Загадка тауматургии
Шрифт:
— Когда?
Амелия повернула голову на Сэмюэля.
— Два-три дня? — предположил он. — Не помню точно.
— Чудесно, — вздохнул Максвелл и посмотрел на часы. — Мне нужно купить лекарство?
— А также обработать рану и приютить нас на неделю. Да, недели будет достаточно.
Владелец зеленой лавки приподнял бровь.
— Это три просьбы, — поднял он три пальца. — Чем оплатишь вторую?
— Отвечу на любой вопрос, каким бы грубым он мне не показался. Насчет третьей...
—
— Какой бы ни была ответная услуга? — не сдавалась фея. — Даже помощь в опытах?
Владелец лавки замолчал на пять секунд.
— Даже помощь в опытах, — покачал он головой. — Риски слишком велики. Ответное предложение: я напишу письмо знакомому в обмен на еще один вопрос. Идет?
— Идет.
Обсуждение не продлилось и пяти минут. Сэмюэль слабо понимал, что произошло. Амелия и Максвелл торговались с бешеной скоростью. Сейчас они говорили о мелочах.
Взгляд прополз по комнате. Воздух вокруг стола дрожал, картины смазались в кляксы. На миг он спутал сон с явью.
— Осталась минута, — заметил Максвелл. — Поступим так: я оставлю деньги на лекарства. Завтра утром вы, мистер Нургов, купите билет на поезд до Зентауна. Когда приедете, сразу идите в зеленую лавку на улице Рузова, дом двадцать три. Это в южном районе. Там и встретимся. Я обработаю рану и напишу письмо.
Он посмотрел на Амелию.
— Довольна?
— Конечно, — кивнула фея. — Встретимся в грезах.
Максвелл потянулся в карман за кошельком.
— Погодите! — вклинился в разговор Сэмюэль. — Мне может не хватить на билет и на карету.
Он не знал, как далеко находилась зеленая лавка от вокзала. Парень ни разу не был в столице и слабо понимал размеры. Больная нога превращала пешую ходьбу в пытку.
— Билет стоит тридцать нилов. Поездка обойдется в двенадцать, — посмотрел Максвелл исподлобья. — У вас нет даже таких денег?
Сэмюэль помотал головой. В кошельке лежали тридцать девять медных.
— Не хватает трех монет.
Владелец лавки посмотрел на Амелию.
— Не подаришь три куска металла? — спросила она. — Как мелочно.
— Благотворительность, — пожал плечами Максвелл. — Пусть ей занимаются богачи.
— Сказал один из них. Односложный ответ?
— Сойдет.
Владелец лавки вытащил из кармана плаща кошелек из кожи, щелкнул замком, отсчитал пятьдесят три медных нила, перепроверил и положил на середину стола. Сэмюэль незамедлительно сгреб их в свой кошелек.
— Приятно иметь с тобой дело, — попрощалась фея.
— Мне тоже, — ответил Максвелл и направил взгляд на парня. — Надеюсь, в будущем нас ждет выгодное сотрудничество.
—
В спину подул прохладный ветерок. Парень обернулся, дверь оставалась закрытой.
— Время вышло, — объяснил Максвелл, ударил по полу пару раз тростью.
В комнату заглянула миссис Гнирова.
— Закончили? — спросила она. В голосе проскочила надежда.
— Увы, — помотал головой владелец лавки. — Зовите следующего.
— Мне ужасно жаль.
Дама отвела Сэмюэля на первый этаж. Парень прошел по коридору, открыл дверь шестой комнаты и упал на свободную кровать. День высосал из него все силы. Жар медленно отступал.
Сэмюэль закрыл глаза и не смог открыть, соседи по комнате что-то громко обсуждали, он не слушал, в голову не лезли никакие мысли, все звуки постепенно затухали, парень проваливался, проваливался, проваливался в глубокую пучину.
Впервые со дня смерти отца он не видел снов.
Утром зашел по пути в зеленую лавку и купил алые листья кровяника. Съел один за порогом.
Противогаз в кармане плаща мешал и постоянно бился об ногу. Парень запустил руку в карман. Пальцы и ладонь что-то сжало в одну точку. Он в ужасе вырвал руку.
Взгляд пробежал по пальцам. Все целы. Кроме двух сплавленных. Показалось.
Зашел в узкую улочку. Рука медленно заползла в карман, нащупала что-то маленькое и твердое. Камень. Сэмюэль оставил его про запас. Для привязки заклинания.
Он вспомнил объятую пламенем Амелию.
— Эй, — обратился к фее на груди. — Почему ты тогда загорелась?
— Тебе нужно объяснять очевидное? — пожаловалась она.
— Я же дурак.
— Давай поговорим про артефакты, — предложила Амелия.
— Почему про них?
— Думаю, это будет отличным примером. В основе этих машин лежат отголоски?
— Клетки душ, — поправил Сэмюэль.
— Отголоски, — раздраженно повторила фея. — При разрыве связи души и тела животные и люди становятся отголосками.
— Ладно. И что дальше?
— Поправь меня, если я не права. Вы вставляете эту клетку в центр кругов с формулами?
— Да, так и есть.
— Что происходит, когда круга касается человек?
— Зависит от артефакта.
Сэмюэль вспомнил Ронни.
— Обычно ничего хорошего.
— Никогда не задумывался почему?
— Это же тауматургия, — пожал он плечами. — Так говорили в школе.
— Тауматургия — наука, — прошипела Амелия. — У науки есть правила. Ничто не происходит просто так. Всегда есть причины.