Захвачена Братвой
Шрифт:
— Почему мой отец доверяет тебе? — наконец спрашивает она, ее голос становится тише, скептицизм уступает место искреннему любопытству.
— Он знал, что я могу справиться с угрозами, выходящими за рамки закона, — отвечаю я. — Он знал, что у меня есть ресурсы и сеть, чтобы защитить тебя так, как другие не могут. Твой отец был умным человеком. Он видел ценность в том, что я предлагаю.
Вайолет откидывается назад, обдумывая это. Я пользуюсь возможностью, чтобы рассмотреть ее поближе. Ее каштановые волосы идеально обрамляют ее лицо, а глаза, несмотря на страх и неуверенность,
— Мне это не нравится, — признается она через мгновение. Она недоверчиво усмехается, скрещивая руки на груди. — У тебя нет на меня никаких прав, — говорит она, ее тон спокоен, но с нотками дерзости. — Я вполне могу защитить себя, и я ни на секунду не верю, что мой отец связался с тобой. Ты играешь в какую-то игру, и я не хочу в ней участвовать.
С этими словами она встает, ее движения грациозны, но решительны. — Мне не нужна твоя защита, и мне, конечно, не нужно, чтобы ты говорил мне, что делать, — добавляет она, ее глаза сверкают вызовом.
Затем она разворачивается на каблуках и уходит, выпрямив спину и высоко подняв подбородок. Я смотрю ей вслед, и улыбка расплывается на моем лице. Она интересная, в этом нет сомнений. В ней есть огонь, который одновременно интригует и бросает вызов.
Как раз когда Вайолет выходит из ресторана, Димитрий подходит ко мне с вопросительным выражением лица. — Каков план? — спрашивает он, его тон уважительный, но любопытный.
— Не спускай с нее глаз, — говорю я, и моя улыбка становится шире. — Она полна решимости делать все по-своему, но не осознает, в какой опасности находится. Мы должны убедиться, что она защищена, даже если она этого не хочет.
Димитрий кивает, понимая невысказанные приказы, стоящие за моими словами. — Я пошлю туда наших лучших людей. Она даже не узнает, что они там.
— Хорошо, — отвечаю я, откидываясь на спинку стула. — Убедись, что они осторожны. Мы не хотим пугать ее больше, чем она уже напугана.
Пока Димитрий уходит, чтобы выполнить мои приказы, я на мгновение задумываюсь о встрече. Сила и независимость Вайолет достойны восхищения, но они также делают ее уязвимой в том, чего она пока не понимает. Она привыкла контролировать, справляться со всем на своих условиях. Однако я подозреваю, что эта ситуация намного превосходит все, с чем она сталкивалась раньше.
Я смотрю в окно, наблюдая, как Вайолет исчезает в суетливой толпе снаружи. Ее решимость стоять на своем ясна, но так же очевидна и ее наивность в отношении опасностей, таящихся в тенях. Сейчас она может мне не доверять, но она поймет, что мое присутствие в ее жизни не является необязательным, оно необходимо.
Я потягиваю кофе, мои мысли задерживаются на ее пламенном духе. Защитить ее будет вызовом, но я более чем готов принять его. На карту поставлено больше, чем просто выполнение обещания, данного ее отцу. Во мне есть глубоко укоренившаяся потребность довести это до конца, обеспечить ее безопасность и разгадать тайны, окружающие смерть ее отца.
***
Пока утро проносится, я возвращаюсь в Black Orchid Club.
Оказавшись в своем офисе, я просматриваю меры безопасности, которые организовал Димитрий. Он эффективен и скрупулезен, как всегда. Вайолет будет под постоянным наблюдением, а команда наших лучших людей будет обеспечивать ее безопасность. Ей это может не нравиться, но это необходимо.
Димитрий возвращается, выражение его лица серьезное. — Все на месте. Она не сможет сделать и шага без нашего ведома.
— Идеально, — отвечаю я, удовлетворенно кивая. — Держи меня в курсе ее местонахождения и любых потенциальных угроз. Нам нужно быть на шаг впереди.
Он снова уходит, а я откидываюсь назад, снова думая о Вайолет. Ее сопротивление ожидаемо, но это лишь вопрос времени, когда она поймет всю серьезность ситуации. Угрозы в ее адрес реальны, и ее упрямой независимости будет недостаточно, чтобы уберечь ее.
Когда день переходит в вечер, я чувствую беспокойство, потребность обеспечить ее безопасность гложет меня. Часть меня тянется к ее силе и непокорности, но есть также часть, которая хочет защитить ее от суровой реальности, с которой ей предстоит столкнуться. Я не могу выкинуть из головы образ ее пылких глаз и решительной позиции.
Прежде чем выйти из офиса, я решаю связаться с ней. Достаю телефон и набираю сообщение.
Нам нужно поговорить. Твоя безопасность превыше всего. Дайте мне знать, когда будешь свободна.
Я нажимаю отправить и жду, мои пальцы беспокойно барабанят по столу. Ей не нужно много времени, чтобы ответить.
Больше нечего обсуждать. Я же сказала, я могу о себе позаботиться.
Ее резкий ответ вызывает ухмылку на моем лице. Даже в тексте ее огонь не спутаешь ни с чем. Я почти слышу резкость в ее голосе, вызов, который делает ее одновременно и вызовом, и искушением.
Речь идет не о том, что ты можешь сделать в одиночку. Речь идет о том, чтобы обеспечить себе необходимую защиту.
Перед тем, как поступит ее следующее сообщение, наступает пауза.
Мне не нужна твоя защита, и ты мне определенно не нужен в моей жизни. Держись от меня подальше.
Я тихонько смеюсь про себя. Она злится, и я чувствую ее разочарование. Именно этот огонь делает ее такой интригующей. Прошло много времени с тех пор, как кто-то говорил со мной так, с таким смелым вызовом.
Тебе это может не нравиться, но я никуда не уйду. Твой отец доверил мне твою безопасность, и я намерен выполнить это обещание.
Ее ответ почти мгновенный, слова буквально выпрыгивают с экрана.
Мой отец умер. Его больше нет, чтобы принимать за меня решения.
Я чувствую укол сочувствия к ее потере, но он затмевается волнением от вызова, который она представляет. Она — буря, дикая и необузданная, и я обнаруживаю, что меня непреодолимо тянет к ее хаосу.