Загадка номера 622
Шрифт:
Лев, на котором повисла Петра, чуть не лишился чувств в гуще веселящейся толпы. Снова увидеть Анастасию, а главное, застать ее целующейся с Макером – это уже было слишком. Одно дело узнать об этом из письма, и совсем другое – лицезреть их в объятиях друг друга.
Лев тоже вышел из зала. Ему нечего было делать среди всех этих банкиров. Он подумал, что отец оказался прав – в банке он стал другим. Ему захотелось снова превратиться в служащего гостиницы. Поселиться здесь. Не вылезать из своей скорлупы. Никогда больше не покидать “Палас”. Пришлось признать, что единственным человеком, который всегда желал ему добра, был отец.
В дверях он столкнулся с месье Розом. Он, судя по всему, уже был в курсе того, что произошло
– Лев, – сказал он, – мне надо с тобой поговорить. О твоем отце.
– Я знаю, он хотел как лучше и пытался мне помочь, приняв образ Тарногола.
– Я не о том. Лев, у твоего отца рак.
Лев побледнел – на сей раз отец не соврал.
– Значит, это не очередная его выдумка, – прошептал он.
– Он умирает, – сказал месье Роз.
– Почему он это скрывал?
– Не хотел тебя расстраивать, надеялся, что все обойдется. К сожалению, уже ничего нельзя сделать. Он умирает, и у него никого нет, кроме тебя. Ему осталось жить несколько месяцев.
Лев почувствовал острое желание найти отца и обнять его. Не тратить попусту ни секунды из того времени, что им осталось провести вместе.
В ту бальную ночь Сол должен был, по идее, находится в “Паласе”. Но в кабинете его не оказалось, и никто из сотрудников, которых Лев спрашивал, его не видел. Он решил, что отец ушел домой. Он отправился туда, долго стучал, но ему никто не открыл. Дверь оказалась незапертой, и Лев рискнул войти. В квартире было пусто. Он позвал отца, но никто не откликнулся. Куда он мог подеваться? Лев заглянул в спальню – с тем же успехом. Но вместо того, чтобы выйти оттуда, Льву почему-то захотелось заглянуть в интимную часть жизни отца. Он открыл большой стенной шкаф напротив кровати. Каково же было его удивление, когда он обнаружил на полке целый набор силиконовых масок, насаженных на болванки. Лев узнал лица клиентов, которых обслуживал в отеле. Внизу вперемешку лежали предметы, служившие реквизитом для персонажей Сола: часы, украшения, очки, сигареты. Из этой кучи Лев выудил альбом в кожаном переплете, который отец хранил как зеницу ока, записывая в него свои идеи. Лев обнаружил на его страницах множество эскизов и заметки к каждому образу. Зарисовав придуманные лица, Сол заказывал сначала гипсовые формы, потом маски. Лев понимал, что все эти персонажи, его бывшие клиенты, существовали на самом деле – Сол Левович сочинял им биографии, изобретал языковые тики, вкусы и предпочтения, чтобы его герои оставались верны себе, когда в очередной раз переступали порог “Паласа”.
Изучая творения Сола, Лев долго вглядывался в маску Тарногола и пришел в восторг. Он взял ее и сел за туалетный столик, занимавший в комнате почетное место – тут в течение многих лет его отец преображался в других людей и так отправлялся в отель. Лев понял, что отец действительно научил его всему: он с легкостью перенимал чужие жесты, манеру держаться и умел изменять голос, придавая ему значительности. Он подумал, что весь этот год с наслаждением исполнял роль Льва Романова. В сущности, он просто применил на практике уроки отца. Он стал актером. Они и правда могли считаться актерской династией. Династией Левовичей.
Половина шкафа была отдана под костюмы персонажей. Лев тут же опознал вещи Тарногола и переоделся. В них были вшиты уплотнения из ткани и поролона, чтобы получилась грузная, сутулая фигура. Фантастическая работа.
