Загадать желание
Шрифт:
Сквозь кружевной узор листьев просвечивало сине-фиолетовое небо, в котором изредка мелькали чьи-то черные крылья, закрывая звезды – то будто бы летучая мышь пронесется, то похоже на птицу… Улегшись на траве рядом со спящей Алиной, Леон смотрел вверх, цепляясь взглядом за мелкие огоньки звезд, и вспоминал тот далекий-далекий день, когда впервые увидел Ариса в Раславе, не зная еще, что этот человек скоро станет его самым лучшим другом…
…было ясное утро начала весны. За окнами звенела капель, дружинники под командованием богатыря-Всеслава разминались во дворике возле управы. На рассвете прибыл гонец из столицы со срочными
Что-то в этом человеке сразу показалось Леону знакомым, но лишь приглядевшись, парень узнал вдруг того самого колдуна, за которого отец перед старостой Лучистого поручился после истории с утонувшими детьми. Имя как-то вылетело из головы, но прозвище – Горыныч – запомнилось. Только Леон догадывался, что на прозвище этот человек, пожалуй, обидится.
Колдун хмуро поглядывал по сторонам, скользнул безразличным взглядом по Леону и больше не обращал на него внимания, пока тот не оказался рядом с посетителем.
– Здравствуй, – Леон протянул руку и назвал свое имя. Колдун, мгновение поколебавшись, ответил рукопожатием и тоже представился, правда, с большой неохотой:
– Арис, – взгляд серо-зеленых глаз изучающе впился в лицо. – Ты – сын воеводы?
– Да.
– Передай отцу, что я ему долг принес.
– Отец занят и освободится нескоро, – мысль, чем заинтересовать малознакомого колдуна, пришла быстро, и Леон постарался спрятать улыбку. – Негоже гостю стоять у дверей. Я еще не завтракал. Составишь мне компанию?
На лице назвавшегося Арисом мелькнула мрачная настороженность – видно, таки заподозрил уловку.
– Если хочешь, конечно, – быстро добавил Леон.
– Не откажусь, пожалуй, – откликнулся наконец колдун. И неторопливо последовал по гулким коридорам за довольным Леоном.
Аромат жарящегося мяса распространялся по всему зданию – видно, Матрена снова забыла закрыть дверь. Что ж, сегодня это было как нельзя кстати. Радуясь своей выдумке, Леон провел гостя прямо на кухню и, пока тот, стоя у порога, косился на молоденьких кухарок, ухитрявшихся строить глазки сразу обоим появившимся в их поле зрения парням, быстренько позаглядывал в кастрюли.
Тем временем одна из девушек, чернявенькая Марьяна, подошла к колдуну:
– Чего, сударь, изволите?
– А чего не жалко? – в доме, а особенно на кухне, было тепло, и колдун наконец-то снял свой тулуп.
– Нам ничего не жалко для дорогих гостей! – Марьяна игриво блеснула глазками и, бесцеремонно отодвинув Леона от печи, принялась накладывать еду в широкие миски. А когда сын воеводы намекнул, что такую порцию, пожалуй, не осилит, девчонка лишь отмахнулась: – Ничего. Гость-то твой голодный, поделишься значит.
Чуть погодя, спрятавшись от хихикающих девушек в пустующей столовой, где обычно обедала стража, парни устроились за столом, поближе к окну. Колдун ел неторопливо, стараясь не показать, что голоден, и на вопросы Леона отвечал коротко, неохотно. Словно лишь
После они вместе наблюдали, как тренируются дружинники, а Леон так и не решился предложить чужаку размяться на мечах, хотя интересно было узнать, насколько же он в этом деле умелец. Обычно колдуны если и могли драться – так больше врукопашную, и мало у кого получалось меч тяжелый ровно в руке удержать. А вот Арис, похоже, смог бы.
Отец освободился часа через три и сам нашел парней во дворе. Взвесив на руке врученный колдуном без лишних слов кошелек, воевода хитро улыбнулся.
– Сколько здесь?
– Сколько надо.
– А откуда тебе известно, сколько надо?
– Узнал.
Ответ этот почему-то рассмешил отца, а Горыныч, не понимая причины веселья, хмурился. Может, потому и на приглашение остаться в Раславе ответил отказом. Переночевал в отведенной ему комнатке на первом этаже, недалеко от кухни, и на следующее утро уехал. И как ни обидно было Леону прерывать интересное знакомство – уговаривать колдуна остаться он не стал.
Встретились они снова осенью, сырой и холодной, когда уже попрощались с родным небом журавли, и на земле поутру сахарной коркой поблескивал иней. Время было тревожное, в Раславе дважды ловили подосланных к воеводе убийц, и трижды вне городских стен лишь верность находившихся рядом людей спасала отца от верной гибели. В тот день Леон вместе с дядькой Яковом и небольшим отрядом возвращался из Павловска, когда гонец на взмыленной лошади привез подписанное отцом письмо с просьбой о помощи. Что было в письме – Леон уже и забыл, но до сих пор слишком хорошо помнил и безумный страх опоздать, приехать слишком поздно, и граничащую с отчаяньем ярость. Тогда он думал, что спешит на выручку отцу, а сам стремглав несся прямо в расставленную ловушку.
Арис – и откуда взялся? – просто встал на дороге. Объехать его полем было несложно, но лошади пугались ползающих в мерзлой траве змей, фыркали, пятились. Да только гады от холода совсем вялые были и заснули в самую неподходящую минуту. Отряд поехал бы дальше, но колдун нашел убедительные слова, да какие… Леон бы пропустил их мимо ушей, но когда чужак помянул его родителей – не стерпел. Соскочил с лошади, у дядьки Якова меч взял, колдуну бросил – молча, без слов. И напал.
Противник ему попался неумелый, но насколько – юноша понял, лишь когда в прямом, открытом ударе его оружие скользнуло по неловко подставленному лезвию и царапнуло колдуну плечо.
Вид крови на клинке мгновенно вернул ясность мысли.
– Ты нарочно время тянешь? – спросил Леон, уже догадываясь, что и бранные слова, сказанные ему в спину, вряд ли просто так сорвались с языка этого странного чужака.
Отвечать колдуну не пришлось – его сонные змеи наконец доползли до засевших в засаде разбойников. Покусали-то может и несильно, но несколько криков да труп неосторожно забежавшего в ловушку головореза убедили воеводского сына в правдивости предупреждения. Видя, что засада раскрыта, наемники выскочили из зарослей и напали.