Заговоры и покушения
Шрифт:
Центром военно-фашистского мятежа в Мадриде были казармы Ла Монтанья. Эти казармы, расположенные на вершине крутого холма, представляли собой надежную естественную крепость. За прочными стенами находилось несколько тысяч хорошо вооруженных солдат и офицеров. Помимо них, в Мадриде были также артиллерийские казармы Ка-рабанчеля и казармы военных частей связи. Имелись довольно многочисленные силы гражданской и штурмовой гвардии.
Главные надежды организаторы мятежа возлагали на казармы Ла Монтанья и на отряды гражданской гвардии, которые должны были овладеть городом.
Но быстрые и решительные действия населения Мадрида
Солдаты получили приказ стрелять. Из окон Ла Монтанья раздались первые выстрелы. Но сопротивление восставших усилило напор народа.
На рассвете недалеко от казарм было установлено несколько пушек, которые открыли огонь по осажденной крепости. Сопротивление стало бесполезным. К 12 часам утра казармы Ла Монтанья перешли в руки народа. Со взятием их мятеж в Мадриде был ликвидирован. Гражданская гвардия не решалась восстать и сдалась без боя. Штурмовая гвардия в Мадриде, как и в большинстве городов Испании, встала на сторону народа.
(Фашизм в Западной Европе: Сборник. — М., 1978)
«НАЦИОНАЛЬНЫМ ШЕФОМ» ФРАНКО НАЗНАЧИЛ СЕБЯ
Один из руководителей заговора против республики — Франко был переброшен самолетом 19 июля с Канарских островов в Тетуан, где принял командование всеми войсками Испанского Марокко, составившими основу вооруженных сил мятежников. 29 сентября 1936 года военная хунта провозгласила его главой правительства и командующим вооруженными силами. 1 октября Франко стал главой государства.
Было немало причин, способствовавших победе Франко над его менее удачливыми соперниками. Среди них не последнюю роль сыграло то обстоятельство, что в глазах своего окружения Франко был тем лицом, кому удалось через фалангу установить связь с Гитлером и Муссолини. С самого начала мятежа его руководителям было ясно, что без вооруженной поддержки фашистских государств успех невозможен.
22 июля А. Лангенхайм, руководитель нацистской партии в Марокко, вылетел в Берлин с личным посланием Франко. Вечером 25 июля после совещания, на котором, кроме Гитлера, присутствовали Геринг, адмирал Канарис и генерал-полковник Бломберг, было принято решение удовлетворить просьбу Франко о помощи. Уже 27 июля первые 20 транспортных самолетов «Юнкерс-52» вылетели в Тетуан. То обстоятельство, что прямой контакт с руководителями третьего рейха, принесший ощутимый результат, был установлен при прямом посредничестве фалангистов, резко поднял их престиж в глазах Франко.
«Самый ловкий среди военных» (так характеризовал его в свое время мультимиллионер Хуан Марч), Франко не был профессиональным политиком. Бравируя своей непричастностью к «безответным» политикам, «доведшим страну до катастрофы», генерал утверждал, что все его помыслы направлены на возрождение «национальной славы» и на «единение» испанской нации. Франко неустанно повторял, что Испания будто бы всегда страдала из-за заблуждений «интеллектуалов» и подражаний иностранному. В то время он отдавал себе отчет, что времена верхушечных переворотов про- шли, понимал, что необходимо обрести массовую базу, сцементированную для его сторонников идеологией.
Николас Франко, брат
Франко, кроме всего прочего, привлекал в фашизме принцип «фюрерства».
Определенное давление оказала и фашистская Германия.
Посол Германии Фаупель не скрывал, что хотел бы видеть «националистическую» Испанию «политически унифицированной» на фашистской основе. По его мнению, «националистическому правительству явно недоставало ярко выраженной идеологической ориентации». Он поддерживал регулярную связь с руководителями фаланги М. Эдильей. Фаупель убеждал его не противиться созданию единой государственной фашистской партии, куда бы вошли все сторонники режима, обещая перспективу партийного лидерства.
В марте 1937 года в Саламанку из республиканской зоны прибыл Р. Серрано Суньер, бывший лидер «Молодежи народного действия», освобожденный из тюрьмы неделей ранее. Он находил признание у членов монархического «Испанского обновления», был признан и в СЭДА, хотя и считал их идеи архаичными, обращенными лишь к прошлому Испании. Программа фаланги представлялась ему более приспособленной к новой эпохе, но в то же время многие идеи национал-социализма он находил слишком демагогичными и посему неприемлемыми для Испании. Фаланга должна была стать государственной партией националистической Испании, пройдя реорганизацию на твердой консервативной основе.
20 ноября 1936 года Хосе Антонио Примо де Ривера был расстрелян республиканцами в Аликанте. О. Редондо, X. Руис де Альда тоже были расстреляны, а Ф. Куэста все еще находился в мадридской тюрьме (был выпущен оттуда в октябре 1937 года). М. Эдилья не представлял для Франко серьезной опасности в борьбе за власть.
В распоряжении Франко и Суньера была организация с готовой программой, многие положения которой импонировали им (например, доктрины об «империалистической миссии» Испании, о диктаторской власти как орудии «национального единства», о корпоративной системе национальных профсоюзов, призванной держать под контролем экономическую и социальную сферу).
11 апреля 1937 года Франко встретился с Фаупе-лем. Темой беседы стали предстоявшие 18 апреля выборы национального «вождя» фаланги. Серьезных претендентов, кроме Эдильи, на этот пост не было. Франко объявил себя самым горячим приверженцем идей фаланги. Он хорошо был осведомлен о том, что гитлеровцев не устраивает его тесная связь с монархистами и католической иерархией. Тем не менее он сообщил Фаупелю о своем намерении слить фалангу с монархическими группами и лично возглавить эту «объединенную партию». Армия была всесильна в мятежной зоне, и Франко был уверен, что это обстоятельство подскажет Фаупелю «здравое» решение. И он не ошибся.