– Здорово. А ты кто?

– Я Катька. А это Женька, - она показала на подошедшую сестренку.

– Откуда вы здесь взялись?
– удивленно спросил Рикарт.
– Тут не место для детей.

– Мы сироты, - беспечно ответила Катька.
– Гуляем где хотим.

– Сироты?

– Ага.
– Катерина кивнула с таким довольным видом, словно это какая-то особая заслуга.

– Я тоже сирота, - сказал Рикарт.

– Что, правда?
– оживилась Катька.

Женевьева, до сих пор невозмутимо стоявшая неподалеку, подошла и протянула руку.

– Женевьева, - произнесла она с серьезным видом.
– Очень приятно.

– Рикарт, - ответил пустынник, осторожно пожимая детскую ладонь, - кажется, сегодня меня так зовут.

Катька захихикала.

– Сегодня?
– удивилась серьезная Женевьева.

– Я их меняю, когда надоест.

– Я тоже так хочу, - загорелась Катерина.
– Сегодня я буду Женькой.

– Никого не волнует, что ты хочешь, - строго сказала Женевьева.
– Назвали тебя Катькой, будь добра ею быть.

– Сама ты Катька!
– заявила ее сестра с наглой ухмылкой.

– Нет, ты.

– Нет, ты.

Женевьева тяжко вздохнула и повернулась к пустыннику.

– Какая у тебя странная лошадь, - она

показала пальцем на морду коня.

Ганнар проследил за направлением детского пальчика и понял, что смутило его в первый раз. У совершенно белого, без единого пятнышка, с седыми хвостом и гривой, коня, глаза были с желтыми, вертикальными как у змеи, зрачками.

– Таким родился, - ответил Рикарт.
– Зато умный.

– Хочешь конфету?
– спросила коня маленькая Женя. Тот утвердительно мотнул головой.

– Я тоже хочу, - вклинилась забеспокоившаяся Катька.
– Мне конфету дадут?

– Обойдешься, - осадила сестру Женевьева и протянула коню белый шарик.

Тот осторожно прикоснулся к детской руке губами, поднял голову, словно задумавшись, раздался хруст.

– А тебя как зовут?
– спросила коня Катька.

Конь вопросительно покосился на Рикарта.

– Что ты на меня смотришь? Ты мне его ни разу не говорил!
– удивился пустынник и обернулся к девочкам.
– Я зову его Змеем.

Конь презрительно фыркнул.

– Змей!
– одобрительно повторила Катька.
– Я тоже хочу быть Змеем, - заявила она коню.

В этот раз Змей фыркнул одновременно с Женевьевой.

– Здравствуйте, Рикарт, - раздался голос вышедшей из шатра леди Евгении. В походе она сменила платье на кожаные штаны и широкую белую рубаху и походила теперь на семнадцатилетнего юношу.

Рикарт едва заметно склонил голову:

– Пора выступать, миледи. Прямо сейчас.

– Ура!
– победно подняв руки, закричали Катька с Женевьевой.

– Вы, что тоже поедете?
– удивился пустынник.

– Мы тоже говорили леди Евгении об опасности путешествия...
– начал барон Гримберт.

– Я не говорил об опасности, - оборвал его Рикарт.
– Я просто удивился.

– Так надо, барон, - примиряюще сказала волшебница, - вы же понимаете, что я бы не стала так делать просто из прихоти.

Сэр Гримберт поклонился с улыбкой:

– Простите за навязчивость, миледи.

– Ваша навязчивость, барон, - ответила в свою очередь улыбкой леди, - очень полезная для всех нас вещь. Так, что не вам извинятся, а нам надо благодарить вас, - она повернулась к сэру Морису.
– Командуйте, граф.

Лагерь, уже зашевелившийся после сигнала к сбору, загудел как улей. Рыцари собирали палатки, грузили имущество на заводных коней, успевая жаловаться на отсутствие слуг и оруженосцев. Через час блестящая металлом колонна потянулась к пустыне.

Риг держался рядом с хозяйкой и девочками, его люди обступили их со всех сторон. Перед ними были только Сэр Бертран, с десятком своих лучших рыцарей и Рикарт.

– Остальные должны ехать по нашим следам, - сказал пустынник графу.
– Никаких самовольных отлучек дальше десяти ярдов.