Зачем смерть давала шанс

Садовский Николай

– Послушай, там в салоне умирает мальчишка, которому ты наливал кофе. Ты понимаешь, что если он умрет, тебя просто расстреляют.

Пилот, осознав ситуацию, испуганно закивал им в ответ.

– Хорошо, что понимаешь. Скажи, у тебя есть противоядие? Нужно срочно вывести его из транса и поднять давление. Если этого не сделать, через полчаса он умрет.

Пилот не послушными руками достал из нагрудного кармана коробочку, в которой находились четыре ампулы и шприцы. Штурман с радистом смотрели на все это широко раскрытыми глазами. В их головах

зрело понимание, что их коллега совершил проступок, но как и зачем, они не понимали.

– Ты это себе вколол?

– Да, перед тем как уснуть.

– Что это и как применяется?

– Не знаю. На них ничего не написано. Знаю, что колоть нужно в вену. Все зависит от количества принятого кофе. Если не поможет первая инъекция, тогда нужно колоть следующую, но только через час. Это все, что я знаю.

– Хорошо, сиди здесь и не вздумай сбежать на улицу. Капитан, пойдемте со мной, поможете привести в чувство нашего подопечного.

Им пришлось неплохо потрудиться, чтобы сделать укол. Давление было совсем слабеньким, поэтому в вену было очень трудно попасть.

– Все, капитан, у нас получилось. Вы можете идти к себе. Только прошу вас, не надо закрываться. Поймите, я не собираюсь вас убивать или захватывать самолет. Я подполковник ГРУ ГШ. Это я доставил этот чемоданчик в Аксум. Это из-за него вам задержали вылет. А я просто возвращаюсь домой, так что, успокойтесь, ничего с вами не случится. Вы идите, а я буду следить за состоянием больного. Если понадобится, я вас позову.

Антон стащил в одну кучу лежавшие в салоне полога, устроился на них, чтобы ближе находится с больным.

Прошел час, состояние не улучшилось. Пришлось звать помощника и вновь сделать укол. Антон продолжал наблюдение. Через два часа состояние больного не изменилось, но и не ухудшалось. Это вселяло небольшую надежду, что еще не все потеряно. Антон вновь пригласил капитана, и после очередного укола спросил.

– Сколько нам еще до Москвы лететь?

– Чуть больше двух часов.

– Что будем делать? Состояние его не улучшается, но зато и хуже не становится. Мне кажется, что он сейчас находится где-то посредине. Ему срочно необходим врач, иначе мы его не довезем живым.

– Я не могу на свой страх и риск запросить посадку в Киеве. А на согласование уйдет много времени. Пока будут согласовывать, ты ведь знаешь наших чиновников, мы будем уже в Жуковском.

– Выходит, что нам в любом случае, придется лететь в Москву. Будем надеяться, что хоть последняя ампула поможет ему, ну, а если нет, то пусть этот грех ляжет на твоего пилота.

В следующие полтора часа Антон заметил, что дыхание стало глубже и ровнее. Пульс стал устойчивым, и уже неплохо прослушивался. Немного успокоившись за судьбу больного, пошел вновь в кабину пилотов.

– Все в порядке. Где мы сейчас находимся?

– Через тридцать минут будем в видимости аэропорта. Как там мальчишка?

– Будем надеяться на лучшее. Сейчас пульс немного выровнялся. Вы свяжитесь с диспетчером, пусть

вызовут скорую помощь. Пусть теперь они с ним занимаются, мы с вами сделали все, что могли.

– Как мне все это объяснять руководству, не знаю.

– Не знаю и я. Ты капитан, тебе за все нести ответ. Одно могу посоветовать, не вздумай замалчивать, себе навредишь больше. Передай по инстанции, пусть у начальства болит голова по этому поводу. Иначе пострадает весь экипаж. Подумай о них. Но это мое сугубо личное мнение, ты сам должен принять решение.

– Хорошо, я тебя понял. Ко мне есть еще вопросы?

– Нет, есть только просьба. Можешь сейчас связаться с диспетчером аэропорта?

– Могу, а тебе зачем?

– Я хочу через диспетчера отправить своему руководству телефонограмму. Они до сих пор не знают, что я жив.

– Вон оно как, тогда я сейчас это быстро устрою, – быстро связавшись с диспетчером, передал наушники второго пилота Антону.

– Диспетчер? – обратился к нему Антон. – Соедините меня срочно с номером, – Антон продиктовал ему номер телефона. Вскоре послышался щелчок в наушниках и раздался голос.

– Дежурный слушает вас.

– Дежурный, срочно примите радиограмму.

– Хорошо, подтвердите ваши полномочия.

Антон назвал свой личный код. Диспетчер ответил.

– Диктуйте, записываю.

– Срочно для номера 1003. Мой друг! Соседняя фабрика пригласила меня на банкет. Отказаться не представляется возможным. Хотелось бы, чтобы вы также разделили со мной званый ужин. Тарзан. Записали?

– Записал, но это, что шутка у вас такая?

– Дежурный, мне кажется, что вы забыли, где работаете. Заметьте, радиограмма с грифом молния и не терпит отлагательств.

Антон, закончив разговор, снял фурнитуру, после чего пилот сказал.

– Ну, ты спец, молодец, одобряю и понимаю. Теперь иди в салон, присмотри за мальчишкой. Скоро будем садиться.

Посадка прошла в штатном режиме. Спускаясь по трапу, Антон увидел стоявшую скорую помощь и «Волгу», рядом с которой стояли трое в штатской одежде. – Беспокоятся за груз, – отметил про себя Антон посмотрев в другую сторону, увидел еще две машины, – это, пожалуй, за мной.

Из первой машины вышли двое в штатском и, подойдя к нему, старший представился.

– Я – капитан КГБ Серых, а это капитан Морозов. Мы уполномочены сопроводить вас на Лубянку.

– На основании какого приказа?

– Все, что я знаю, это то, что вы должны составить объяснительную и дать показания, как погиб наш сотрудник, которого вы сопровождали в полете.

– Хорошо, поехали, не люблю отказываться, когда вежливо приглашают.

Антон внутренне чувствовал, что за этим приглашением грядут большие неприятности для него. Оказывать сопротивление не имело смысла. Перед ним были простые исполнители. Антон не знал, какой они получили приказ насчет него. Если за сутки успели два раза покушаться на его жизнь, то где гарантия, что по дороге они не пристрелят его.