Заговор против мира. Кто развязал Первую мировую войну
Шрифт:
Контрастное отношение окружающих к какой-либо супружеской паре – вовсе не редкость: очень часто кто-либо из супругов представляется посторонним людям почти ангелом, а другой или другая – наоборот. Причем обычно не задаются вопросом о том, почему же столь разные люди иногда прекрасно уживаются между собой, в случае Сергея и Эллы – более двух десятилетий, завершившихся насильственной смертью Сергея в 1905 году. Более близкое знакомство с внутренним миром подобных пар приводит нередко к ревизии таких чисто внешних впечатлений; по счастью для историков, некоторые опубликованные письменные источники позволяют существенно пересмотреть установившиеся характеристики, созданные Александром Михайловичем и другими столь же поверхностными тогдашними наблюдателями.
В чем, однако, наверняка были правы великосветские юнцы, провожавшие «тетю Эллу» восхищенными
Фактом является и то, что, повторим, у этой супружеской пары так и не появилось детей. Почему? Была ли причиной этому боязнь неполноценного потомства, то есть то, что отвадило Вильгельма от женитьбы, или какие-либо иные женские дефекты Эллы? Или дело в Сергее и его патологических наклонностях или, может быть, каких-то иных его половых расстройствах?
Но именно Сергей, не скрывавший снисходительное и полупрезрительное отношение к жене, отчасти выставлял наружу какие-то собственные претензии к ней. К тому же, как мы расскажем, вскоре с Сергеем произошла история, заставляющая подозревать, что он был способен быть физическим отцом, и совершенно четко утверждать, что он был нравственно вполне готов к рождению и воспитанию детей. Но об это чуть позже.
Немногие обратили внимание на то, что уже вскоре после заключения брака союз между столь различными супругами получил иную почву для содружества и взаимопонимания – политическую. Элла, ставшая со временем центром интриг при российском дворе, сумела совратить на то же и своего супруга, круг интересов которого не выходил до этого за рамки пьянок с любезными его сердцу молодыми офицерами.
Уже весной 1885 года, как мы рассказывали, Сергей и Элла, находившиеся в Дармштадте одновременно с королевой Викторией, внесли свою лепту в большую политику, уверив русское правительство в достаточной уступчивости и доброжелательности английского в те тяжелейшие дни конфликта из-за Афганистана. Несомненно, особым объектом воздействия при этом оказался сам Сергей.
Виктория Английская, вроде бы по конституции не обладавшая значительными политическими правами, следила, тем не менее, самым ревностным образом за смыслом и содержанием всех бумаг, представляемых ей на подпись, и активно обсуждала самые сложные вопросы с наиболее доверенными лицами – включая некоторых ведущих британских министров. Имея, как говорилось, заметное влияние на многих женщин в королевских домах Европы, она могла использовать эту информацию и целенаправленно, и эффективно; эпизод 1885 года – наглядное свидетельство тому.
Элла оказалась ее достойной ученицей и восприемницей, а первым значительным достижением Эллы стало то, что она сумела сделать партнером и напарником своих игр своего собственного супруга, на которого ее женские чары, по каким-то неведомым причинам, не оказывали решающего воздействия. Зато Сергея заинтриговали неожиданные политические возможности; они постепенно возбудили и вдохновили его на кардинальную перестройку собственных интересов и собственного образа жизни.
Позднее оказалось, что и многие другие мужчины проследовали тем же путем, запродав свои души ангелу, посмертно признанному святой Русской Православной Церкви.
Следующей заметной акцией, предпринятой совместно великим князем Сергеем и его женой, была попытка выдать замуж юную Аликс за наследника российского престола Николая Александровича. Она происходила зимой 1888-1889 года – т.е. вскоре после восшествия Вильгельма на германский престол.
