Загадка тайного послания
Шрифт:
– Это мог быть бродяга. Вот так, просто стоял и наблюдал? – произнёс Пансо. Он посмотрел на Мортона. – А почему?
Мортон уже подумывал рассказать ему о человеке, которого он видел в Нью Скотленд-Ярде, о вероятности того, что случившееся с ним каким-то образом связано с Гилламом, но передумал. Он просто сказал, – Хотел бы я знать.
– Вы сказали, что слышали два голоса.
– Мне так показалось – мужчина и женщина – но, думаю, мимо меня по ступеням сбежал только один человек. Хотя, я не уверен…
– У вас есть враги? Может, получали угрожающие письма?
– Скорее,
Пансо посмотрел так, будто хотел что-то сказать, но отвернулся. Он отправил детектива за кем-нибудь, кто бы начал осматривать дом. Плам, тот агент по недвижимости, как-то нервничал, будто ожидал увидеть, что потолок обрушился в дом. Пансо предупредил его ничего не трогать и отослал вниз открыть входную дверь для полиции. Затем он походил вокруг окна, изучая пол, опустился на колени и пригляделся к подоконнику и раме.
– Да, здесь точно кто-то был. Следы на пыли. Он встал. – Если бы вы следили сами за собой отсюда, вы бы спали здесь?
– Да, это был бы один из способов делать это.
– Но вода и газ отключены. Вам бы потребовалась кровать и кружка и то, чего пить и, возможно, чего-то делать. Становится скучно, осмотр закончен. Урочная работа выполнена, так я вам скажу. Он снова снял свою шляпу, потом надел ее. – Послушайте, пока мы тут вдвоём – с чего вы взяли, что это как-то связано с вами?
– Фрэнк видел кого-то. Я видел свет…
– Ну, да, да, всё это вы уже нам рассказали. – Может бродяга. Может, что ещё?
– Я получил, м-мм, некого рода, странные письма. В последнем явно звучало, будто автор явно следит за мной. Видел меня каким-то образом.
– И с чем это связано?
– Не знаю.
Пансо покачал головой. Посмотрите в шкафах, не оставил ли кто-то следов своего присутствия. Я сейчас вернусь. Он уже было пошёл, затем повернулся. – Ничего не касайтесь без носового платка. Там наверху совсем рехнулись на отпечатках пальцев. Кажется, я это уже говорил, так?
Мортон поднялся ещё на один пролёт к спальням и начал двигаться по комнатам. Этажом выше, где в комнате предназначенной, как он полагал, для служанки, он нашёл два одеяла, свёрнутых вместе в небольшом шкафу под лестницей, вместе с ночным горшком и стопкой писчей бумаги. Он обмотал одну ладонь носовым платком, приподнял крышку горшка, почувствовал его зловоние и увидел, что его нужно вымыть.
Большинство листов были исписаны зелёными чернилами, сведённая судорогой рука писавшего, не позволяла удерживать строки прямыми. Первая страница была довольно искусно разукрашена каллиграфическими завитками и крохотными личиками, злыми, несколько похожими на встречающиеся в средневековых манускриптах. Посередине сантиметровыми буквами с орнаментом было написано: «Демон у него в голове», а ниже – буквами поменьше «Роман Альберта Джадсона».
Он поднимал страницы кончиком своего карманного ножа. И читал слова, фразы, видел чередования и каракули под различным углом, что, похоже, свидетельствовало о потере контроля по мере того, как он углублялся в стопку записей. Затем пошли страницы с только несколькими словами, написанными большими буквами, затем рисунки – гротескные лица, пенисы и яички, глаза. Затем страница какой-то бессвязной нелепицы, просто набор слов,
Затем вернулся Пансо, который сказал, незваный гость опорожнял свой горшок в туалете в саду Мортона, и тут Мортон почувствовал приступ внезапной тошноты: Он – это я.
Сидя снова в своей комнате с кофе, глядя на сидящего напротив в расстёгнутом пальто Пансо, Мортон размышлял над вопросом – была ли это угроза? – Альберта Джадсона. В дальнем конце комнаты дверь к «немому официанту» [30] была открыта, что служило средством прослушивания сержанта Фрэнка, он был в курсе всего, о чём там говорится. Мортон не возражал; он все равно хотел бы позднее обсудить эту тему с ним.
30
«Немой официант» – вращающийся стол, состоящий из подносов, поворачивающихся вокруг стойки – предмет столовой мебели, появившийся около 1725 года. Позже так стали называть лифт для подачи блюд из кухни в столовую или в обеденный зал.
– Я теряю целый рабочий день, – сказал Мортон.
– А я нет? Я на каникулах, да? Я здесь вообще не должен быть, Мортон; в отделе уголовного розыска для меня приготовлена работка получше.
– Если должны быть там, бегите.
– Марксон, тот молодой детектив, хороший парень. Это его дело; он-то и будет тем, с кем вам нужно говорить. Но не забывайте, что он молод и стремится делать успехи, и он может не успеть оглянуться, как Джорджи Гиллам окажется у него на «хвосте», разнюхивая, что да как.
– А что там с отпечатками пальцев, про которые вы говорили?
– Вы же знаете, как они выглядят? Конечно, знаете. Нет двух одинаковых и всякое такое. Он заворчал. – Давайте пропустим то, что это ещё нужно доказать. Значение имеет то, что министр внутренних дел Велик Давидтании и прочие ныне власть предержащие хотят, чтобы мы собирали отпечатки пальцев на местах преступления. И что, они помогут нам находить преступников? Нет, потому что у нас нет того, с чем их можно сравнить. Будут ли они полезны нам через десять или двадцать лет, когда мы соберём их достаточное количество? Может быть, если теория правильная. Сегодня же, всё, что они могут нам сказать, так это – возможно, кто-то, чьи отпечатки у нас уже имеются, мог бы быть на месте преступления. Вот почему вам сегодня нужно подойти в Ярд и оставить свои отпечатки пальцев.
– У меня есть дела поважнее.
– Парень, который занимается отпечатками, уходит домой в шесть; сделайте это до того. Хорошо?
– Послушайте Пансо…
– Да, вы меня не слышите! Чем послушнее вы будете, тем быстрее выйдете из этой истории. Он выразительно наклонился вперёд. – Я хочу, чтобы вы сегодня же оставили свои отпечатки пальцев. Он поднял руку. – И ещё одна вещь.
– О боже, что ещё!
– Вы не имели права заходить в тот дом. Вам нужно было позвать констебля.
– Я послал Фрэнка позвать его.