Забытый мир

Петько Владимир

– Похоже, мы вышли из бесплодных земель, - сказал подбежавший на окрик друга Петер, ему пришла в голову еще одна мысль.
– Теперь нужно быть очень осторожными Марк.

– Что случилось?
– огляделся тот.

– Пока ничего. Но раз появились растения, значит, могут появиться и животные. У меня нет желания встречаться с местными обитателями.

– Кому здесь жить-то?
– сказал Марк, снова оглядываясь.
– Это всего лишь полынь, она хоть где растет.

– Это здесь он один, потому, что первый. Что дальше будет, мы не знаем. Я так думаю, Дэнил вел нас по безопасному пути, где нет никого. Но ведь

Пустошь не вся такая, безжизненная. Где-то живут люди, они чем-то питаются. Там, в поселке Дэнил взял мясо, значит, есть животные. А где животные, там и хищники.

– Интересно, какие в Пустоши хищники?

Петер вспомнил кошмар, со змеей, размерами больше ствола столетней сосны, и ему стало неуютно.

– Надеюсь, этого мы не узнаем.

Они поднялись по склону и последние сомнения, что мертвая земля закончилась, отпали. В паре миль от них шел ряд холмов из битого светло-серого камня. Некоторые обломки невероятных размеров - по тридцать, сорок ярдов длиной. Невозможно представить, как вырезались и перемещались такие исполинские блоки. Земля между развалинами и рядом холмов, на одном из которых они стояли, идеально ровно вымощена плитами из того же светло-серого камня. Промеж плит гнездились новые кустики полыни.

– Смотри.
– Марк махнул рукой налево.

Милях в пяти от них невероятно широкая дорога упиралась в пару самых больших куч битого камня. Из-за них выглядывал полукруг купола.

– Пришли, - сказал Петер.

– Ага, - Марк показал на поле каменных плит.
– Как думаешь, по ним можно ходить?

– Ты же не боялся воду пить?

– Там я пить хотел. К тому же вода - это вода. А тут дорога. Зачем она такая широкая? Страшно подумать, кто по ней мог ходить.

Марк сбежал с холма, топнул ногой, прислушался к ощущениям, попрыгал и поднял на Петера радостный взгляд:

– Эти великаны знали толк в дорогах!

Петер спустился, глянул направо. Вряд ли это была дорога - в паре миль от них она упиралась в новые кучи камня. Приглядевшись, Петер заметил тонкий шпиль рядом с одной из куч. Высота его составляла по меньшей мере полтысячи футов. От его вершины под углом упиралась в землю вторая половина, когда-то отломившаяся от основания.

– Что за ужасы они здесь творили?
– спросил он сам себя.

– Встретим великана, спросим, - оптимистично откликнулся Марк.

Петер посмотрел на друга с сомнением:

– Слушай, а если действительно его встретим, что делать будем?

– Обделаемся, - уверенно ответил Марк.

– Это само собой, а потом что?

Марк задумался на миг.

– Возможно, еще раз обделаться успеем, - сказал он уже не так уверенно.

– Строить планы - не самая сильная твоя сторона, - вздохнул Петер и зашагал к куполу.

Плиты в некоторых местах полопались и выкрошились, уступив место траве, но в целом, идти по этой дороге одно удовольствие - ровная, башмаки пружинят от нее, и ноги словно бы сами, без особых усилий шагают к цели.

– По такой дороге хоть на край света можно идти, - заметил довольный Марк.

– Мы уже и так на краю!
– удивился Петер.
– Куда еще дальше?

– Дураки всегда найдут на жопу приключений!
– Марк кинул взгляд на смутно виднеющийся купол.
– Как думаешь, что там внутри?

– Я что снаружи понять не могу, а ты про то, что внутри спрашиваешь...

– Ну снаружи, положим,

мы, а вот лезть внутрь, не зная, что там, не очень умно.

– Я на тебя, Марк, гляжу, - серьезно сказал Петер, - и мне почему-то кажется, что ты сильно повзрослел.

– Это почему?
– прищурился Марк, ожидая подвоха.

– Раньше тебя глупость наших поступков не останавливала.

– Ах, это!
– с облегчением сказал Марк и перепрыгнул через ржавую балку.
– Раньше наши глупости можно было логически объяснить. Да и вообще, обычно мы поступали вполне здравомысляще.

– Обернись, - сказал Петер.

– Что?
– вздрогнув повернулся Марк.

– Погляди вокруг, дурак! Посмотри, где мы, здравомыслящий ты мой! Видишь здесь еще кого-нибудь?

– Сюда только настоящие герои дойдут!
– гордо сказал Марк. Через немного он добавил.
– Помнишь Толстого Лупула?

– Вспомнил, кого поумней себя?
– засмеялся Петер.

– Точно, - ухмыльнулся Марк.
– Сидит сейчас наверняка в рясе где-нибудь. Жопу разожрал еще больше. Учит всяких лопухов, что можно, а, что не можно. А ведь такой идиот был. Слушай, вот зачем мы с тобой умные? Сидели бы, повторяли за наставником как дурачки одно и то же, стали бы сами наставниками, уважаемыми людьми. Смог же этот дурак Луп...

– Когда надо, он поумней нас оказался.

– Это да, - согласился Марк.
– Стыд глаза не выест. А как бы ты сейчас поступил? Насчет похода?

Петер пожал плечами:

– Как брат.

– Э-э-э... так нечестно. А если бы Сид у тебя спросил, как поступить?

– Я бы сказал, что не надо идти.

– Почему?

– Тогда бы у меня остался брат.

Они прошли две трети пути, пока не сгустились сумерки. Северная, а точнее, южная ночь давала достаточно света, но ноги гудели и настойчиво требовали отдыха. Они устроились меж двух холмов и принялись за еду. Вдруг со стороны купола раздался страшный скрежет. Друзья подскочили, уставившись друг на друга выпученными глазами.

– Что это?
– страшным шепотом, спросил Марк.

Скрежет затих, сменившись мерным, тяжелым буханьем, от которого вздрагивала земля.

– Кто-то купол взламывает!
– предположил Петер.

– А может нас нашли те гады, что устраивали засады?

Они забрались на вершину холма и вглядывались в сумрак, пока не устали глаза. Удары становились все глуше, затихнув через полчаса, но увидеть великана, устроившего переполох, им не удалось. Спать решили по очереди, на случай, если их действительно нашли неведомые враги, но сон долго не шел, лишь под утро сморив сразу обоих. Утро подняло холодом и сыростью, друзья быстро проглотили завтрак, и вышли на каменную дорогу. Легкий туман скрадывал очертания развалин, дорогу все чаще преграждали кучи разного хлама, в основном прогнившего в труху железа. В самом конце дороги... нет, скорее огромного плаца, на котором могли маршировать целые армии, лежал остов железного кита. Он покоился на боку, доходя до сотни футов высотой и раз в шесть длиннее. Внутренности его сгнили и осыпались на плиты, оставив на камне лишь пятна ржавчины. Только толстые ребра исполина не поддались воздействию времени, непоколебимо возвышаясь над прочим хламом. Под ребрами беспорядочно валялись толстые квадратные пластины, с длиною стороны около ярда. Петер пнул одну из них, она отозвалась глухим, тусклым звуком.