Нужно отметить, что последний сразу проявил подобную же заботу: утратив шансы на дружеские отношения с Александром III, Вильгельм II попытался установить таковые с его потенциальным преемником: кандидаткой на руку и сердце Николая он выставил свою младшую сестру Маргариту Прусскую, бывшую почти ровесницей Аликс [228] . Переговоры не переросли неофициальных рамок: официальный отказ был бы оскорбителен и грозил нешуточными дипломатическими осложнениями. В данном случае столкновение Вильгельма II с его бывшей невестой завершилось вничью: Николай пока что не женился ни на ком.
228
А.Н.Боханов. Сумерки монархии. М., 1993, с. 44-45.
Напрасно Аликс проторчала
Во-первых, потенциальный жених был далек от желания жениться, а предлагаемая невеста не вызвала его особого интереса, хотя и антипатии также. Николай писал к своему приятелю «Сандро» – великому князю Александру Михайловичу: «Ты разумеется слышал, что моя помолвка с Аликс Гессенской будто состоялась, но это сущая неправда, это вымысел из ряда городских и газетных сплетен. Я никогда так внутренне не страдал, как эту зиму; даже раньше, чем они приехали в город стали ходить слухи об этом, подумай, какое было мое положение перед всеми на вечерах, в особенности когда приходилось танцевать вместе. Она мне чрезвычайно понравилась, такая милая и простая, очень возмужала, если можно так выразиться...» [229] .
229
Там же, с. 44.
Здесь трудно разглядеть любовь, которая якобы существовала с детства между Николаем и Александрой – если только не вырывать из контекста начало завершающей фразы!
Во-вторых, невеста не вызвала интереса у родителей предполагаемого жениха. Причем здесь нагляднейшим образом сказалась их некомпетентность – того же характера, что и морение собственных детей голодом: просто им не было дела до этой проблемы. Сын Николай представлялся им слишком молодым (хотя ему было уже двадцать – возраст, в котором его отец был влюблен в княжну Мещерскую), а невеста – слишком незначительной: не по каким-то физическим данным (в отличие от матери Вильгельма II они и в этом проявили сущую невнимательность и некомпетентность!), а в силу захудалого нынешнего положения Гессенского двора. Поэтому они просто отмахнулись от этой проблемы, ни наложив исчерпывающего veto на предположенную женитьбу, ни озаботившись подысканием для Николая более подходящей невесты.
Наконец, в-третьих, неожиданное препятствие к браку нашлось и у самой невесты: будучи девицей принципиальной и воспитанной в глубоко религиозном духе, она не соглашалась перейти в православие, как того требовали условия замужества за наследником российского престола, – и стояла на этом вплоть до весны 1894 года [230] .
Через полтора года, в октябре 1890, родители удосужились отправить Николая знакомиться с миром – в кругосветное путешествие, вынужденно оборвавшееся в мае 1891 года, когда наследнику русского престола был нанесен в Японии удар мечом по голове: «какой-то изувер японец Ва-цу ранил наследника [231] /.../, причем, как мне пришлось слышать от очевидцев, само ранение сопровождалось с внешней стороны не особенно картинными действиями, т.е. такими, которые не могли бы увлечь зрителей симпатиями в ту или другую сторону, если бы разыгравшаяся драма давалась для зрителей.
230
Там же, с. 54-55.
231
Покушавшийся японский полицейский вскоре таинственно скончался – после вынесения судом пожизненного приговора к заключению: «Источник» № 6, 1994, с. 22-23.
/.../ понятно, что император Николай, когда вступил на престол, не мог относиться к японцам особенно доброжелательно /.../.
Когда началась последняя [232] ужасная и несчастная война, то в архивах всех министерств можно было найти официальные доклады с высочайшими надписями, в которых император называет японцев „макаками“.» [233]
Словом, голова Николая доказала свою незаурядную прочность во всех отношениях!
232
Написано до 1914 года.
233
С.Ю.Витте. Указ. сочин., т. I, с. 438-439.