Заговор гордыx
Шрифт:
Иоанн знал, что в нескольких стадиях к северу русло становятся более широким, а его откосы пологими. В этом месте можно было перебраться на другую сторону, не боясь свернуть себе шею, или угробить лошадей. Беглецы перестали таиться – они достаточно отъехали от «Львиного камня». Редкие холмы и деревья заслоняли от них поместье.
Когда добрались до перехода, на Иоанна снова налип страх. Огромная впадина была затоплена чернотой. В ее глубинах шелестели кроны деревьев. Русло напоминало гигантскую перевернутую на спину сколопендру, шевелящую ножками, готовую сожрать все, что в них попадется. Лезть к ней в
Всадники спешились, взяли коней под уздцы и начали спуск. Иоанн впился рукой в седло лошади, набрал в легкие побольше воздуха, как перед прыжком в воду, и двинулся вперед, глядя в спину Велизарию. «Если что-то произойдет, то с тем, кто идет первым» – успокоил себя он.
Шли молча. Мрак окутывал все плотнее. Камни под ногами лежали нетвердо, легко скатывались вниз. К тому же после снегопада было скользко. Речная пойма сильно заросла. Несколько раз приходилось останавливаться. Спуск продолжался после того, как Константин с товарищами прорубали путь мечами. Ветки все время хлестали по лицу и норовили выколоть глаз. Приключение, которого юноша так ждал, оказалось малоприятным, и напрочь лишенным эпичности.
Когда вышли на дно русла, двигаться стало легче. Глаза привыкли к темноте и лучше различали, куда ступать. К тому же подъем всегда проще спуска – не боишься, что тебя увлечет вниз.
Вскоре между деревьев забрезжил просвет, показалась ровная местность. Иоанн приободрился. «Ничего страшного, всего лишь мелкое препятствие. Их еще будет предостаточно. Переход теснины ночью – самое простое из них» – философски заметил он.
Выходить на открытое пространство не спешили. Отряд остановился в тени диких яблонь. В нескольких саженях лежала широкая дорога, уходившая вправо, на север, и терявшаяся за холмами. За ней виднелись очертания пригородных поместий. Слева тракт упирался в Западные ворота Ниссы. Из-за городских укреплений слышались крики, шум, по улицам двигались люди с факелами.
Константин подал знак всем оставаться на месте и ждать. Ночная активность горожан Иоанна волновала мало. Есть сопровождающие, это их головная боль. Пусть сами разбираются. Его же влекла конечная цель путешествия – Школа профессоров Капитолия в столице.
С прошлого лета он планировал перебраться в Константинополь, но отец не пускал. Считал его слишком легкомысленным. Однако Фортуна, наконец, повернулась к юноше лицом, и посылала подарки один щедрее другого. Получилось не только улизнуть из поместья, но и приступить к лечению Вэла.
Иоанн считал, что истинное счастье, процветание, излечение от всех болезней людям может принести только разум. Нужно лишь понять источник недугов и бед, и нейтрализовать его. Вот и старшего брата он воспринимал, как больного. Суть его хвори заключалась в иллюзиях. Ему кажется, что без Ирины он не может жить, что вокруг враги, от которых нужно спасать Романию, что он похож на отца, и потому они во всем должны быть согласны. Велизарий не понимает очевидной истины: мы одиноки в этом мире. Вокруг нас – беспредельная космическая пустота. Никто не придет на помощь, не протянет из этой бездны руку. Нужно осознать это и смириться, пережить очищающий ужас столкновения с Неизвестным, в сравнении с которым ты просто ничтожная букашка. Хватит трепыхаться,
Первая стадия лечения прошла успешно. Неграмотная служанка подбросила Вэлу записку, составленную Иоанном, якобы от Ирины. Скопировать корявый почерк поварихи было несложно. Брат должен знать, что о нем на самом деле думают люди, ради которых он так старается. Судя по перекошенному лицу, на пристани он услышал достаточно.
Иоанн злорадно улыбнулся, но тут же одернул себя. Слишком радоваться не стоит, это не месть. Он врач, который прижигает раны, чтобы остановить заражение крови и спасти человеку жизнь. Иногда приходится делать людям больно, но это для их же блага. Медик должен наблюдать за процессами с холодной головой. Перед тем, как приступать ко второй стадии, нужно понаблюдать за эффективностью первой. Пусть пациент приходит в себя от болевого шока.
Слева вдалеке послышался скрип и топот. Иоанн пригляделся сквозь голые ветви яблони. Западные ворота Ниссы отворились. На дорогу выехало два десятка экскувитов. Их возглавлял офицер в лисьем плаще. Рядом с ним вертелся человек в кожаном доспехе и белой накидке, видимо из городской стражи. Гвардейцы пришпорили коней и поскакали в сторону «Львиного камня».
– По коням – негромко произнес Константин. – У нас есть возможность выехать из долины и скрыться за холмами. Будем надеяться, что погони не будет. В любом случае сегодня мы должны отъехать как можно дальше. Вперед, за мной!
Беглецы выстроились в колонну по двое и пустили коней в галоп. Первыми ехали Константин с Велизарием. Как самые опытные, они прокладывали путь. В середине – Иоанн и Орлик. С тыла прикрывали двое солдафонов, Михаил и Александр. Колонна выехала на широкий торговый тракт и помчалась на север, удаляясь от Ниссы.
Вскоре город скрылся за каменными холмами. Дорога стала виться между скал и взгорий, укутанных снегом. Несколько раз она подходила вплотную к старому руслу реки Алис, глубоко прор'eзавшему горную породу, превратившемуся в настоящий каньон. Переправиться через него здесь могли только птицы и горные антилопы. Потом тракт ушел влево и стал подниматься по пологому склону холма. Кони замедлили ход и перешли на рысь.
Ночь становилась все темнее. Облака медленно таяли, в них появлялись черные прогалины неба. Волшебное мягкое свечение гасло, его поглощала безбрежная чернота космоса. Появилась луна. Она залила своим призрачным неясным светом пустое каменистое плато. Путники перевели коней с рыси на шаг.
– Дальше будет только темнее. При выезде из поместья нам очень повезло с погодой – негромко произнес Константин.
– Да, я вижу, как повезло. Мы самые счастливые люди в Романии – едко ответил Иоанн, кутаясь в плащ от пронизывающего ледяного ветра.
– Ты жив, и в этом твое счастье – ответил на выпад Константин. – Могло быть по-другому.
– Что-то я не вижу радости на лицах. Ты счастлив, Вэл? – прокричал он брату. Тот ничего не ответил. Похоже, даже не понял, что обращались к нему. – Спасибо за четкий ответ. А ты, славянин? Ты рад, что больше не раб, а свободный человек, и мерзнешь с нами, как настоящий ромей?
Юноша затравленно обернулся, не зная, что ответить.
– Я благодарен тебе, господин, за доброту и милосердие – пробормотал он.