Затем он натянул силиконовое лицо. Тонкая маска изящно облегала контуры его челюсти, повторяя изгибы губ и разрез глаз. Лев причесал густые седые волосы и пригладил брови. Результат ошеломил его – он превратился в Синиора Тарногола. Он попробовал поговорить и подвигаться, привыкая к новой телесной оболочке. Он понял, что ему не составит труда сыграть персонажа, созданного Солом под именем Тарногол, сымитировать пластику и голос, вставляя его излюбленные
Лев долго смотрелся в зеркало. Из него вышел потрясающий Тарногол. Он был горд. Он гордился тем, что он Лево-вич. Жалко, отец его не видит. Он хотел доказать ему, что они одной породы. Что он ему под стать.
Раз отца нет дома, значит, он в “Паласе”. Лев вернулся в отель. Выходя из квартиры, он захватил с собой самую драгоценную реликвию – обручальное кольцо матери, которое он со вчерашнего вечера носил в кармане брюк, рассчитывая преподнести его Анастасии в “Отеле де Берг”.
В “Паласе” Лев не замедлил убедиться, насколько реалистичным получился у него Тарногол: служащие отеля, не заподозрив подмены, почтительно раскланивались с ним. Лев не без удовольствия поглядывал на них с обычным тарногольским высокомерием. Заодно он поупражнялся с голосом и акцентом, бурча “Дай пройти” в ответ на бесконечные “Как поживаете?”. Лев предвкушал реакцию отца – то-то он изумится! Но Сола нигде не было. Побродив по холлу, Лев вышел на крыльцо покурить.
В эту минуту Макер спустился из бального зала в лобби с акциями в руках. Анастасия испарилась, и вечер был безнадежно испорчен. Он приуныл. Ему стало совсем одиноко. Он бы отдал все золото мира, чтобы вернуть ее. Ему захотелось на воздух, и он вышел на крыльцо.
Лев, увидев Макера, кинул на него разъяренный взгляд, но тут же сообразил, что тот, конечно же, не узнал его.
– Добрый вечер, месье, – вежливо поздоровался Макер, поравнявшись с ним.
Лев отметил, что вид у него невеселый. Тогда он обратился к нему, подражая интонациям и акценту Тарногола:
– Вы чем-то огорчены, мой юный друг?
Макер обернулся, обрадовавшись, что хоть кто-то понял, как ему плохо.
– Любовные напасти, – ответил он.
– Бывает.
Макер уставился на своего собеседника.
– Мы знакомы? – спросил он.
– Нет, не думаю…
– Ну как же, вы приходили в Эвезнер-банк несколько недель назад.
– Вы бываете в этом банке? – полюбопытствовал Тарногол.
– Бываю ли я там? – переспросил Макер, которого позабавил этот вопрос. – Меня зовут Макер Эвезнер, – представился он, протягивая руку Тарноголу. – Я новый вице-президент банка.
Они тепло пожали друг другу руки.
– Меня зовут Синиор Тарногол. Очень рад с вами познакомиться. Как досадно, что такой красивый молодой человек пребывает в расстроенных чувствах. Могу я что-нибудь для вас сделать?
Макер вздохнул:
– Ну если вы можете заставить женщину, которую я люблю, ответить мне взаимностью, то да. Ее зовут Анастасия, и я бы отдал все, чтобы мы были вместе.
Тут до Льва дошло, что Макеру даже невдомек, что он является счастливым избранником. Он ведь так и не получил ее любовного письма. Анастасия хочет прожить с ним всю жизнь, а он об этом и не подозревает. А поскольку она сбежала из бального зала после их поцелуя, он, видимо, считает, что его отвергли.
Он понял, что ему представляется прекрасный случай разыграть Макера. И, не особенно задумываясь о последствиях, Лев в облике Тарногола участливо сказал:
– Я могу помочь вам завоевать эту Анастасию.
– Как? – простонал Макер, явно готовый на все.
– Но это вам дорого будет стоить, – предупредил Тарногол. – Не знаю, хватит ли у вас средств.
Макер невозмутимо помахал перед ним конвертом, который держал в руке.
– Знаете, что это? Это акции Эвезнер-банка! Понимаете, о каких суммах идет речь, даже если брать только ежегодные дивиденды? Так что не волнуйтесь, у меня хватит средств, чтобы оплатить ваши услуги. Сколько вы хотите?