Загадочная Коко Шанель
Шрифт:
— Это все меняет, Мадемуазель!
Она поднимает глаза. Велит добавить ткани.
— Становится слишком бедно, — объясняет она, — отдает магазином.
Всеми этими магазинами, которые повсюду открываются в Париже.
— Для зимы нужен мех. Не люблю злоупотреблять им. Это дорого, но нужно.
Она ограничивала свои расходы.
— Чем больше денег, тем лучше. И всегда надо оставлять немного на развлечения.
Она еще раз сформулировала фундаментальную аксиому своей жизни: для независимости никогда не может быть чересчур много денег. Она еще раз доказала это, сорвав планы тех, кто хотел ее низложить.
В эти трудные годы добрый гений покинул ее. Она стойко держалась, благодаря своим миллиардам в Швейцарии, в своей
Ее монологи, однако, часто, казалось, уводили в сторону. Как мог я не вздрогнуть, не подскочить от неожиданности, когда однажды она от денег перешла к этим-женщинам-которых-некоторые-клиенты-«Рица»-приглашают-в-свои-номера.
— Это грязно, гнусно.
Она изображала консьержа, ворвавшегося в апартаменты клиента, чтобы выгнать эти создания:
— Мадам, уходите, вы находитесь в «Рице».
Что питало ее негодование?
— Я бы выставила господ, которые принимают у себя этих женщин.
Можно только гадать, что таил в себе такой взрыв. Когда она оставалась наедине с собой, настоящей, на кого она перекладывала ответственность за этот маскарад? Из-за кого не захотела она оставаться сама собой? Думаешь о Бальсане, Мулене, Руаллье. Но до этого, но раньше? Если, как я предполагаю, Мадемуазель Шанель будет еще долго занимать любителей тайн и загадок, то круг понемногу сузится, круг теней, окружавших ее отрочество. Обнаружится ли тогда истина?
Надо вспомнить то, что она говорила:
— Люди, имеющие легенду, — сами эта легенда.
Ради своей легенды она изгнала из своей жизни мужчин, которым в разные моменты по разным причинам, иногда из-за денег, иногда из-за чувства, была чем-то обязана. Она хотела помнить только тех, кому сама что-то дала. И среди них самого богатого из всех — герцога Вестминстерского, которого могла позволить себе любить без расчета, абсолютно бескорыстно, даже если он не вызывал в ней большой страсти. «У нее секс был в голове», — утверждал один из ее любовников.
Однажды она сказала мне:
— Я очень люблю вашу книгу о Моисее, потому что в ней нет секса.
Это заставило смеяться нас обоих.
Последняя победа: посмертный триумф
Сколько женщин во всем мире носили по ней траур? Без сомнения, ее оплакивали меньше, чем Сару Бернар. Но Коко Шанель оставила по себе память более реальную, осязаемую, более конкретную. Она станет костюмном, и стилем, и длиной, и вкусом, и украшениями, и духами. Она продолжает жить со своим лицом, воплотившим эпоху, со своей необычной мордочкой мятежной сиротки, с грацией олененка и орлиными когтями.
Она умерла в «Рице» в воскресенье вечером 10 января 1971 года. Раздетая своей горничной, она собиралась лечь в постель. Успела издать протестующий возглас:
— Вот так вас оставляют подыхать!
Совсем как де Голль.
У нее было много общего с де Голлем, ушедшим за два месяца, день в день до нее. Она отвергала свое прошлое, как он отвергал поражение [325] . И она создала для себя из Шанель некую идею, которой было подчинено все остальное.
325
…много общего с де Голлем… он отвергал поражение. — Де Голль, избранный на второй срок президентом Франции в 1965 году, ушел в отставку в 1969-м в результате референдума, который отверг предложенный им закон о реформе Сената.
Уже некоторое время слух о ее смерти распространялся по редакциям. Я звонил ей; виделся с ней еще чаще. Завтракал
— Придете завтра? Я буду вовремя, знаю, что вы не можете ждать. Уйдете когда захотите. И подумайте о моем предложении.
Не больше, не меньше, как управлять вместе с ней Домом Шанель. Что на это ответить? На самом деле она хотела, чтобы я помог провозгласить о ее победе. Так как она еще раз одержала победу. Предложенная ею длина утвердилась. Отныне помимо стиля Шанель существовала длина Шанель. По сравнению с прошлым годом сбыт в Париже увеличился на тридцать процентов. Маленькое черное платье, архипростое, завоевало мир. Его можно увидеть на фото Марлен Дитрих [326] и Катрин Денёв [327] . В Нью-Йорке опрос общественного мнения, организованный журналом «Уименс Уэр» по просьбе промышленников с Третьей авеню, которым мода на макси стоила миллионы долларов, благословил Шанель. «Хотим Шанель!» — кричали американки.
326
Дитрих Марлен (1901–1999) — немецкая и американская киноактриса.
327
Денёв Катрин (р. 1943) — французская киноактриса.
Коко вынимала из сумки «Гэллап» [328] , вырезанный из «Уимен’с Уэр», разворачивала его, надевала очки:
— Почему они не говорят этого здесь, во Франции?
Это они включало в себя одновременно множество людей — и врагов, которые хотели лишить ее трона, и журналистов, и журналы, убивающие моду, и бутики, оскверняющие ее Париж.
Не любимая. Почему? Разве она не одерживала победы для Франции? Следовательно, для француженок?
328
«Гэллап» — американский статистик Джордж Гэллап в 1935 году создал Институт зондирования общественного мнения. По его имени называются отчеты об опросе.
Не задавался ли иногда и де Голль тем же вопросом? Они меня призвали, выбрали, устраивали овации. Они прячутся за моей спиной, они пыжатся, благодаря мне. Но привязанность? любовь? Можно было думать, глядя на него, такого холодного, далекого, высокого, что ему это безразлично. Но можно ли быть в этом уверенным?
Привязанность, любовь требует обмена теплом через постоянно питаемую систему сообщающихся сосудов. А чаще всего бессознательно согреваешься самим собой. Но какой тогда наступает холод!
«Великие карьеры, — утверждал Наполеон, — великие достижения рождаются из встречи характера, гения и удачи».
Какой удачи? Для де Голля разгром 1940 года [329] , без которого… Для Коко поражения в Мулене?
Когда Коко испустила последний вздох, горничная, склонившаяся над ней, увидела на ее лице слезы.
В воскресенье вечером в отеле «Риц» совсем одна со своей горничной. Она, которая увидела бы на другой день свое имя на первой странице газет всего мира.
329
…разгром 1940 года… — Капитуляция Франции в войне с гитлеровской Германией.