Зачем смерть давала шанс
Шрифт:
От этого непонимания у него стала попросту болеть голова. Выручил капитан. Доведенный молчанием Антона, он схватил стакан и налив в него воды из графина, стоявшего рядом на тумбочке, залпом выпил, вытирая ладонью рот.
Антон, измученный жаждой, последовал его примеру. Встав со своего места, он подошел и выпил всю оставшуюся воду прямо из горлышка графина, смакуя при этом каждый глоток прохладной, свежей воды.
– Я тебе не разрешал вставать и тем более пить, – закричал капитан, возмущенный поступком Антона.
– А я тебя и спрашивать не стану, – ставя на место графин, с вызовом сказал Антон.
– Да, как ты смеешь со мной так разговаривать?!
Антон,
– Ты, американский прихлебатель, подстилка и шпион! – вскочил и ударил левым кулаком Антона в челюсть.
Антон даже не шелохнулся, а продолжал так же молча смотреть на взбесившегося капитана. Воодушевленный тем, что Антон не реагирует на его удар, осмелел и попытался нанести еще один удар, теперь правой рукой, вложив в этот удар всю свою силу. Но удар не достиг своей цели. Антон, не вставая с места, перехватил его руку чуть выше запястья. Остановив, таким образом, удар, он сильно сжал руку капитана. Послышался хруст лопнувшей кости.
Капитан взвыл как раненый поросенок. Антон толкнул его, капитан, перелетев через спинку стула, приземлился у самой стены, качая сломанную руку, как мать новорожденного ребенка.
В это время в комнату вбежали два крепких молодца с автоматами. Антон в это время уже стоял на ногах и держался за спинку стула. Вбежавшие сотрудники не сразу поняли, что происходит. У них на глазах, арестованный вырывает, казалось бы, намертво вмонтированный в бетонный пол стул, вместе с куском бетона и, размахнувшись, с силой опустил его на стол.
От мощного удара ломается деревянная столешница стола и гнется металлический его корпус. Телефон с дребезгом ломается на бетонном полу. Бумага и все записи следователя веером разлетаются по всей комнате.
Очнувшись от увиденного, они вскинули автоматы, но больше сделать ничего не успели. Оказавшись на полу, они с удивлением смотрели, как арестованный ловкими движениями разобрал их оружие и разбросал детали по всей комнате. Они попытались встать, но голос Антона остановил их потуги.
– Даже не пытайтесь, не советую. Вон один попробовал распустить свои качупатки, теперь спокойно лежит. Лежите и вы, все равно ничего сделать не успеете, а если будете злить меня, я размажу вас по стенке, и можете мне поверить, я сделаю это без всякого сожаления.
Повернувшись к зеркалу, он продолжил.
– А теперь я обращаюсь к тебе генерал. Прости за грубость, но как я понял у вас не принято обращаться на вы, да, и не заслуживаешь ты хорошего к себе отношения. Не удивляйся, что я, не видя тебя, называю генералом. Просто я убежден, что простой майор или полковник, вряд ли осмелился на такую дерзость по отношению к подполковнику из другого ведомства. Молчишь, тогда переходим к делу. То, что этот недоносок сейчас втирал мне, и то, что это исходит от него, я не поверил даже на одну секунду. Все, что он сейчас здесь наговорил, все это исходит от тебя. Из твоих уст он получал инструкции. Из его потока слов я не услышал никакой конкретики. Будь мужчиной и докажи, что ты настоящий офицер и генерал. Выйди сюда. Не надо прятаться за стеклом, а выскажи мне прямо в глаза все свои претензии. Я буду ждать тебя ровно пять минут. Если этого не произойдет, и я не получу внятных объяснений, то буду расценивать как попытку захвата меня в плен во время проведения военной операции. Ведь, по сути, я еще нахожусь в командировке, сопряженной с боевыми действиями. Поверь мне на слово, я применю все свои силы и навыки, чтобы освободится.
Антон отвернулся и стал прохаживаться по комнате, пиная по пути детали от оружия. Один из бойцов, попытался протянуть руку к лежавшему рядом с ним автомату, но удар ноги Антона отбил у него столь сильное желание. Теперь они с испуганными глазами смотрели не него, прижавшись друг к другу.
Время шло очень медленно. Антон уже собирался воплотить свою угрозу в действие, как дверь с шумом отворилась, и на пороге показался Сокол. Бывший его командир, а ныне хороший друг, сейчас занимал приличную должность при ГРУ ГШ.
– Тарзан, это ты здесь шалишь? А я думаю, что за грохот стоит по всему зданию. О господи, неужели это ты? Тебя невозможно узнать, ты похож на мумию фараона, – протягивая руки для объятия, взахлеб продолжал он. – Прости, что поздно пришел, но здесь не так просто найти нужного человека. Никто ничего не знает или делают вид, что не знают. Хорошо, что знакомого встретил, он мне подсказал, где тебя искать.
– А как я тебя рад видеть, ты даже представить не можешь. Спасибо, что не оставил меня одного в столь гостеприимном месте.
– Об этом позже поговорим, а теперь собирайся, домой поедем, – потом крикнул в коридор, – эй там, вещи его отнесите в мою машину, мы торопимся. Ну что, Тарзан, пошли, что стоишь столбом, машина нас ждет.
– Подожди, Сокол, я хочу в соседнюю комнату заглянуть.
– Это еще зачем?
– Нельзя же уходить, не попрощавшись со столь гостеприимным хозяином. Не по-людски как-то получается. Надо перед ним извинится, я ведь набедокурил здесь немного.
– Нет там никого. Я пока искал тебя, заглядывал туда.
– Жаль, а мне хотелось увидеть, кто меня пригласил в гости.
– Боюсь, что в ближайшее время ты ничего не узнаешь. Я уже проявлял любопытство по этому поводу, но так ни чего и не узнал, только время зря потерял. В этом вертепе все покрыто мраком. Все в один голос твердят, что ничего не видели, ничего не знают.
– А жаль, так хотелось хоть что-нибудь узнать.
– Забудь. Сейчас поедем дамой, там ты все в подробностях расскажешь, где тебя все это время носило.
Покинули здание без приключений. Охрана молча открывала перед ними дверь и отдавала честь. Водитель собирался трогаться, но Антон остановил его.
– Друг, как тебя зовут?
– Михаил, – ответил водитель.
– Меня Тарзан. Послушай, Миша, где здесь поблизости можно раздобыть водички, меня жажда уже доконала.
– Вы посмотрите, в чехле сиденья есть минералка, пейте на здоровье.
– Спасибо тебе, Мишенька, не дал мне помереть от жажды, – поблагодарил его Антон. Открыв пробку, он залпом выпил всю воду.
– Тебя, что здесь только соленой селедкой кормили?
– Какой еще селедкой? – ставя на место, пустую бутылку, сказал Антон. – Если бы не вода, я давно бы помер от голода. Поверь, я в течение двух недель не ел совсем. Правда три дня назад я съел маленький кусочек сухаря, но, съев такой сухарь, даже мышь осталась бы голодной.