Зачем я пошел в армию
Шрифт:
– А откуда вы?
– Из Приднестровья.
– А где это?
– Как вам сказать...
– Да не важно. Я примерно догадался.
– врач взял мой военник, и медленно листая его, о чем-то глубоко задумался. В какой-то момент мне показалось, будто он всерьез размышляет о том, а не бросить ли все и махнуть в Приднестровье.
– Высшее образование у вас смотрю.
– прервал свое молчание врач.
– Не пьете. А зачем вы вообще пошли в армию?
Вопрос застал меня врасплох. Если бы я знал тогда, сколько раз мне будут его задавать, то наверняка задумался бы всерьез. Но я не знал, и ответил:
– Почему бы и нет?
–
Врач пожелал мне удачи и позвал следующего.
Около часа ночи мы вернулись обратно. Тех бойцов, у кого выхлопы не прошли экотестер, заставили писать объяснительные. Товарищи не растерялись и доступно пояснили, что всему виной холодная погода, от которой они и позаболевали кашлем, насморком и прочей чахоткой. А так как лекарств в округе, окромя настойки боярышника, совсем не водится, то только ей родимой и приходилось лечиться. Отсюда вот и последствия. Для придания особой убедительности своим словам, больные приложили подтверждающие документы номиналом 500 Р. В общем, всем поверили на слово и отпустили восвояси. На том собственно курсы выживания и закончились. Через пару дней я, в грязной засаленной форме, провонявшейся кострами, вместе с такими же товарищами, отправился участвовать в миротворческой операции в родные края.
По прибытии в воинскую часть 13666, где мне предстояло нести службу, весь ковровский контингент тут же выгнали в отпуск. Тогда я еще не знал, что указанное мероприятие проделывают со всеми новоприбывшими, чтобы у них быстрее закончился трехмесячный испытательный срок, в период которого можно оперативно уволиться из рядов ВС МО РФ. Пока же радостный, с высоким боевым духом, новобранец, накопивший сил после отпуска, вникнет в суть происходящего в в/ч 13666, льготный срок для быстрого увольнения закончится, и потом уже хрен там, а не уволиться. Но тогда этого никто не знал, и отдых оказался весьма кстати. А после начались служивые будни.
Суть службы в миротворческом контингенте состояла в следующем: на ключевых дорогах в установленной зоне безопасности устроили блок-посты, на которые личный состав обычно заступал на трое суток. Основной задачей на блок-постах являлось недопущение проникновения всего. Но только подозрительного. И полномочиями миротворцы на посту обладали чуть менее чем у президента. По идее. На практике происходило немного другое.
На заре миротворческой деятельности, как рассказывали ветераны, действительно тормозили всех. Особенному досмотру подлежал всевозможный грузовой транспорт. В ту пору на посты заступали еще срочники, и именно они догадались за упрощенную процедуру досмотра не отказываться от людской благодарности. Потом срочников убрали. Но люди настойчиво продолжали благодарить постовых, вырабатывая у последних условный рефлекс. Не известно, по какой именно причине, но через какое-то время упрощенную процедуру досмотра, основанную на людской благодарности, вышестоящее командование жестко искоренило. Рефлекс у постовых быстро сошел на нет, и соответственно, пропал и сам смысл досмотра. Так, лишь по старой привычке да со скуки, постовые иногда тормозили машины. Люди же, лишенные возможности свершать добрые дела, быстро очерствели, и стали игнорировать миротворцев, порой, совсем не замечая подаваемые ими знаки на остановку для досмотра. Миротворцы также ожесточились, и начали то ежа под колеса кидать, то палить почем зря. Но, все сугубо по инструкции и согласно полномочиям. Правда и это действо продолжалось недолго. Пробили миротворцы как-то раз очередной машине колеса. А водителем оказался человек не простой, а мурчащий по жизни. В общем, слово за слово, но донес пострадавший водитель до военных, че они в натуре не правы. Дал им три дня на устранение вины, обрисовав вкратце возможное развитие ситуации по негативному сценарию. Погорюнили миротворцы, а делать нечего: скинулись всем постом на ремонт машины, и ушли восвояси, намотав себе на ус. В общем, после того, как человек мурчащий слегка нагнул военных, те и вовсе перестали обращать на машины всякое внимание. Служба на постах свелась к тому, чтобы просто отстоять четырех часовую смену, обозначив свое присутствие. Правда, скучающие лица постовых раздражали отцов-командиров. Поэтому, последние придумали следующую забаву: если через пост проезжала машина с символикой "МС" или спецномерами, то, о ее проезде тут же докладывали оперативному дежурному, фишкуя при этом товарищам. Все это действо сопровождалось криком:
– Эмэска!
