Зачем смерть давала шанс

Садовский Николай

– Ну, что же, – похлопал его по плечу Антон, – веди, корми своего арестанта.

– Какого еще арестанта? Вы это о чем?

– Эх, молодость и неопытность. С той самой минуты, как ты получил приказ отправить меня срочно на базу, я уже официально становлюсь арестованным. Можешь даже не удивляться, когда вместе с вертушкой увидишь конвой. Теперь ясно?

– Как вы можете такое предполагать. Вы ведь только что вернулись, можно сказать, из ада.

– Я не предполагаю, я уверен, что так и будет. Хватит по этому поводу переживать. Пока есть время,

я хочу помыться и поесть, как следует. Можешь представить, что за последние двенадцать суток у меня маковой росинки во рту не было. Правда сегодня утром я съел маленький кусочек старого сухарика из местной лепешки и выпил около трех литров воды. Можешь представить, какой я сейчас голодный.

– Хорошо, – удивленно посмотрел на него лейтенант, – пойдемте за мной. За казармой вы найдете душевую. Помоетесь, а я принесу вам какую-нибудь форму. Вашу, мне кажется, пора просто выбросить. Я прикажу, чтобы повар принес вам обед в беседку, на свежем воздухе вам будет приятнее отдохнуть.

– Спасибо тебе, Андрюша. Холодный душ и обед, это все, что мне сейчас необходимо. Ты, Андрей, на счет арестанта не обижайся на меня, будет так, как я сказал, и твоей вины в этом нет.

– Спасибо вам, Антон Максимович.

Лейтенант, улыбнувшись, убежал отдавать приказания. Антон сбросил с себя рваную форму и, достав чемоданчик из рюкзака, зашел в душевую кабину. Он нес непосредственную ответственность за документы, и поэтому не захотел оставлять чемоданчик без присмотра.

Когда, помывшись, он вышел из душа, то заметил, что его вещи тщательно и, что самое главное скрытно, проверили, в этом не могло быть сомнений. Опыт разведчика приучил его замечать все мелочи. На этот раз он видел, что его рваные вещи лежат не в том порядке, в каком он их оставил.

Молча, не говоря ни слова, надел принесенную форму. Форма оказалась слегка поношенной, зато чистой и выглаженной. Вытащив из кучи тряпья свой нож, он прихватил фляжку для воды, при этом, не выпуская чемоданчик из рук.

Он не стал интересоваться, куда делось его оружие, а проследовал в беседку, где на столе дожидался его обед. Присев к столу, он внимательно посмотрел на принесенную еду. На столе стояла алюминиевая миска с кукурузной кашей, нарезанный хлеб и открытая банка тушенки. Плетеная корзинка с фруктами стояла чуть поодаль, на другом конце стола.

Антон взял кусок хлеба и потянулся ложкой за кашей, и в тот же момент у него стало болеть основание шеи. Бросив ложку на стол, он выпил воды из своей фляги, и, пристроив чемоданчик под голову, все также держа его одной рукой, через минуту задремал. Вскоре его чуткий слух уловил тихие шаги. Это подошел лейтенант. Антон догадывался, что за этим последует.

Лейтенант, уверенный, что Антон под воздействием вещества, подмешенного в пищу, не почувствует, и он легко завладеет чемоданчиком. Но Антон понимал и то, что столь юный еще лейтенант, боясь за свою карьеру, просто выполняет чей-то приказ.

Он не стал его провоцировать на подлость, а просто открыл глаза и пристально посмотрел на

лейтенанта. Лицо лейтенанта тут же покраснело до кончиков волос. Переминаясь с ноги на ногу, он не уверенно спросил:

– Вы почему не кушали, товарищ подполковник.

– От тебя, Андрей, я этой подлости не ожидал. Я почему-то уверен, что это, – он показал пальцем на еду, – есть небезопасно для меня. Я уже говорил тебе, что не ел последние двенадцать дней, не стану есть и сейчас. Думаю, что пару дней я еще выдержу, а там как бог даст.

Лейтенант покраснел еще сильнее, ему очень было стыдно, заикаясь и почти плача, выдавил из себя.

– Простите меня, Антон Максимович. Сам я на такое никогда бы не осмелился, это был приказ.

– Что подмешал в пищу?

– Вся еда пропитана снотворным.

– Кто приказал изъять чемоданчик?

– Советник.

– Хорошо, извинения приняты. На будущее, сынок, запомни, никогда в жизни не опускайся до такой низости, даже получив разрешение своего начальства. И еще. Если у тебя есть приказ забрать груз у меня силой, то делать это, я тебе не советую. При первой же попытке захватить груз, я положу здесь тебя и большую часть заставы, вот этим ножом, а остальных добью вашим же оружием. Можешь мне поверить, свои возможности я знаю и оценивать могу, постарайся оценить их и ты, хотя бы на словах не доводя до крайности.

После ухода лейтенанта, Антон уснул, зная, что на этот раз его уже не побеспокоят. Его разбудил приближающийся звук вертолета. Он, проснувшись, машинально посмотрел на солнце. До захода солнца оставалось как минимум еще два часа.

Вертолет приземлился. Антон, подходя к нему, терялся в догадках, кто прилетит за ним. От этого зависело его поведение. До вертушки оставалось несколько метров, когда дверь распахнулась.

Из машины выпрыгнули шесть солдат армии Эфиопии. Окружив, взяли на прицел. Только после этого в проеме показался сам советник.

Советника он сразу узнал. Это был полковник Ерохин. Несколько лет назад ему приходилось вместе с Ерохиным принимать участие в некоторых операциях. Вот тогда у него сложилось характеристика этого карьериста. Он хоть и обладал хорошими физическими данными, но был законченным трусом и стукачом.

– Здравствуй, Валера. Хороший эскорт ты мне приготовил. К чему весь этот маскарад, позволь полюбопытствовать?

– Это просто охрана.

– Охрана кого и от кого?

– Ну, как? Охранять тебя и груз.

– Охранять меня? Я, что уже арестован?

– Ну, что ты такое говоришь. Я обязан охранять груз, который находится сейчас у тебя. Ты должен сейчас передать его мне под мою ответственность. Позже я отправлю его в Москву, а вместе с ним и тебя.

– У тебя, что, есть на все это письменные полномочия? Если есть, то, пожалуйста, предъяви их мне. Где постановление на мой арест?

– Письменного приказа у меня нет, но зато есть устное распоряжение, и советую, не оказывай сопротивление. В случае сопротивления, я отдам приказ применить силу.