Зачарованное паломничество
Шрифт:
Он беззубо захихикал.
— Ты говоришь о хорошей битве, — заявил Медведь, — но даже встать на ноги ты сам не можешь. Тебе должен кто-то помогать.
— О чем это они бормочут? — поинтересовался Джоунз.
— Он хвастается своей силой, — сказал Корнуэлл.
Поблизости на каменном выступе, отходившем от пещеры, горели три больших костра. Над кострами были расположены решетки из сырого дерева, на которых жарилось мясо. Царила страшная суматоха: бегали женщины, возбужденные сознанием
Енот, устроившись между Холом и Мери, выглянул и посмотрел на собак. Мери прижала его к себе.
— Сиди спокойно, — сказала она. — Я знаю, что ты стоишь десятка их, но их здесь слишком много.
Хол улыбнулся.
— Вы когда-нибудь видели, как он дерется? Загоните его в угол, и он покажет, на что способен. Им даже не удастся коснуться его зубами.
— Тем не менее, пусть он останется здесь, — ответила Мери. — Ему нечего доказывать. Может, он и справится с теми, что первыми бросятся на него, но, как я уже говорила, их слишком много.
Джиб кивнул в сторону Старейшины.
— Пора бы уже, — заметил Джоунз, — перейти к вручению топора. Заломанный Медведь должен был сказать о даре, так что он знает о нем. Но есть определенный порядок, так сказать, племенной протокол, и очень строгий протокол. Он не должен нарушаться. Старейшина должен беречь свое достоинство.
Заговорил старейшина:
— Вы долго шли. Вы пришли из неведомых земель, пересекли Сожженную равнину, опередили церберов. Но как вы миновали Замок Зверя Хаоса?
— Мы не опередили церберов, — ответил Корнуэлл. — Церберы бежали от нас. Мы останавливались в замке, но он теперь груда развалин. Зверь Хаоса мертв.
Старейшина поднес руку ко рту, выражая этим свое изумление.
— Должно быть, вы на самом деле боги. И тот, кто пришел с вами, тот, кто ходит на трех ногах…
— Он тоже волшебный, как мое Сверкающее лезвие.
— А рог, который несет женщина? Он тоже волшебный? Это рог единорога?
— Ты знаешь о единорогах? Есть ли здесь единороги?
— В Месте Знаний есть единороги.
Он указал рукой во тьму.
— За горами. Люди туда не ходят. Место охраняется теми, Кто Размышляют В Горах.
Корнуэлл повернулся к Джоунзу.
— Он говорит о Месте Знаний. Должно быть, так он называет университет. Он говорит, что дорога к нему охраняется Теми, Кто Размышляют В Горах. Заметьте — не Тот, Кто Размышляет В Горах.
Джоунз кивнул.
— Несомненно, он прав. Он тут живет, ему лучше знать. Нам нужно пересечь тот хребет. Я знаю, я переходил через него, когда шел из университета.
— А вы не видели Тех, Кто Размышляет В Горах?
— Ни одного. Но ведь
— А что такое робот?
— Металлический человек, который пришел с вами.
— Позже. Поговорим об этом позже.
Корнуэлл снова повернулся к старейшине.
— Насчет Места Знаний. Сможем ли мы туда пройти?
— Это значит идти на смерть!
— Но ведь были другие, которые прошли туда несколько лет назад. Мужчина и женщина.
— Они были совсем другие, — сказал старейшина.
— Что значит другие?
— Они шли в мире. Они шли туда рука об руку. У них не было оружия, а была лишь одна доброта.
— Они останавливались здесь? Ты их видел?
— Они немного пробыли с нами. Они не могли разговаривать с нами, но это им и не было нужно. Мы знали, что в них одна лишь доброта.
— Вы пробовали предупредить их?
— В этом не было нужды. Они могли без опаски идти туда куда пожелают. Им никто не мог повредить.
Корнуэлл негромко сказал Мери:
— Он говорит, что здесь были твои родители, а потом они ушли к университету. Он утверждает, что они были в безопасности, так как им никто не мог повредить.
— Если кто-то смог пройти, значит, и мы сможем, — сказал Джоунз.
— Нет, — ответил Корнуэлл. — Родители Мери — совсем особые люди. Я не очень понимаю…
— Заломанный Медведь, — вмешался старейшина, — сказал мне, что вы кое-что принесли для нас.
— Верно, — сказал Корнуэлл. — Но это не подарок, и не от нас. Это принадлежит вам.
Он кивнул Джибу и сказал:
— Отдайте ему топор.
Джиб протянул старейшине сверток. Тот схватил его одной рукой, положил на землю перед собой. Развернув сверток, он замер, глядя на топор. Наконец он поднял голову и внимательно взглянул на Корнуэлла своим единственным блестящим глазом.
— Вы смеетесь над нами, — сказал он.
— Смеемся? — воскликнул Корнуэлл. — Все что мы делаем…
— Слушай меня внимательно, — перебил его старейшина.
— Что происходит? — спросил Джиб. — Я что-то неправильно сделал?
— В преданиях рассказывается, — начал старейшина, — что этот топор был отдан нами в знак дружбы одному человеку из другого места, который встречался с нами. Вы принесли его назад, и дружба кончилась.
— Ничего этого я не знаю, — сказал Корнуэлл.
Старейшина закричал на него.
— Наша голова в пыли. Наш дар бросили нам в лицо. Дружбы больше нет.
Он вскочил и пнул топор. Остальные древние схватились за оружие.