Зачарованное озеро
Шрифт:
любимых приговорок Роли-Прыткого: «Если в игре нет денежек, дело обстоит еще паршивее...»
Время ползло, словно престарелый черепахиус, и ничего не происходило: никто не входил, стояла покойная тишина. Тарик извелся от полной неопределенности, ерзал на табурете, иногда вскакивал, подходил к двери и напрягал слух — но снаружи не доносилось ни звука, словно в доме не было никого живого, кроме него.
И когда в замке звонко провернулся ключ, он, вот странность, ощутил не испуг, а радость: что-то да прояснится...
Оставив дверь чуть приотворенной, в темницу степенно вошел пожилой человек в опрятном платье, с бляхой Лекаря на груди — разве что бляха увенчана гербом,
Незнакомец остановился шагах в трех и рассматривал Тарика спокойно, без любопытства. Тарик тоже таращился на него во все глаза. Лицо доброе (как у старухи Тамаж!), глаза не злые и не колючие, но это еще не причина отнестись к нему с доверием. Говорил же Роля-Прыткий: «Самый обаятельный человек, какого я знал, ради наследства отравил свою малолетнюю племянницу, а самый уродливый тридцать лет работал без платы в лечебнице для бедняков. Внешность, мой друг, сплошь и рядом ох как обманчива...»
В коридоре стоял кто-то еще. Послышался смешок, шумно переступили с ноги на ногу. Тарик терпеливо ждал. Роля-Прыткий давно бы ошарашил вошедшего табуретом по башке и кинулся в коридор, нимало не обинуясь ждущими там опасностями, — но Тарик знал, что не способен на такое свершение, и остался сидеть.
— Как себя чувствуете, сударь? — вежливо спросил незнакомец.
— Благодарствуйте, неплохо, — в тон ему ответил Тарик.
Он решил не задираться попусту, но изо всех сил показать, что сохраняет хладнокровие.
— Душевно рад, — сказал Лекарь. — Вас, наверное, несколько удивляет произошедшее?
— Не без того, — сказал Тарик.
— Не буду томить вас неизвестностью, — любезно сказал незнакомец. — Объяснение очень простое: благородная хозяйка поместья пригласила вас в гости.
— Странноватые же у вас способы приглашать гостей, — сказал Тарик, стараясь, чтобы его слова прозвучали без лишних чувств.
Лекарь собрал морщины в улыбку:
— Вы, должно быть, урожденный горожанин? У вас в городе одни обычаи, а в нашей деревенской глуши совсем другие... Не будем терять время попусту. Госпожа маркиза вас пригласила на вечерний ужин, а она терпеть не может, когда опаздывают к столу... Если вы вспомнили старые сказки, выкиньте их из головы: за ужином вам вовсе не отведена роль особого яства, такое случается только в книжках этого, как его... жирномордого такого сочинителя, которого прогнали за то, что он хотел Школярку прямо в классе охально изобидеть...
— Стайвен Канг! — вырвалось у Тарика.
— Возможно, возможно, я за такой низкопробной стряпней не слежу, разве что одолеешь от скуки эту непереплетенную дешевку в дилижансе, но чтобы помнить имя кухаря... Кто же помнит кухарей по именам? Не будем терять время попусту, — повторил он. — В доме госпожи маркизы гости должны подчиняться нехитрым правилам. Одно из них: к трапезе нужно одеваться так, как угодно госпоже. — Он повернулся к двери и громко позвал: — Ялина!
Вошла девушка в бордовом платье, с бляхой дворянской служанки на шее (тот же герб), неся на вытянутых руках одежду. Светловолосая и светлоглазая, вполне себе симпотная, вот только личико какое-то странноватое: словно исполнено тоскливого безразличия ко всему происходящему вокруг, да что там — ко всему на свете...
