Загадочный виконт
Шрифт:
— Очень надеюсь, что нет, — выплюнула Регина ему в лицо. — Потому что когда Маркус узнает о твоих проделках, ты и пикнуть не успеешь, как окажешься в его подземной тюрьме. И вряд ли выйдешь оттуда раньше чем через месяц.
Саймон растерянно заморгал и уставился на сестру — горечь, с которой это было сказано, уязвила его в самое сердце. Потом, опомнившись, надменно расправил плечи.
— Ну, ну, — свысока бросил он, — тебе не следует разговаривать со мной в подобном тоне. Кровь гуще воды, знаешь ли, моя дорогая девочка!
— Не смей больше никогда называть
— А я тебя и не заставляю, — устало сказал Саймон. — Просто объяснил, что будет, если ты вздумаешь мне помешать. — Подойдя к сестре, он обнял ее за плечи. — Ну, ну, выше нос! Будешь вести себя хорошо, я и словечка не пророню о том, что ты все знала с самого начала. Можешь даже изобразить изумление, когда он узнает, что Луиза предпочла жить при дворе возле отца.
— Отца?! — Регина брезгливо стряхнула его руку. — Принни никогда не был ее отцом! Что же он раньше-то о ней не вспоминал? А сейчас хочет использовать ее в своих целях, вот и решил назваться ее отцом? — Она тяжело дышала. — Да вы с ним вдвоем не стоите одного Маркуса! И мое сердце разрывается от боли при мысли о том гнусном предательстве, которое вы затеяли.
— Тогда просто не мешай, поняла? — грубо рявкнул Саймон. — Между прочим, я лично ни о чем тебя не просил. И уж точно не заставлял залезать к нему в карету!
— Потому что ты прекрасно знал, что я никогда не соглашусь на это! Ни за что на свете — потому что не желаю участвовать в этой мерзости!
Однако она все-таки сделала это — так что не в ее интересах заострять внимание на этой детали.
— Но ты все-таки сделала это, — словно подслушав ее мысли, прорычал Саймон, — стало быть, теперь должна смириться и с последствиями! Итак, ты со мной? Или мне стоит по-дружески побеседовать со своим будущим зятем?
Кровь застыла в жилах Регины при мысли о том, какими словами встретит ее Маркус после такой беседы.
— Но ты ведь дал слово чести, что и близко не будешь подходить к Луизе, — сделав последнюю попытку воззвать к его лучшим чувствам, пробормотала Регина. — Неужели ты нарушишь его?
— Но я дал слово чести и своему августейшему господину, а это куда важнее. И если Дрейкер потребует от меня удовлетворения, обвинив в нарушении клятвы, что ж, он его получит. — Глаза его стали ледяными. — И если тебе не все равно, что с ним станется, ты позаботишься, чтобы этого не случилось. Я ведь отличный стрелок, ты знаешь.
Да уж, это она знала хорошо, как и то, что Маркус с двадцати шагов не попадет даже в дом.
— Ладно, твоя взяла — я буду молчать, — устало прошептала Регина. — Но я никогда тебе этого не прощу. Никогда.
Она резко повернулась и вышла. Саймон даже не пытался остановить ее. Возможно, почувствовал, что сильно рискует, — Регина была в таком бешенстве, что могла бы выцарапать ему глаза. А может, просто торжествовал победу. Что ж, вскоре он убедится, что сильно поторопился, —она не из тех, кто позволяет вытирать об себя ноги! И она не станет прыгать с тумбы на тумбу просто потому, что ему
Регина прямиком отправилась в комнату Сайсели, моля Бога о том, чтобы кузина еще не спала и согласилась ей помочь. Вообще-то раньше ей всегда приходилось долго уговаривать Сайсели встать на ее сторону против Саймона. Но после того как он глазом не моргнув сообщил, что собирается сослать ее в деревню, возможно, обиженная Сайсели будет настроена более решительно.
Регина рассчитывала этим воспользоваться. Вдвоем с Сайсели они могли бы попробовать сделать так, чтобы планы Саймона не нанесли вреда Луизе. Нужно, чтобы хоть кто-то был на стороне Луизы, решила Регина.
Глава 16
Свадьба вашей подопечной не должна повлиять на вашу судьбу. Умная женщина всегда заранее позаботится о том, чтобы к моменту замужества своей подопечной уже не зависеть от ее семьи.
Все последние девять лет Маркус искренне считал, что женитьба не для него. Женится всегда кто-то другой: молодой арендатор — на дочке фермера, местный аптекарь — на слегка засидевшейся в девках школьной учительнице. Леди из общества выходит замуж за джентльмена — но лишь в том случае, если его лицо не изуродовано чудовищным шрамом.
Но вот он стоит перед епископом, и шрам по-прежнему уродует его лицо, и вообще все как всегда. Только на этот раз он сжимает в ладони пальчики самой прекрасной женщины в Англии, а может, и во всем мире. И она вот-вот станет его женой. Потрясающе!
Правда, он женится в страшной спешке, по специальной лицензии. Да, конечно, в связи с этим свадьба получилась скромная, без того блеска, на который, несомненно, рассчитывала Регина. И все-таки, несмотря ни на что, это их свадьба, и Регина охотно (или почти охотно) согласилась стать его женой. В суматохе последних приготовлений они почти не виделись, а в тех редких случаях, когда оставались наедине, она едва удостаивала его словом. И тем не менее сегодня, стоя у алтаря, она без колебаний дала супружеский обет.
Без колебаний… но и без особой радости. Впрочем, у кого повернется язык ее винить? Ведь очаровательные дочери герцогов не часто становятся женами ничем не примечательных деревенских олухов вроде него, зная, что вместо блеска и шума лондонского света они обречены на унылое прозябание в каком-то Богом забытом уголке.
«Я хочу иметь в городе свой дом. И жить там, когда мне захочется. Особенно во время сезона».
Маркус злобно ощерился. Ад и все дьяволы, уж он позаботится, чтобы Регина была с ним счастлива! Как только они окажутся в Каслмейне, он затащит ее в постель и продержит там до тех пор, пока не убедится, что ей уже не хочется возвращаться в город. Правда, как честный человек, он уже арендовал в Лондоне дом, но будь он проклят, если отпустит ее в город одну! Маркус поклялся, что скорее умрет, чем согласится жить так, как жил его приемный отец, даже если для этого ему придется не отходить от жены ни на шаг.