Заговоренный меч
Шрифт:
И в этот миг, словно сбывалось страшное пророчество вещего Асана-Кайгы, раздался гром, и показалось, что сама земля раскололась надвое. Ясную лазурь неба стали быстро заволакивать черные тучи. Огненные стрелы полыхали в них без перерыва, и трава пригнулась в степи, будто умоляя небо о спасении.
Обеспокоенно взглянув в сторону летящей к ним бури, хан Абулхаир молча двинулся к юрте Рабиа-султан-бегим. За ним потянулась свита. Даже не посмотрел он на остающегося Асана-Кайгы и других жырау, которые с непокрытыми головами ждали бурю.
— Сегодняшний пир был пиром печали… — сказал
Люди подняли руки к небу.
IV
На южном склоне гор Улытау, в самом сердце степи Дешт-и-Кипчак, стоял город Орда-Базар, ставка хана Абулхаира. Если не считать не очень высоких гор Улытау и Кичитау, то и на юг, и на север, и на запад, и на восток расстилалась безбрежная степь, в которой обитали одни лишь куланы да дикие олени. Ближайшим городом на юге
был Туркестан, который степняки называли по-древнему Яссы, а на севере — Тумен (Тюмень), названный еще с дальних времен Тарой. Не менее десяти суток надо было скакать до ближайшего из них…
Орда-Базар некогда служил сборным пунктом бесчисленных войск Батыя перед походом на запад. Словно муравьи, сползались тумены со всех концов степи и сокрушительным потоком устремлялись туда, где закатывалось кровавое солнце. Вокруг же расстилалась зеленая степь с сочными луговыми травами, и могли прокормиться там сотни тысяч лошадей одновременно. До сих пор посреди этого степного рая высятся холмы, под которыми «Батыев курган»…
Только потому, что была здесь ханская ставка, называли Орда-Базар городом. Не было здесь присущих настоящим городам улиц и площадей, да и строений было немного. Поскольку хан Абулхаир правил в основном кочевыми и полукочевыми народами, он не решался окончательно оставить степь и перебраться в какой-нибудь из знаменитых древних городов Мавераннахра. Ханская орда, состоявшая из пяти больших аулов, не нарушая вековые традиции, все лето кочевала в степи Дешт-и-Кипчаки и лишь к осени переезжала в Орду-Базар. А летом она доходила до рек Жем и Уил на западе и до Тобола, Ишима и Нуры на востоке. Не раз разбивал свои белые юрты хан Абулхаир на песчаном берегу Сейхун, а на следующее лето их видели уже у Голубого моря — Балхаша.
Выезд ханских аулов не зависел от одной лишь погоды, как у обычных кочевников. Каждую весну собирался ханский совет и решал, где и когда более всего необходимого этим летом присутствие хана с его войском. В одном месте необходимо было сделаться сватом какого-нибудь влиятельного султана, чтобы обеспечить себе его поддержку; в другом — ханские юрты разбивались в ближайшем соседстве с тем родом, который внушал опасения хану. В одну прекрасную ночь все аулы этого рода оказывались разгромленными «до последних копыт», как говорят в степи. Так что пути хана на джайляу были неисповедимы, и знали о них лишь самые доверенные люди…
Видимо, поэтому не стал Орда-Базар крупным городом вроде Самарканда, Бухары или Герата. Всего около двухсот каменных и глинобитных домов насчитывалось здесь, а вокруг были бесчисленные юрты и шатры, которые появлялись и исчезали в одну ночь. В центре стояло несколько небольших дворцов,
А скорее всего потому не разрастался Орда-Базар, что хотел хан Абулхаир перенести свою столицу по примеру победоносных предков в один из завоеванных городов. Но пока он не решался сделать это, чтобы не оставить без присмотра степь. Кроме того, у него была тайная надежда, что раздоры и противодействия в степи постепенно ослабнут, мятежные султаны будут подавлены, и он передаст власть над казахами одному из своих подросших сыновей, а сам раз и навсегда переедет в Отрар или Сыгнак. И станет тогда степь Дешт-и-Кипчаки надежной опорой его огромной империи, поставляющей храбрых и преданных воинов…
После неожиданно прошедшего урагана целую неделю лил необычный слепой дождь. Не дожидаясь окончания поминок по сыну, хан Абулхаир возвратился в Орда-Базар, и вместе с ним переехали поближе к столице знатные люди родов кипчак и аргын, а также султаны-чингизиды других казахских родов и племен.
Полный мрачных мыслей, вернулся в ставку хан Абулхаир, и в глазах его сверкали молнии. Еще пуще помрачнел он, когда узнал подробности побега батыра Саяна.
Все приближенные знали, что назревает что-то страшное. И многие удивились бы, узнав, что вовсе не бегство батыра Саяна послужило причиной гнева хана Абулхаира…
Для степняка нет ничего важнее конских скачек и состязаний. Вся степная политика зиждется порой на них, и малейшее отклонение от правил имеет глубокий смысл. Годами потом обсуждаются те или иные перипетии скачек, высказываются прогнозы на будущее. И вот сейчас хорошо обдуманное предприятие грозило рухнуть из-за какого-то голоштанного батыра, промышляющего лошадьми и охотой, как изголодавшийся волк.
В самом начале приготовлений к поминкам пошли слухи в народе, что батыр-табунщик Орак, выпасающий ханские табуны, намерен пустить в ханскую байгу своего скакуна Акбакая. Родовитые и богатые люди принимали участие у придворных конных играх и состязаниях, а здесь речь шла о человеке, который так или иначе является простым слугой хана.
Знать со всей степи Дешт-и-Кипчак собралась на поминки по ханскому сыну. Как мог осмелиться какой-то Орак соваться сюда со своим единственным конем! Хуже всего, что хану сообщили все сведения об этом коне по кличке Акбакай. Будто бы быстрее ветра конь Акбакай и не устоит против него ни одна из ханских чистопородных лошадей…
Вся степь будет смеяться над ханом Абулхаиром, если победит на скачках этот Орак на своем Белоногом. Чернь станет ликовать, втаптывая в песок влияние ханской власти. Для них это будет именно победой!..