Не глядя на Тарика, подошла к постели, аккуратно разложила на ней одежду, словно не замечая ничего вокруг, вышла так же
Тарик пригляделся — и ощутил нешуточную оторопь. Блуза и штаны вполне мужского покроя, но они из синего тарлатана, сквозь который видны узоры покрывала. Что за дела у них тут творятся?
— Ну, аккуратненько снимайте с себя все и одевайтесь, — настойчиво поторопил Лекарь и, видя, что Тарик не двинулся с места, обернулся к двери: — А ну-ка сюда!
В комнату вошли и остановились рядом с ним двое широкоплечих верзил, одетые как лакеи из дворянского дома, с теми же гербами на ливреях и неприятными рожами. Уставились на Тарика с видом ученых псов, готовых выполнить любой приказ. Чем-то они напомнили Гочу и Гачу, хотя не похожи ни на них, ни друг на друга: туповатые ухмылки на широких рожах, не обремененных присутствием мысли, дубоватость осанки... Должно быть, именно такими близнецы будут, когда вырастут.
— Ну, чего сидишь? — спросил один.
— Шевелись давай, — поддержал второй. — Да ты не боись, у нас тут трубочистов нету, так что за целку в попе не беспокойся, никто ее ломать не будет, хы-хы!
Лекарь покосился на них с укоризной — впрочем, мягкой — и улыбнулся Тарику:
— Эти детинушки красноречию не обучены, но положение обрисовали очень точно. У нас в поместье нет людей, питающих противоестественную страсть к мужским задницам, так что с этой стороны вам ничего не грозит, сударь (верзилы глупо лыбились). Ежели будете копаться, они вам быстренько помогут переодеться. Госпожа маркиза не любит ждать, — в его голосе зазвенел металл. — Прошу!
Тарик распрекрасно понимал, что выхода у него нет ни малейшего. Верзилы выглядят глупыми, но двигаются проворно. Любого из них Тарик не одолел бы ни в драке, ни в борьбе, а уж двоих сразу... Что ж, надо подчиниться, а там посмотрим...
Он решился. Косясь на неподвижную троицу, снял свою одежду, аккуратно сложил на постель и напялил принесенное. Насколько
мог оценить, вид у него в прозрачном почти тарлатане был самый нелепый, даже идиотский, но Лекарь кивнул одобрительно:
— Ну вот, вы надлежащим образом одеты для вечернего ужина... Почти. Носки снять забыли.
— Да ты не боись, и босичком дошлепаешь в лучшем виде, — сообщил один из верзил. — У нас повсюду ковры постелены, а полы чисто метены, так что ноженек не замараешь...
Пришлось расстаться и с носками, и он, подчиняясь мановению руки Лекаря, вышел в коридор, где верзилы бдительно встали по бокам, словно поймавшие базарного воришку Стражники. Коридор оказался длинным, а ковер толстым и мягким, так что ноги погрузились по щиколотку. Впереди, в торце, — высокое окно, за которым виден тот же ухоженный парк. Они миновали широкую лестницу — фигурные балясины перил, прижатый медными прутьями к ступенькам ковер... Лестница ведет вверх — значит, тут самое малое два этажа, но это знание тоже ничем не поможет. Ага, эта дверь наверняка ведет в кабинет по соседству с его темницей... но и от этого никакого толку.
Его привели к последней двери (возле самого окна), украшенной таким же врезным замком. Один верзила, ухмыляясь, сказал:
— Ну, ты это, не подкачай...
Второй распахнул дверь, зашвырнул туда Тарика, как котенка, и в замке звонко щелкнул ключ. Удержавшись на ногах, Тарик стал озираться с настороженностью молодого зверька, которого поймали на воле и кинули в клетку в королевском зверинце. И посмотреть было на что...
Прежде всего, оглянувшись на дверь, он увидел, что здешний замок и с внутренней стороны снабжен фигурной скважиной — но не было при нем женской булавки для платья, которой Роля-Прыткий отпирал такие замки играючи, да Тарик и не сумел бы...