Дежурному от этой информации, как правило, не было никакого толку. Зато солдаты заняты: просношал комбата или командира части - после поста в наряд вне очереди. Хотя, так как людей постоянно не хватало, часть личного состава обычно и так после постов заступала во внутренний наряд.
Сами же посты
Как я уже отметил выше, времяпровождение на большинстве постов сводилось к унылому простаиванию своей вахты и наблюдению за дорогой: не едет ли ненароком ЭМЭСка. Тем не менее, пара постов находилась вдали от цивилизации, на берегу седого Днестра. Как правило, заступая туда, личный состав мог нести службу ни на что не отвлекаясь: спать, прокачивать танки, ловить рыбу, и тому подобное, надеясь, если вдруг какой ахтунг - товарищи с соседних постов оперативно фишканут. Изредка конечно случались и непредвиденные происшествия: то какой-нибудь утырок на полной скорости въедет в бетонный блок, а тот, отлетит и раскурочит вагончик, разбудив отдыхающую смену, то пост поднимут по боевой тревоге, то местные собаки подерутся. Существовал между постами и особый вид связи. Так, если приспичит, миротворцы тормозили машину и просили отвезти на следующий пост передачу. Заступит, например солдат на трое суток, а у него день рожденье как раз. Ну, товарищи с соседних постов не забудут, поздравят конечно. Свяжутся по тапику:
– Братан, мы тебе тортик киевский на синей мазде передали. Минут через пять подъедет. От души братан, всего тебе хорошего!
– Спасибо пацаны! Приятно и неожиданно!
– Да ты че, мы ж одна семья! Мы такие вещи помним.
Приедет синяя мазда, передаст тортик. Радостный именинник позовет товарищей чай пить. Откроет коробку, а там говно насрано.
Да, армейский юмор настолько незамысловатый, насколько и специфичный. Причем, попав в эту среду, волей неволей начинаешь с подобных шуток ухахатываться.
Помимо постов миротворцы заступали еще в группу оперативного реагирования - ГОР военной комендатуры. Специфика службы заключалась в том, что нести тяготы и лишения приходилось в одном здании совместно с молдавскими полицейскими, у которых там находилась основная база, и с приднестровскими милиционерами - эдакий воплощенный в реальности принцип кота Леопольда: "Ребята! Давайте служить дружно!". Хотя эта солянка немного и напрягала, самым неприятным фактором военной комендатуры являлся военный комендант, причем именно тогда, когда он являлся. Пока же он отсутствовал, все шло своим чередом тихо и спокойно, без происшествий как говорится. По прибытию же, комендант сразу начинал вникать в то, чем занимается личный состав, и не надо ли его лишний раз проверить на предмет готовности к боевой тревоге. Все начиналось со встречи: пока комендант паркуется, дежуривший на улице солдат немедленно докладывает постовому внутри комендатуры о прибытии Его Начальничества, затем подгадывает момент, и, делая три образцовых строевых шага, приближается к коменданту. Затем докладывается, мол, происшествий не случилось, разве что лопата сломалась и все в таком духе. Такую же встречу устраивают коменданту при входе в здание, потом Его Начальничество таким же образом встречает старший ГОР. Если встреча проходила согласно протокола, то довольный комендант удалялся в свои палаты. Если же нет - то всяко случалось. Как показывает практика, способов угнетать личный состав офицеры вооруженной российской армии знают много. В общем и целом же, характер времяпровождения в комендатуре от блок-постов не сильно отличался, но иногда и там кое-чего происходило.
Как обычно, погрузившись в "Урал", мы ожидали выезда на ротацию. Кто-то втыкал в смартофон, кто-то, как всегда, говорил ни о чем. Тут вдруг Старый заметил вслух:
– Че-та Тихий сегодня какой-то ненормально тихий.
Все замолчали и уставились на меня. Не знаю почему, но я ответил:
– Да сон нехороший приснился...
И тут же понял, что надо было промолчать, но уже поздно.
– А ну, а ну - давай рассказывай! Тихо все! Тихий рассказывает!
– Да ниче такого...
– немного смутившись всеобщим вниманием, начал я, - Короче сижу я на первом посту, тут выходит полицай из дежурки, смотрит на меня, а потом достает пистолет из кобуры, и взводит. Ну, я, не долго думая, прикрываясь партой подскакиваю, и кидаюсь на полицая. Мы падаем, я хватаю его за пистолет, боремся, и тут раздается выстрел. Короче, полицай сам в себя случайно попал. Я забираю пистолет, встаю. Тут на шум из дежурки выбегают еще трое полицаев. И видят картину: стою я с пестиком, а возле меня валяется их комрад в кровищи...